Приехал Х. А Тоська с горшками цветочными: озабоченная, насупленная. Юбочка у Тоськи короткая, серенькая, перешитая из дедовских брюк, а Тоська гордо носит: во-первых, перешила сама, а во-вторых, ноги прямые, как струнки и стройные, поэтому высокие сопожки и - полный вперёд! Х. смотрит, как она алюминиевой ложкой наполняет горшки свежей землицей, не мешает, но и помогать не берётся, сидит на корточках напротив Тоськи. Тоська... Имя-то чуднОе какое... Коленки у неё голые, блестят, солнце отражается, грубые сапоги (почти солдатские), юбчонка несуразная какая-то, а кожа... тонкая молочная, голубовато-белая после зимы. Девчонка совсем... Семнадцать лет... Цветы занесли вместе. Расставила их Тоська по подоконникам и улыбнулась: рада, что пересадила! Тоська стоит у окна, коса расплелась, зайчики солнечные с чернющей гривы её перескакивают на листы свежепересаженных цветов... В какой-то момент не успевает Тоська ничего сообразить: ни поцелуев, ни словечек смешных... Х. разворачивает её к себе, сгребает в охапку (руки у него сильные, не усмотрел Господь), валит на кровать. Боль резкая и острая, как от всаженного ножа, а Х, он его пытается провернуть... и ещё раз. Орёт Тоська животным нутряным криком. За что?
___________________________________________________________________________
Тоська поступила в университет. Теперь она студентка. Гордится. Назначили медосмотр. В женской консультации к ней уборщица пристала: "Женщина, ноги вытирайте!" Передёрнуло Тоську... Ничего! Вот и кабинет врача. Гинекологиня - сухонькая брюнетка лет за сорок смотрит куда-то поверх Тоськи, потом в её карточку. Указыват на кресло... От его вида намного хуже, чем от слов уборщицы... Волю в кулачок.
- С какого возраста ведёте половую жизнь?
Эх, Тоська-Тоська! Эх, жизнь!..
