выплюнув злость на дорогу, сжигая мосты,
в пыль обращая стороннее чуждое мнение…
в шаге от Прошлого, в выдохе от Пустоты…
Нет, я всё так же люблю, но теперь осторожно,
сдержанно, тихо, без лишних эмоций и слов.
смело шагнув за пределы Судьбы и возможного
всё получая от личных поверенных – снов.
В моём измерении дышит спокойствием вечер,
тень Неизвестности жмётся к белёсой стене…
и стеарином размякшим расплакались свечи,
пламени отблеск даря дребезжащей струне.
Нет, я не умер. И, прочь отогнав наваждение
смертного одра и, лёгкие рёбрами сжав,
я обретаю возможность второго рождения,
душу свою на обрыва краю удержав.
Нет, я для всех не погиб, одурманенный водкою.
Просто ушёл в никуда на излёте весны.
Новые песни пою пересохшею глоткою…
режу не вены, а прошлое нервом струны.
В моём измерении дышит спокойствием вечер,
тень Неизвестности жмётся к белёсой стене…
и стеарином размякшим расплакались свечи,
пламени отблеск даря дребезжащей струне.
Да, я всё тот же бунтарь, нарушающий правила,
своды нелепых законов не ставящий в грош,
знающий истину – Бога не больше, чем Дьявола,
более правды – на правду похожая ложь.
Чай остывает в раскрашенной кружке фарфоровой…
плещется в лаке гитары луны серебро…
В мире моём отрицание прошлого – здорово!
Ищущим адрес подскажут в небесном бюро…
«Значится… так же живёт, но в другом измерении…
выплюнув злость на дорогу, сжигая мосты,
в пыль обращая стороннее чуждое мнение…
в шаге от Прошлого, в выдохе от Пустоты…
В его измерении дышит спокойствием вечер,
тень Неизвестности жмётся к белёсой стене…
там стеарином размякшим расплакались свечи,
пламени отблеск даря дребезжащей струне.»