Счастье у нас внутри остается ранами ножевыми,
Нет ничего, что осталось нетронутым, неискаженным
Уставшей под тяжестью слишком долгого века памятью.
Мы каждый раз продолжали упрямо идти и падать, но
Где же теперь все наши верные братья, друзья и жены?
Мы из божьей печи вышли как будто необожженными:
Слишком белыми, слишком хрупкими, слишком, увы, живыми.
2
Кто не рождался, тот не состарится, не умрет.
Бог сидит на печи и ждет, пока мы созреем,
Станем чуточку тверже, но, так и быть, добрее,
Потом достает из шкафа смявшийся за ночь мир,
Расправляет упрямые складочки на плечах.
Если тебе не хватает счастья, мое возьми,
Что ни случилось бы дальше - невелика печаль,
Только ты ничего не рассказывай наперед.
3
Счастье сквозь толщу глины пьяно сочится внутрь,
Где становится слишком тесно и горячо.
Бледный рассвет покрывается перламутром,
Сквозь упрямые пальцы небо на пол течет.
Бог сидит на печи и ласково нас печет -
И мы с легким загаром в новое выйдем утро.