Нас не убьют ни проблемы, ни матери, ни враги.
Нам указали на выход. Случайно нашёлся вход.
Это проверка на прочность. И, может быть, на прогиб...
Нам не нужны ни Мальдивы, ни Ибица, ни Гоа.
Нас не услышат в Париже. И в Лондоне. Что с того?
Ливень с небес — по минутам, растёкшимся на года.
Мне захлебнуться не страшно. Мне сладко, что я — с тобой.
Сложно любить самолёты. Сложнее любить метро.
Близость земли (или смерти?) личины срывает враз.
Это под силу немногим — увидеть своё нутро
И не отгородиться стеной из дежурных фраз.
Дескать, все люди — уроды, а, значит, и мне туда.
Нет ни любви, ни просвета — унылое бытие...
Знаешь, сгорать — неизбежно. Но стоит ли — со стыда?
Кто-то торопится к смерти. Мы — прячемся от неё.
И не находит. Да, верно, не ищет уже давно.
Есть на планете добыча полегче и пожирней.
Нас укрывают сугробы — а мы прорастаем вновь,
Ветер слагает легенды о силе живых корней.
Небо и землю связали дороги железных птиц.
Силы найти — оторваться. А дальше — уже свои.
Небо умыто слезами — не надо его коптить.
Лучше развеяться пеплом — не дымом. На том стоим…
Мы – одинокие волки в бетонных своих лесах.
Мы — одичавшие боги того, что уже не чтут.
Наши святилища — рельсы и взлётная полоса.
Наша религия — правда и вера в свою мечту.
Наше убежище — сосны. Не райским верны садам,
Не золочёному склепу, где каждый себе кумир.
Мы полюбили друг друга. Отныне и навсегда.
Боги родят человека, который изменит мир.
