и облаков усталых стайка
лежит в низинах и прудах.
Прохлады, тишины хозяйка,
уходит ночь, в её следах
остатки сна.
Развеяв утренний туман,
вставал рассвет из-за березы.
Рождается так новый день
на предыдущие похожий.
В лесной прохладе спит слепень,
от крови пьян.
Едва приметна средь травы,
ведет куда-то вдаль тропинка,
прохладой приглушен дурман
соцветий с блестками росинок.
Пахучих елей стройный стан,
и строг, и прям.
На клевере заснувший шмель
мечтает верно о нектаре,
а солнце, поднимаясь ввысь,
всем обещая быть в ударе…
Откуда облачка взялись,
легли на твердь.
Зной разбудил строгу и мух,
их звон с минутой каждой звонче,
в лесной тени прохлады нет,
росу лучом слизнуло солнце,
волной душистою плывет
цветочный дух.
От дуновенья ветерка
о чем-то скрипнула осина
по листьям пробежала дрожь,
и только хвойный лес лениво
с надеждой ожидая дождь,
молчит пока.
Ленивых теплых капель душ
не принесет совсем прохлады,
но листья вялые, цветы
их принимают как награду -
неприхотливы и просты
мечты их душ.
Дождем омытой костяникой
трава алеет меж стволами,
малины погрузневший куст,
сорвать их приглашают сами.
Душистой земляники вкус
такой родной.
Искрясь в лучах просветов пыль
дождя, что зелень лишь обрызгал,
сырым туманом вверх спешит,
едва земли коснувшись снизу.
Все вновь по-прежнему в глуши -
лес тем и мил.
Сквозь щебет слышен дятла стук,
крик ястреба похож на стоны.
Мелькнувшей ящерицы хвост,
потомок древнего дракона,
проворна, но не вышел рост
и ловит мух.
День ближе к вечеру идет:
длиннее тени, словно утром,
и свежесть утренней росы
усталостью сменилась, будто,
но не убавилось красы -
лес ночи ждет.
01.08.2007
