Книга специально написана в форме фэнтази, с разрешения Мерлина, в которой знания развиваются постепенно на глазах читателя. Прочитав эту книгу, вы поймете, что ничего особо фантастического в нашем мире нет. Есть только то, что человек пока не понимает или совершенно не желает понимать. Все тайные знания — это знания об устройстве нашего мира и вселенной, знания свойств растений, стихий, циклов природы, которые пора уже не только понять, но и применять для себя, своего совершенствования и совершенствования мира, в котором живешь.
Книга Первая
МЭЙДОК- Ученик Мерлина
Вместо предисловия
КНИГА О РАДОСТИ
Жил один Мудрец! Долго жил. Много знал-познал. Смотрел на землю, а видел как червяк под землей ползет, смотрел на птицу, а видел, сколько зерен она склевала, смотрел на море, а видел сколько рыб зародилось с начала Творения и сколько еще народится, смотрел на звезды и знал какая погаснет, а какая на землю упадет.
Все знал Мудрец. И скучно ему стало на земле — все знает. Затужил он, задумался. Пролетал мимо орел, спросил его Мудрец;
- Что мне делать?
- Радуйся, — ответил Орел.
Пролетала мимо стрела охотника и спросил ее Мудрец:
- Что мне делать?
- Радуйся! — прозвенела стрела.
- Да будет так!, — сказал Мудрец.
Ушел он в горы и там написал “КНИГУ О РАДОСТИ”.
И написаны были в книге такие слова:
- Я пою вам о красоте — радуйтесь , люди!
Я пою вам песни о любви — радуйтесь, люди!
И трепещет, и бьется и звучит в этой книге Радость.
И огромна в этой книге жажда жить дальше,
а читается эта книга всю жизнь,
не уставая.
МЭЙДОК
Разве кто-нибудь скажет, что он, Мэйдок, самый лучший ученик великого Мерлина.
- Быть этого не может, — скажет недруг, потому как не было у Мерлина учеников. Последний он из рода волшебников на Земле и потому никакого ученика и в помине не было, да и ни в одной книге это не отражено.
- Завистливый ты Мэйдок, — скужут другие, — хочешь быть вторым Мерлином, но ничего не получится у тебя, — позавидует тот или иной завистник.
Но мы скажем так, они не знают истории. Да и Король Артур промолчал бы. Еще бы, ведь это именно он присутствовал при тайном разговоре троих, но это уже государственная тайна. Должен же быть у короля Артура свой тайный воин — молодой, сильный, верный, который бы не чурался тайных знаний и был бы тайным посланником между ним и Мерлиным. К тому же и не чужой он был, и приходился сводным братом Артуру.
Мэйдоку верить было можно. Тайные знания делали его невидимым и прозрачным, чутким к любым изменениям, окружающим его, и даже к тем, которых он не видел, но ведь чуял он, чуял эти изменения. Но до чего же хитер был этот Мерлин.
- Погоди, — увещевал он, — погоди, все будет, но не все сразу. Уж больно прыток ты. Нетерпеливая нынче молодежь пошла. Подавай ей то, что она хочет, да побыстрее, — ворчал периодически Мерлин.
Мэйдок зябко повел плечами, — да уж конечно не от сырости и густого влажного тумана. На эти мелочи он не реагировал. Это был верный признак другой энергии, другой сущности, не важно, где пробежала или пролетела она. Может это было даже в другом мире, которых такое великое множество, что не знаешь в каком именно. Важно, что что-то миновало его. Мэйдок всмотрелся в туман, но взгляд его — острый и отрешенный одновременно, видел не туман. Кто-то быстрый и решительный виделся уже издалека.
Мэйдок коснулся призрачной рукой и не удивился:
- Мерлин, конечно, он. Опять же хитер. Притворился существом, совершенно неузнаваемым и теперь летит на условленную встречу, пересекая и накладывая свой след на все мыслимые и немыслимые миры. Да к тому же и мечтает быть неузнанным.
Мэйдок улыбнулся: да уж поди мечтал Мерлин застать его врасплох.
- Промедил ты, — услышал Мэйдок тихий шепот далекого еще Мерлина. — Важно узнать сразу, а ты промямлил эдак секунд пять. Потому и говорю — не торопись все знать. Неусвоенные знания еще хуже влияют на сознание, чем если их вовсе не знать. Когда будешь готов — узнаешь душой и почувствуешь сразу.
Мерлин выпрыгнул из тумана, и завис в воздухе в полметре от земли.
- Потому и сдерживаю тебя от любых твоих порывов — резок ты, Мэйдок, можешь много шума наделать, не здесь, так там. А ты каков должен быть, ответь? — Мерлин, как всегда, поднял свой изогнутый указательный палец и покачал им в воздухе.
Мэйдок сделал невозмутимый вид, но краем уха отметил — ага, сдерживает меня, значит во мне уже и сейчас много такого, чем я буду обладать и даже владею сейчас. Это хорошо. Но ответил, как и подобает ученику:
- Внимательным, и чутким, не производить лишнего шума. Проходя через миры, не забывать чувствовать их благословение и просить прощения у богов при любых недоразумениях.
