В ПЛЕНУ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА ВЕЧНОСТЬ И.ЦАРЕВА
Мне удивительный вчера приснился сон:
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.
И слёзы капали. И вился русый локон.
И больше ничего мой сон не содержал...
Но, потрясённый им, взволнованный глубоко,
Весь день я думаю, встревожено дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока...
И. Северянин
Серебряный век оборвался внезапно, едва успев начаться. Он заполыхал ясным пламенем в пожарищах бунта бессмысленного и беспощадного.
В 1917 году А. Блок и В. Маяковский на Сенатской площади, около одного из тех костров столкнулись на миг, чтобы разойтись уже навсегда. И странная фраза:
- А у меня в усадьбе сожгли библиотеку, - была совершенно непонятна тому, кто одержимо мечтал о мировом пожаре и грозился сбросить бога с небес.
До библиотек ли было тогда, когда рушился мир, и все-таки именно уничтоженная библиотека – символ вечной жизни слова- была самым страшным кошмаром, самой большой потерей для А. Блока. Серебряный век канул в Лету, но ведь ничто не исчезает бесследно, в мире нет ничего нового.
Не случайно же И.Северянина значительно позднее, когда погиб сам Блок, так потрясла сцена, которую он описывает в своем стихотворении
Весь день я думаю, встревожено дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока
На самом деле в этом эпизоде есть глубочайший смысл –мир не канул в Лету, пока мы не позабыли А.Блока, первого поэта серебряного века, самой страшной бедой для которого стала уничтоженная библиотека.
Такая вот странная связь наметилась.
В другом своем стихотворении, избранный королем поэтов, Игорь Северянин напоминает «тусклым сиятельствам», что
Во времена Северянина следует знать, что за Пушкиным
Были и Блок и Бальмонт
И все титулы, звания, награды перед истинными творцами –ничто. Мир не прекратит своего существования, пока мы помним об А. Блоке. И у нас всегда есть возможность вернуться в серебряный век русской поэзии, пока традиции Блока не нарушаются, пока его творчество остается главным мерилом Поэзии.
Об этом я думала, когда пыталась определить и традицию, и новизну в творчестве Игоря Царева.
То, что серебряный век в его творчестве - точка отсчета – сомнения не было - стихотворение «Когда в Елабужской глуши», прозвучавшие за несколько дней до ухода, в тот момент, когда ему вручали литературную премию – яркое тому свидетельство. Стихотворения, обращенные к Волошину и самому Северянину – свидетельствуют о том же. И все-таки начать анализ в контексте стихотворений о серебряном веке хочется со «Старой Незнакомки», потрясшей многих, из тех, кто открыл этот текст в разное время. Вот та точка отсчета, где становится ясно – Игорь Царев вышел оттуда, это его стихия, его начало.
И словно бы ясная подсказка, одна из последних рецензий 30 марта, а Игорь отвечал всем нам в последний раз 1 апреля, больше я его реплик не видела.
Рецензия о том же самом, о чем я все время думаю
http://stihi.ru/rec.html?2013/03/30/5939
Рецензия на «C высоты своего этажа» (Игорь Царев)
а я-то наивно полагал, что канул в Лету серебряный век.
читая вас, понимаю, как заблуждался. приятное открытие!
Борис Виноградов 30.03.2013 12:14
:) Значит, заходите еще
Игорь Царев 01.04.2013 16:32
То, что серебряный век не канул в Лету, а продолжил свое существование – это было очевидно многим.
Творчество Игоря Царева находится где-то в промежуточном этапе между символизмом А.Блока и акмеизмом Николая Гумилева.
Для обоих поэтов А. Блок остался мерилом того высшего напряжения духа, но наступали иные времена, и тот и другой стремились к предельной яркости и стиля, и смысла - от всей таинственности и усложнённой, многослойности метафор символизма нужно было вернуться к простоте и прозрачности текста.
И это им в равной мере удалось, с той лишь разницей, что Н. Гумилеву прожить пришлось до обидного мало, он только приступил к творению этой прозрачной гармонии, так чаровавшей многих.
Но и для того, и для другого творчество А .Блока осталось путеводной звездой, потому что представить серебряного века без него было невозможно.
А потому знаковым стихотворением для Игоря Царева стала «Старая Незнакомка» Эпиграф здесь из той «Незнакомки», легенды о которой будоражат наши умы до сих пор.
