Забравшись с головой под одеяло
мой город спит, забывшись до утра.
И для меня опять пора настала
зайти в музей.
Сегодня, как вчера
по сонной тишине просторов гулких
брожу под цокот пульса каблуков.
А стенды разделяют переулки
на «до» и «после».
Робость поборов,
я подхожу к знакомым экспонатам,
когда-то бывшим сутью бытия.
Одни – забытые, чему я рада,
Другие – и поныне – боль моя.
Такие давние, но – близкие такие
ушедшие, оставленные мной -
родимый дом и все мои родные...
Прижаться бы, дотронуться рукой...
Но надпись со стены вещает строго,
что неприкосновенен экспонат.
Понятно, что нельзя руками трогать.
Мне остаётся лишь тоскливый взгляд.
Витрины «вещих» снов – в тумане пыли.
Напрасные посулы... Всё – не так.
Печальный ряд затраченных усилий,
приведших в никогда и не туда.
Найду из зала маленькую дверку.
Она ведёт в запасник, что же там?
Там – детство, юность. Снизу и до верха
засунуты, как устаревший хлам.
За грудой детских игр и первых вздохов
есть важный шкаф, хранящий раритет,
ведь в нём сокрыта целая эпоха -
любви забытой призрачный скелет.
Которая могла... Но – не сложилось.
Которая была! Но не сбылась.
И я парю, забыв свою бескрылость -
У памяти – особенная власть.