- Ну, это дело нехитрое, мой пельмяш, — ласково глянул Мерлин. Он любил называть его пельмяшом. Хотя с какой стати он ему племяш. Просто не было у старика родных, вот и полюбил Мэйдока. Воспитал его в своих далеких призрачных мирах, где в каждом имел свой дом и пристанище. Таскал и возил его повсюду с собой. Учил на мелочах, отмечая божии дела и творения в каждом событии, в каждом деле. Учил слушать и слышать и быть независимым одновременно.
- Люди завистливы и ленивы, сынок, — поговаривал Мерлин. Как можно отстаивать истину и быть проводником божьего промысла, если ты не сможешь противостоять людям. Смотри, так и не заметишь, как окажешься у них в рабстве. Будешь на посылках, исполнять все их желания и забудешь о своей роли не только в этом мире, а почитай и во всех мирах — дыра от тебя только и останется.
Мэйдок вздохнул, — это был большой прокол в его жизни. Ему не то чтобы нравилось исполнять просьбы людей, часто не мог отказать просящему.
- А ты делай тогда так, — Мерлин любил учить всему как бы шутя, и сводил все к шутке.
- Ну, проси у меня чего желаешь,- и Мерлин почти захохотал самому себе, наверное, такое придумал, что сразу и не поймешь.
- Ну, даже и не знаю, — протянул Мэйдок, — может, разрешишь быть мне самостоятельным на часок. Хотелось бы побывать, знаешь где… — глаза Мэйдока загорелись пламенем от предвкушения, но что-то заставило его резко взглянуть на Мерлина, да уж конечно, того и след простыл.
- Это самый простой способ, мой дорогой друг, — услышав за спиной голос учителя, Мэйдок обернулся.
Тот в восхищении самим собой только потирал руки.
- Когда просят о чем-то, удались, да еще и без объяснений. Зачем кому-то что-то объяснять, потратишь на этого много сил, времени, увязнешь в ответах. Да и не сможет понять тебя тот или иной. Разве ему ведомо то, что знаешь ты. Я и то не все знаю и стараюсь менее всего просить у Высших. Когда приходит время, постигаешь все сам, шаг за шагом. Поднимаясь выше, овладеваешь и тем количеством знаний и умений, которые находятся на этих полках. А люди что? Знай себе просят, это дай да это дай. А самому заработать? Лень, да и только. Если столько получил сейчас, значит столько тебе и положено по твоему труду в божьих делах. Где же будет тогда заинтересованность самого человека, если ты сам будешь работать за всех и каждого, а он что в Бога над тобой превратится? Хо-хо-хо, племянничек. Рассмешил ты меня.
Глаза Мерлина, такие насмешливые и серьезные одновременно, хранили в себе печать того, что можно назвать непонятным, недосказанным. Были ли это глаза человека, постигшего тайны богов, или это были глаза просто самого мудрого человека на Земле, сказать было трудно. Но то, что перед ним неординарный человек, это чувствовал каждый, кто общался с ним. Внешне немногословный, любил шутки, прибаутки, мог выйти из любой ситуации, как говорится “сухим из воды”, ускользнуть так, что и не определишь, где он. Вот только что был тут, а уже его и нет.
Мэйдок почесал пятерней свои русые кудри. Волосы были хороши, даже очень хороши — ненавязчиво, свободным потоком они спускались с плеч и были гордостью Мейдока. Молодки таяли, завидев видного, плечистого красавца с великолепными, миндалевидными глазами, опушенными густыми, пушистыми ресницами. А вот с цветом глаз всегда были недоразумения. Кто-то считал его голубоглазым красавцем, на кого-то глядели спокойные уравновешенные зеленые глаза, приводившие в восторг своим необычным ярким цветом. Но когда Мэйдок был гневен или даже злился, не выдавая, однако, своей злости наружу, его глаза темнели, и тогда они казались темными или почти черными. Своим взглядом, полным необъяснимой силы и мощи, он мог пригвоздить каждого, вставшего на его пути. Люди просто забывали, о чем они говорили. А уж когда просто беседовали с ним, то каким-то необъяснимым образом каждый глядел ему в глаза и утопал в их бездонности. Его глаза — магнит, он это понимал, иногда Мэйдок проявлял свою волю, проверял, не потерял ли свою власть, но в общем сильно не злоупотреблял.
Только вот откуда у него такие способности, он этого не знал. Говорили, что его родила обычная простая женщина. Однако, почему она могла предсказывать события и явления. Говорили, что у него был простой и обыкновенный отец, кузнец, выковавший не одну дюжину мечей. Вот только почему ему в свое время предлагали познать тайные знания. Об этом говорить сложно. А то, что он Мэйдок был увезен от них еще ребенком и воспитывался совершенно в других краях самым таинственным в те времена человеком, об этом умалчивает и сама история. Такой человек, как Мэйдок, видимо нужен был истории и история сделала все, чтобы он стал таким.
ПРОДОЛЖЕНИЕ «ВОРОН» будет опубликовано в ближайшее время