В воспоминаниях поэтов серебряного века все время мелькает эпизод, как впервые появился А. Блок на башне В. Иванова, и долго был не замечен знаменитыми поэтами, а потом на рассвете уже изрядно выпивший К. Бальмонт, издеваясь над новичком, попросил его тоже что-нибудь почитать. И он прочитал «Незнакомку», кто-то говорил, что читал он ее еще пять раз, кто-то утверждал, что семь. Но стихотворение так потрясло мэтров, что снисходительная усмешка исчезла с их лиц и никогда больше не появлялась. Они были зачарованы именно этим текстом, который навсегда оставался для Блока знаковым. Над тайнами его бьются литературоведы до сих пор, а А. Блок только загадочно улыбается, взирая на все наши усилия.
И трудно представить мне современного поэта, который сегодня бы решился написать что-то по мотивам этого шедевра, ставшего символом эпохи, а вот Игорь Царев решился, да еще в ключе прозрачности и невероятной ясности акмеизма, удачно избегая туманов и обманов символизма, что само по себе непростая задача. Это еще и рискованно, потому что исчезает тайна, на которой и держится сюжет текста. Ведь там мы так и не понимаем до конца, была ли женщина, реальна она или только призрак, только воспоминание о первой любви. И скорее всего, это «только первая снится любовь». А как же в другой системе передать то невероятное состояние и чувства, и тайну, и портрет прекрасной женщины? Кажется, что все усилия поэта обречены на провал. Но не торопитесь выносить приговор. Загляните в текст.
Старая незнакомка
Игорь Царев
Дыша духами и туманами...
А.Блок
* * *
По скользкой улочке Никольской,
По узкой улочке Миусской
В разноголосице московской -
Едва наполовину русской,
Ни с кем из встречных-поперечных
Встречаться взглядом не желая,
Вдоль рюмочных и чебуречных
Плывет гранд-дама пожилая.
Ни грамма грима, ни каприза,
Ни чопорного политеса,
Хотя и бывшая актриса,
Хотя еще и поэтесса,
Среди земных столпотворений,
Среди недужного и злого,
В чаду чужих стихотворений
Свое выхаживает слово.
В былинной шляпке из гипюра
Или другого материала,
Она как ветхая купюра
Достоинства не потеряла.
В нелегкий век и час несладкий
Ее спасает книжный тоник,
Где наши судьбы - лишь закладки
Небрежно вставленные в томик.
http://stihi.ru/2011/12/04/8928
Действие переносится в Москву, что характерно для Игоря, москвича, любящего этого город, скорее всего это все-таки день, а не вечер, потому она так ясно прорисована. И вроде бы совсем не похожа на ту, которая появляется «дыша духами и туманами».
Конечно, это собирательный образ всех блоковских Незнакомок
Хотя и бывшая актриса,
Хотя еще и поэтесса,
- бывшая актриса и вот уже великолепная Наталья Николаевна Волохова, та сама, которая пришла в его жизнь сразу же после написания шедевра, она стала Снежной маской и Снежной Девой, и столько удивительных стихотворений ей было посвящено.
Поэтесса, - и возникает в памяти образ А. Ахматовой «Я пришла к поэту в гости». И это тоже она, обессмертившая его в своих посланиях, и поведавшая нам, что «У него глаза такие, что влюбиться каждый должен».
Но в современном мире она, конечно, скользит как тень, разглядеть которую может только поэт из Блоковского круга, круга избранных, отмеченных, каким и был Игорь Царев. Как бы ни грустно это было сознавать, но сегодня он уже ближе к самому Блоку, чем к нам, и возможно на той самой лунной дорожке он сможет прочитать свое великолепное стихотворение.
Как и сам поэт, она ощущает себя чужой в этой шумной и яростной столице, где чаще всего не живут, а выживают, у нее же особая миссия, она
В чаду чужих стихотворений
Свое выхаживает слово.
Мы знаем по запискам и воспоминаниям самого А. Блока, что он всегда был влюблен в актрис, и Игорь Царев в данном случае выступает адвокатом поэтесс, вероятно, они ему ближе и понятнее, и до сих пор за них некому было заступиться перед Блоком и историей.
Многих поражают следующие две строчки в характеристике героини
Она как ветхая купюра
Достоинства не потеряла.
И на самом деле на улицах столицы каждый из нас еще имел радость встречать вот таких вот старых дам, невероятных, прекрасных, которыми можно всегда любоваться, потому что они и живут, и несут себя миру достойно до самого конца. Они действительно заглянули в наш бурный мир из той эпохи. Встречали многие, а вот написать о них, так написать смог только Игорь Царев.
