Есть темы, которыми ты болен. Живешь в обычном ритме, но мысли о людях и событиях не дают тебе покоя. Хочется поделиться, рассказать о них, но все откладываешь, считая, что ты к этому не готов…
С творчеством Михаила Танича, поэта-песенника, я знакома с детства. А с возрастом, невольно пришла к выводу, что более половины шлягеров (действительно популярных в народе песен) исполнено на его стихи.
Знакомое лицо «из телевизора» увидела совершенно случайно в Минске, столкнувшись с ним в уютном дворике литовского Посольства. Знала, что в это время его группа «Лесоповал» давала несколько концертов в нашей столице, которую он, (по его признанию) очень любил. Приезжая в Минск, Танич всегда старался организовать хотя бы один концерт в Вильнюсе. Увидев известного человека, я непроизвольно воскликнула: «Михаил Исаич, – это вы?». Он остановился, хотя шагал довольно быстро, вгляделся в меня, пытаясь вспомнить, и немой вопрос застыл в его глазах. Но, к большому сожалению, мы были незнакомы.
А я вдруг растерялась, что было мне не свойственно; во рту стало совсем сухо. Я стояла и молчала. Вихрем неслись в голове мысли, перепутались вопросы, которые собиралась я задать, готовясь к интервью…
Я давно мечтала написать о нем и его группе. Хотелось сказать тепло и нестандартно. Поэтому, я сразу не смогла начать, не подобрала нужные слова. От волнения у меня выступили слезы.
Добрый Михаил Исаевич все понял, чтобы успокоить меня, просто коснулся моей руки.
Но когда я отбросила умные вопросы и стала благодарить его за стихи и песни, то мне показалось, что он засмущался также как и я, неловко и застенчиво взмахнул рукой, на его округлившихся щеках проступил румянец…
– А все-таки, Михаил Исаевич, – придя в себя, сказала я, – какая из песен вывела вас на большую эстраду?
– «Текстильный городок», которую мы написали с Яном Френкелем. Было это в 1959 году, тогда же вышел мой первый сборник.
– И что, сразу же успех, поклонницы?
– Судите сами, – Танич широко улыб¬нулся. – Песня пошла в эфире, а через несколько дней я подхожу к киоску, напротив Курского вокзала, чтобы купить пачку папирос. Вдруг слышу, продавщица напевает эту песню. Наклоняюсь к окошечку, и этаким фертом, жуируя, говорю ей: «Между прочим, сочинил эту песню я».
– Да? – она взглянула на меня, как на сумасшедшего. – Мордой не вышел, парень! Небось, на трех вокзалах чемоданы тыришь! – с ехидцей добавила она. И, представьте, мне не было обидно. Я получил за жизнь столько комплиментов, теплых слов, но дороже этого «мордой не вышел – чемоданы тыришь» не припомню. Ни один успех так не окрылил меня. Без всякой раскрутки народ запел «Городок». А дальше, как лавина с гор… С Яном Френкелем мы написали «Ну что тебе сказать про Сахалин», «Кто-то теряет, кто-то находит», с Владимиром Шаинским «Идет солдат по городу», с Эдуардом Колмановским «Мы выбираем, нас выбирают…», с Оскаром Фельцманом «На тебе сошелся клином белый свет». Более ста песен, ставших популярными, и 80 исполненных, на которые резонанс был ниже.
– Лично вам, я думаю, эстетика блатных не свойственна. И все же вы создаете группу «Лесоповал». И опять «в самое яблочко»! Полные залы! Поклонники готовы стулья поломать! И, как ни странно, концерты посещает публика очень далекая от криминала...
Михаил Исаевич взглянул на меня с хитринкой:
– «Лесоповал» поет не о том, как хорошо воровать, а о том, как плохо людям из криминального мира. Проект этот я называю «антиблатняком». Среди блатных я не видел счастливых людей. Все они – несчастные. Репертуар составили песни, в которых я не пытался исследовать воровскую душу, везде и всюду я исследую душу человеческую. «Белый лебедь», который идет на бис, это ведь не феня, это о судьбе в широком смысле. И люди это чувствуют.
– «Как хорошо быть генералом», «Комаарово», «Черный кот», «Погода в доме» – это ведь тоже ваше. Мы выросли на этих песнях. И, надо сказать, на фоне агиток и проходных вещей, в них мы отличали «свежий вольный ветер». Как вам удавалось обходить чиновничьи преграды?
– За «Генерала» и «Черного кота» мне и композиторам досталось. Не хочется даже вспоминать… Вначале они просочились на радио, а потом, когда ретрограды чуть унялись, пошли и на ТВ.
– Что в жизни было для вас самым неожиданным?
Михаил Исаевич взглянул на меня и рассмеялся:
– Более всего я удивился, когда мне сказали, что я стал лауреатом премии МВД России. Мне присудили множество премий. «Овация», «Песня года» – они сыпались, как из рога изобилия. Но эта… как-то не вязалась с моим прошлым. Но, по большому счету, получать ее было приятно.
– Какие качества в людях вы считаете наиболее плохими?
– Предательство, ложное понимание дружбы. Этого не могу понять, и не могу принять.
– Михаил Исаевич, вы – счастливый человек?
– Я считаю себя баловнем судьбы. Я прошел через войну, вынес тяготы заключения… И все равно выжил. Да еще и песни сочиняю. Это ли не счастье? – В глазах Михаил Исаевича плясали озорные огоньки.
Прошло четыре года после той, памятной мне встречи с Михаилом Таничем, три года как нет его…
У меня в машине всегда лежат несколько дисков с его песнями, и когда я ставлю их, в памяти всплывает его доброе лицо.
Мы выбираем,
Нас выбирают.
Как это часто
Не совпадает!
Часто простое
Кажется вздорным,
Черное – белым,
Белое – черным!
Простые, но очень глубокие стихи. Когда запутаешься в жизни, они часто приходят в голову.