Царь. Царевич.
Король. Королевич.
И Бари Алибасов.
И торговый агент тех биде - унитазов.
И возник у них спор:
Может ли управлять государством вор.
«Может, - сказал царевич, -
Если встанут за ним: королевич
И Сигизмунд-король.
Но жалкая лишь у Лжедмитриев роль.
И не завидуйте им -
Время бывает недобрым таким…»
Тут влез Алибасов:
«Время настало теперь унитазов
И не воров, а ворья.
Кстати, таких шоуменов, как я».
«Чур меня! – молвил царь. -
Здесь новая смута возможна, как встарь.
Вдруг нападет Владислав,
Или дождутся других здесь забав».
«Глупость, - сказал король. -
Не жаждем мы вашей землицы ни сколь».
Клялся с ним королевич:
«Мы кровавых пугаемся зрелищ».
Не утерпел агент:
«Упустите так самый лучший момент,
Чтоб уехать с покупкой.
Унитаз всем с огромной уступкой!
Встанет в нужник ли он,
Иль, может, он нужен кому-то как трон».
«Иди, продавай ему», -
Придвинулся царь к агенту тому.
Тот испуганно смолк.
А Бари к себе унитаз уж волок.
(Бесплатно, хочу сказать).
Агент побежал трофей отнимать.
«Видишь, какой народ.
Из множества впрямь Алибасов и прет.
Время и точно ворья
Или шутов, чья бесстыжа семья.
Смута в мозгах людей.
У власти творцы ненавистных идей.
Их антирусский настрой
Церковью должен быть проклят самой».
На златых биде сидели:
Царь. Царевич.
Король. Королевич.
И они горевали
О том прошлом, которое все потеряли.