Есть множество воспоминаний о К.М. Садовской, первой возлюбленной поэта, которой и было посвящено стихотворение «Незнакомка». Она до самой смерти хранила письма поэта, перевязанные алой лентой, и доктор, ее лечивший, большой поклонник А.Блока, видел единственное ее сокровище –пачку этих писем, и не мог поверить, что это та самая женщина…
На этот раз героиня Игоря Царева хранит другое сокровище
В нелегкий век и час несладкий
Ее спасает книжный тоник,
Где наши судьбы - лишь закладки,
Небрежно вставленные в томик.
Это томик стихотворений, вероятно, тот самый, о котором с таким восторгом говорил Игорь Северянин
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Не та ли самая эта девушка, которая прожила долгую жизнь и сохранила тот самый томик стихотворений с засохшими цветами, с закладками, которые остаются на память о каких – то важных событиях.
Если поэтам доведется встретиться на той самой лунной дорожке, то это стихотворение Игоря Царева для Александра Блока должно быть тем чудным даром, который искупает все горечи и страдания, выпавшие на долю первого поэта серебряного века.
А что же по этому поводу осталось в рецензиях, которые стали сегодня для нас основной доказательной базой и живыми свидетельствами того, о чем я пытаюсь рассказать:
Похоже на "Незнакомку" Блока, через сколько-то лет.
Нравится!
Рукавишникова Юлия 04.12.2011 20:58 •
:) Так и задумывалось. Рад, что это читается между строк
Игорь Царев 04.12.2011 21:04
Хотел даже назвать текст "Старая незнакомка". Но потом решил, что посыл и так прозрачен :)
Игорь Царев 05.12.2011 12:04
А когда читательницы вспоминают о том, что в стихотворении было еще и продолжение, оно возникает в рецензии у Игоря, так мы открываем еще одну тайну этого текста:
Я вообще-то и хотел сказать, что земная жизнь без жизни книжной - бедна и тщетна :)) Но окончание можно мысленно проговаривать так:
В нелегкий век и час несладкий
Ее спасает книжный тоник,
Где наши судьбы - лишь закладки
Небрежно вставленные в томик.
Где седовласые вершины
Над серой плоскостью взмывают
И поливальные машины
Следы с асфальта не смывают.
Игорь Царев 09.12.2011 15:28
Есть еще и вот такое интересное замечание по поводу этого стихотворения:
Такие ещё живут в Москве. Их пошло и точно называют "уходящая натура".
Я ничего о Вас не знаю, но мне кажется Вы - петербуржец, или ленинградец (как угодно).И если это так, то большое спасибо - отдельное - за чувство Москвы.
Джина Церович 18.02.2012 17:08 •
:) Я в Питере в институте учился
Игорь Царев 20.02.2012 10:54
И снова читатели говорят о том, что вспомнили и Бродского, и ясно увидели в Незнакомке А.Ахматову.
Когда есть столько различных контекстов, то сразу ясно, что текст настоящий, очень глубокий, и очень интересный.
Последняя реплика Игоря Царева по этому поводу:
Да, внутренний отсыл к классике придает тут некоторый шарм. Рад, что это ощущается не только мной :)
Игорь Царев 13.12.2011 13:47
Это только самый первый штрих для того, чтобы вписать творчество Игоря Царева в поэзию серебряного века.
Нам еще предстоит обратиться к стихам, посвящённым М. Цветаевой, И. Северянину, Б. Пастернаку, Н. Гумилеву, к другим мотивам и темам самого Блока, которые прослеживаются в творчестве, о которых в рецензиях говорит поэт.
В итоге открывается такая невероятная картина со-творчества, перекличек, о которой только догадывался в одной из последних рецензий один из читателей
2.
От Старой Незнакомки, из серебряного века вместе с Игорем Царевым мы возвращаемся в нашу реальность, чтобы вместе с поэтом взглянуть еще на один портрет, по силе воздействия, это творение достойно кисти Рембрандта, кстати Игорь упоминал в рецензиях, что он учился рисовать, но потом это дело оставил, хотя у него есть навыки портретиста, и теория живописи ему, судя по всему, известна.
А вот рисовать портрет еще одной своей замечательной героини, ему приходится снова словом, вместо картины появляется стихотворение.
