Завершая неуклюжий путь земной, опускается тоска и с нею снег.
Мне б сорваться и с начала всё начать, мне б согреться – как отступник на костре...
Но давно засохли подпись и печать под словами, где последнее – «расстрел».
Я надеюсь, скоро скрипнут сапоги. И затихнет ожидание пощад.
По прогнозу – назидание пурги, но не мне теперь прогнозы воплощать.
Коридор ведёт на лестницу во двор. Завершается он стенкой, как и встарь.
Так изысканно обставлен приговор, что не сесть, не оправдаться и не встать.
Взвод заждался, сон на ветер променяв. Между нами – узнавание и страх.
Поголовно все похожи на меня, только в разных временах и зеркалах.
До команды остаётся пять шагов, до рассвета – пять беспомощных минут.
Слишком много обещаний и долгов... Можно вспомнить... И они не преминут.
Вот парнишка. Вот не мальчик и не муж. Вот старик в свои неполные года.
Все глядят слегка презрительно, к тому ж явно каждый не успел и прогадал.
Я виновен. Все сомнения пусты. Текст зачитан, остаётся сделать шаг.
Ритуал – удел сжигающих мосты. Вот и всё. Команда «пли!». И звон в ушах...
До будильника подушкой не достать. А до неба – пять шагов, затем балкон.
Для всенощно неснимаемых с креста – вряд ли писан тяготеющий закон.
Суета зовёт отдаться ей опять. У неё всегда уютный приговор...
Мне б сорваться, повернув теченье вспять. Но пора уже на лестницу, во двор...
