Ночь темна, как цыганская шаль, колоритна
И обманчива так же, и шепчет тебе: укради!
Не теряйся, поддайся такому же древнему ритму,
Как биение сердца в соседней груди.
Этот ритм так же стар, как цыганское племя,
Да какое! – на тысячелетья старей.
Обоймет и затопит, захватит, пронижет, как пламя.
Не противься, давай же, сдавайся скорей!
Что я, мертвый? Мне хочется тоже пожара,
Чтобы сворою гончих летели его языки.
Вот петляю вовсю, гонят гончие, злобны, поджары,
И у страха глаза велики.