(курсовая поэмина курсом на Сказку. Памяти конкурса посвящается...)
"Все дальше ты уходишь от ворот,
В которых всё живут твои друзья,
Которых ни любить, ни гнать нельзя". И.Бродский
0. PROэто:
Поэмина сия - учебная работа,
измоноложена (из монологов сложена),
как "Шествие" нобелиата. Отчего-то
в таком формате сказка Гриммов быть изолжена
(Вне тяготения шедевра от Ливанова??)
должна согласно строгим конкурсным устоям.
Но, жертвой хрононаноаномалий, не прошла
на конкурс*. Чем был огорошечён, не скрою...
Да не о том. Всё как-то ныне жизнь пошла пошла...
____________
*Одиннадцатый редакторский конкурс «В ГОСТЯХ У СКАЗКИ» на Графоманам.нет в мартапреле 13-го. Фрагменты "РеБремениннга" были бесследно и законно удалены из числа конкурсных, как датированные 0ч. 32м. по дважды декретному "Московскому" постсрока зачисления заяв
1. Все в Бремен!
"Айда с нами в город Бремен!" бр.Гримм
"Вот так всегда - здесь время вдаль идет,
А кто-то в стороне о нем поет.
Ступай, ступай, быстрее проходи,
Иди, иди, весь город впереди". И.Бродский
На топком берегу* в средневековьи раннем
на Везере растить имперские права
Я "заложён" был долгоруким Шарлеманем
в ломбард истории, как ведает молва.
Цвету, Ганзейский город, порт, Свободный даже,
германских душ трудолюбивой красотой
культурно-рыночной символики заряжен,
октябрьского Фраймаркта** деловой устой.
Артисты, циркачи, туристы саквояжи
несут за сувенирами, сменив покой
на жажду впечатлений в ярмарочном раже,
пока Я пробавляюсь буден маетой.
Мифифицирован рачительностью братьев,
названием попав в сюжетную петлю
рассказки, на века всей городскою статью
готов её держать под выгоду свою:
Животных музыкантов чудо-пирамиду
рекламно выставив на память о мечтой
"Все в Бремен!" значимо обременённых, вижу
от бронзы монумента отблеск золотой.
____________
*Bremen -- от древне-верхне-немецкого brarne -- "заболоченный берег"
**Фраймаркт (Der Freimarkt) -- старейший (с XI века) "рыночный" фестиваль в Бремене, теперешнем центре циркового фестиваля и фестиваля искусств, техно-парада, гребной регаты и проч.
2. СолОсла
"И был у мельника осел - хороший осел, умный и сильный". бр.Гримм
"... Да, все мы таковы -
Страдальцы торопливые, увы..." И.Бродский
Осёл Я: Ветеран труда без пенсии.
Осел фундаментом известного сюжета,
своей лягательностью интереснее
чем затаённым самомнением поэта,
антрепренёра, худрука, зонг-мейстера
вокально-доинструментального квартета,
субъектом драматического действия.
Продюсер. Идеолог. Менеджер. Певец.
Затюканный тюками с мельницы носитель
осла бивающих кошмаров. Наконец,
потенциальный Осласлов-мечтостроитель:
Музик-директором снискать златой венец.
Когда случилось распластаться на мели
в игре судьбы, за ласковыми голосами
мечты, которые излишества излив,
Меня вели, Ославив реализм, за снами:
О Бремене... Об ордунге... О славе ли...,
в наивном и слепом расчёте на приз знаний,
тщеславясть, новые надежды расцевели.
Здесь, под ослиной шкурой, текстом от Перро,
неверно бьётся сердце принца-Трубадура,
заГриммирован темперамент от Пьеро,
умильность Милна уморительной натурой
видна сквозь сказок говорящее стекло.
В финале, оставаясь под бандитской крышей
в квартете "Бременские виртуозы. Хор",
мечту свою сменяю на качан капусты,
из черепа сомнений выметая сор:
Как это благоверно молвится по русски,
преодолев немецкий смысловой забор,
"Ослам всегда везёт!"? А Я возить привыкший...
3.СобаКиносгоре
"Ох, как есть хочется! - сказала собака". бр.Гримм
"Я щеголяю выдумкой и ложью,
Лжецу всегда несчастия дороже:
Они на правду более похожи". И.Бродский
Суконный жесткий зоожизни предзакат,
кантуя кванты недоверчивого смысла
в насущность перемен, в наивностях зависших,
сучу в сюжета перекрученый канат.
Кинос (kynos) Я, сука. Что там плёл вожак
о разных разностях, о пении, о воле?..
По сучности своей и по собачьей доле
Мне, недостарой, надоть бы щенят рожать,
но Немезидою, в борьбе за трезвость мужа,
хозяйка между нами расстелила стужу
разлуки с "Егермейстера"* слугой. Наждак
судьбины-суки мучает собачье сердце.
Елозит, бьётся в голове измены перцем
Хозяин, Бог, Охотник, Брат старшой, чудак,
кому служить, и никаких гвоздей, безмерно,
не так, как Николаю Примус Шервуд Верный
дано, а в блеске счастья, как влюблённый раб!..
Горюю и грущу, бешусь, тоскую, вою:
Гвоздят дубины поминания героя-
изменника. Вокруг теперь весь мир - чужакъ.