В ней есть что-то и от той, первой, играющей главную роль в этой статье, но тут картина выпуклее, больше деталей, мы отходим от духов и туманов А. Блока в суровую реальность, реальность печальную, на первый взгляд
Исчезнув с московских улочек, Незнакомка вернулась к себе домой.
* * *
Мышиный запах запустения
Витает в старческой обители.
Молчат поникшие растения,
Как будто чем-то их обидели.
А их хозяйка с кожей матовой
Почти дворянского сословия…
Стихи целебные Ахматовой
И валидол у изголовья…
Жизнь - патефонная иголочка,
Скрипит давно немодной песнею.
На ужин только хлеба корочка,
Ведь снова задержали пенсию.
Но память о годах без отчества,
И грезы о былых поклонниках
Лимонной долькой одиночества
Украсят постный «чай со слоником».
И пусть невесел день рождения,
Душа не ведает усталости.
Она участник восхождения
К седой вершине звездной старости.
Часы идут как заведенные,
Качая маятник размеренно,
Но время, Богом отведенное,
По счастью, никому не ведомо.
Удивительный образ, вписанный уже не в вечность, а в реальность комнаты, где все бедно, но достойно.
Стихи целебные Ахматовой и чай со слоником, - вот что главное в этом мире.
Игорь Царев не боится взглянуть в глаза старости, показывает нам ее во всех своих порой убогих серых тонах, но чувствуется какая-то светлая печаль и достоинство человека «Почти дворянского сословия». Люди нашего поколения еще встречали таких героинь, родившихся до революции, проживших долгую и очень трудную жизнь, но не сломленных, идущих и живущих с прямой спиной и расправленными плечами даже в таких скудных условиях жизни, какие им чаще всего выпадали.
Вольно или невольно воспоминается знаменитый романс Апухтина «Пара гнедых»
Текст песни - Пара гнедых
Пара гнедых, запряженных с зарею,
Тощих, голодных и грустных на вид,
Вечно бредете вы мелкой рысцою,
Вечно куда-то ваш кучер спешит.
Были когда-то и вы рысаками,
И кучеров вы имели лихих,
Ваша хозяйка состарилась с вами,
Пара гнедых!
Только минор этого романса заменяется у Игоря Царева мажором, потому что все-таки таинственная и прекрасная Незнакомка А.Блока и в старости своей не может оказаться вот такой убогой и несчастной, как эта героиня
Вот отчего, запрягаясь с зарею
И голодая по нескольку дней,
Вы подвигаетесь мелкой рысцою
И возбуждаете смех у людей.
Старость, как ночь, вам и ей угрожает,
Говор толпы невозвратно затих,
И только кнут вас порою ласкает,
Пара гнедых!
Старость – печальная пора для когда-то блестящей Дамы, и может быть, впервые Игорь Царев нарушает эти законы, он показывает нам достойную старость. Потому что таким видит этот мир, и конечно, за плечами у него стоит не депрессивный и несчастный А.Апухтин, а гордый и надменный Александр Блок, сумевший в свое время сотворить чудо – явить миру вот такую Незнакомку. Но не надо забывать, что его жизненный путь оборвался в 40 лет… Он просто не мог развить эту тему.
И в подтверждение того, что это Незнакомка остается прекрасной, ею может любоваться и восхищаться любой из нас, и извечный мотив «Подайте милостыню ей» в данном случае, у Игоря Царева совершенно неуместен, его героиня и не примет эту милостыню, если кто-то захочет подать.
Но есть и еще одно стихотворение, развивающее эту тему "Старая Прага"
Сказочный город. Честно
Игорь Царев 20.01.2009 21:49
- читаем мы в рецензии к этому стихотворению, и никто не сомневается в том, что город сказочный, но ведь надо еще написать об этом так, чтобы эту сказочность увидели даже те, кто ни разу не был в Праге.
А это вовсе не так просто, как кажется.
На моей памяти впервые о Праге ТАК написал именно Игорь Царев, может быть потому, что у него были уже те два стихотворения, и это только дополнило и расширило тему ДОСТОЙНОЙ старости, которая может быть вопреки вековому опыту, доказывающему обратное, прекрасной
Старая Прага
Игорь Царев
Прага, как старая дама в вуали -
Профиль готичен.
Здесь электрический смайлик трамвая
Анекдотичен.
Тонем в истории улочек узких -
Даты и прочерк.
Толпы туристов. Но, кажется, русских
Больше чем прочих.
Влтава гоняет усталые волны
Между мостами.
Буквы на вывеске бара неполны -
Стерлись местами.
Наши?- подсели за столик, спросили
Парни из Тынды.
Что ж, признаваться, что ты из России
Стало не стыдно.
Нас узнают не по вычурным платьям,
Не по каратам,
А по тому, как беспечно мы платим
Ихнему брату,
И по тому, как душевно гуляем,
Вольно глаголим,
Гоголем ходим, где раньше буянил
Глиняный Голем.
Темное пиво, гуляя по замку,
Мы ли не пили?
И восхищались, как держат осанку
Древние шпили...
На гобеленах в покоях монарших
Пражские ночи.
Толпы туристов. И, все-таки, наших
Больше, чем прочих.
http://stihi.ru/2009/01/20/3102
В данном случае кроме достойной старости, поэт нам показывает еще и сказочную старость, что совсем уж фантастично, а не только поэтично, но может ли он по-другому?
И снова перед нами предстает Незнакомка, у которой «Профиль готичен», «И восхищались, как держат осанку древние шпили», здесь еще и древние прекрасные замки, где происходили самые романтичные свидания влюбленных...
Голос самого Игоря царева из рецензий к стихотворениям
:) Ага. Было бы совсем здорово - "Новые русские в старой Праге". Но, увы, новые ездят в Куршавель, а в старую Прагу и русские ездят старые. Не обязательно по возрасту :)
Игорь Царев 09.03.2009 23:47
Прага - город из сказки :)
Игорь Царев 25.01.2010 12:35
Прага мне понравилась. Пряничный городок. Потому писал со вкусом :)
Игорь Царев 19.08.2010 18:09
А мне очень понравился вот этот небольшой цикл из трех стихотворений Игоря Царева.
Это такое живописное полотно, в котором просматриваются и женские черты, и очертания Старой (сказочной) Праги, и судьба одинокой, но не сломленной пожилой Дамы, которая живет достойно…
А.Блок может гордиться таким поворотом его излюбленного сюжета и программного стихотворения, сделавшего его знаменитым.
Когда наши критиканы спрашивают, а что же такого внес Игорь Царев в современную поэзию, будем говорить условно 21 века, хотя все мы вышли из века прошлого, но все-таки дюжина лет в новом веке – это не так уж мало, многое было написано, доработано в новом столетии.
Он подхватил упавшее из рук Александра Блока гусиное перо, а такие шедевры пишутся именно гусиным пером, и попытался работать в этой традиции, Блоку не пришлось увидеть свою Незнакомку старой, Игорь Царев нам ее показывает именно такой. Согласитесь, что задача его была значительно сложнее, молодую и прекрасную Деву рисовать всегда проще.
Но со своей трудной задачей он справился блестяще, и еще дважды подтверждает свое мастерство в раскрытии этой архисложной темы
Он оставляет и нам надежду на то, что и в этих условиях можно прожить вопреки реальности даже в старости и немощи достойно.
А самое главное, что есть поэт, который это увидит, оценит и об этом напишет, и потрясет сознание любой из нас своим творением…А ведь женские образы поэтам и писателям удаются вовсе не так часто, что тоже приятно отметить в данном случае.
У Игоря Царева есть другие Блоковские мотивы, я начала именно с этого, потому что он показался мне наиболее убедительным с одной стороны, а с другой очень симпатичным и обнадеживающим всех, кому придется столкнуться со старостью и пройти и этот отрезок жизни, вспоминая дивные строки, может быть еще кто-то напишет, поднимаясь до высоты Игоря Царева. Это поэзия, которая помогает жить, вдохновляет, ведь
Но время, Богом отведенное,
По счастью, никому не ведомо.
А в финале хочется напомнить кусочек стихотворения, потрясшее когда-то мир, из которого и вышла в мир Незнакомка, тогда еще юная и прекрасная.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Вернуться мне хочется к тому, с чего все начиналось, к пронзительному стихотворению И. Северянина, в котором его потрясло то, что Блок бессмертен, потому что «Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока»
Это на самом деле дивный пророческий сон. Такие девушки появлялись и позднее, и сегодня мы любим А. Блока так же, как в начале прошлого века
Весь день я думаю, встревожено дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока...
То же самое должно случиться и с Игорем Царевым, потому что стихотворения его не только созвучны блоковским, но они поднимают всех нам еще на одну ступеньку вверх, потому что дарят Веру, Надежду, Любовь