Со стресса течку истощив, нашла опору
по слову пастыря - не стаю и не свору,
а мьюзик-группу, милую сердцам собак.
В квартете, до погоста, на помосте славы,
участвовать в чтецов и слухарей облаве,
стремлюсь любой из фибр души, жива пока,
собачьей преданностью ранена навылет,
а сдохну - тень моя послужит Баскервилям...
Иного смысла дням не чуется никак!
Я ведь охотничья, я профи по геному,
и, хоть теперь, ничья, привязанная к дому,
не пропаду в числе сторожевых злобак...
____________
*"Jagermeister" - супер-охот-ничей ликёрум
4.орКота
"Ох, как пить хочется! - сказал кот". бр.Гримм
"Придется покорпеть с моим рассказом,
Ваш разум будет заходить за разум,
Что в общем для меня одно и то же.
Потрудитесь. Но истина дороже". И.Бродский
Немного о себе: Не склонен к Бегемотству,
но Примусом себя считаю каждый март,
когда, как трубадурень, с чёрнобесьем сходству
в сраженьи за потомство бесконечно рад.
Не в сапогах. Не Шпигель. Ожиреньем стиснут
и томной ленью первой старости богат,
вздираюсь вверх по древу за утёкшей мысью
удачи, предложившей "Бременский" контракт.
Сам по себе гуляющий. Солист. Ормейстер.
Ночным спокойствием усиленный сто крат,
свой резкий трубный мяв, непосвящённым мерзкий,
в ларь алтаря искусств навряд запру в заклад.
Проходит всё. Уйдёт и март. Сосну на печке,
не CONTRA-, а PRO-Кисс, не требуя наград.
Секретарём, как Кисс-инжер, себя я встречу
в осеннем сне, лелеющем мечты парад:
Открою клуб "Котт Он", иль ресторан "Кот Яра":
Котарсис вкуса дарит с поваром контакт,
который мне в котомку аромат навара
плеснёт: В дорогу. В рай случайный. На закат...
5. Петухария
"Как бы нам разбойников из дома выгнать? - сказал петух". бр.Гримм
"Ты облетаешь, дерево любви.
Моей не задевая головы..." И.Бродский
Зер гут! Мы в Бремене, вестимо, проГриммим!
В моём репертуаре - жизни звокий гимн!
Рассвет широк шикарен шантеклерен шумен,
шипенье ночи рвёт, шарахнув солнцу в бубен!
Безвинный алиментщик, бросив свой гарем
под страхом кулинарного исхода, день
грядущей мести Я наполню шипом этим!
Я петушусь. Я самый молодой в квартете.
Я самый настоящий стоящий солист:
Я по геному гений, лидер и артист.
Куриные мозги не терпят бухгалтерий:
Весомый гонорар - вот кровь моих артерий!
Красавец, молодец, задира из задир,
четвёрки случаем скреплённых командир.
Я это заслужил, когда в наддубной позе,
пренебрегая риском высоты, угрозу,
поправ ночной покров куриной слепоты,
Я углядел разбойникам. Как следопыт
Я путь сыскал и акустическим ударом
два раза недругам устроил ку-ка-кару,
зачистив домик и придав усадьбе вид,
которым трио из квартета дорожит:
Иван Андреича Крыло расправив смело
когда вконец Осла бельканто ослабеллум,
с его протекцией и под фанатов рёв,
пойду учить, консерваторить соловьёв!:
Устроюсь, выпевая гимн свой без акцента,
степенным без учёной степени доцентом.
А позже чётко совершу и месть свою:
Из курофилов наипрыткого забью
на службе золотой чудесной непреклонной
у пережившего свой век царя Дадона!
6. Квартет
"Пошли они вместе". бр.Гримм
"Но что-нибудь останется от нас, -
Хотя б любовь, хотя б в последний раз,
А, может быть обыденная грусть,
А, может быть, одни названья чувств". И.Бродский
Нас -- трое плюс одна: вокальная квадрига:
Сошлись. Слились. Сплелись. Отъединились от...
Не в лодке. Воспарив подсказочной интригой
зооквартетно стартовали в арт-полёт.
Лихой бренд бременского музыканства, общность
неразделимую на кварки, интервал
единосущности сюжетной очень точно
даёт четвёрки измерений интеграл.
Над творческих усилий счетверенья пеной,
тщась расчехлить мечты заветной синеву,
во сне несу таланты на продажу в Бремен,
как будто трио чеховских сестёр: "в Москву..."
Свою судьбу сложили по ментовски просто,
малину отобрав у бременских воров:
Сложив решение квартирного вопроса
с экспроприацией экспроприаторов.
Шалить в лесном шале - приятная забава,
сливая голоса на пополам с грехом:
У Бременской дороги в кружевной дубраве
стоит самонадеятельный music-home.
Но оказался наш проэкт квартетом-квази:
Он музыкально состоятельным не стал.
Нам, славой тронутым, теперь поможет разве
сам психоправный добрый доктор Броменталь?
7. Шестёрка
"И кто-то жизнь у нас крадет,
Но непонятно, кто..." И.Бродский
У Атамана-главаря, подручным,
доносчиком, любимым из шестёрок,
от страхов пострадавший, бит и порот
не раз за младость Я, но смыслом лучший.
Не даром же, как самый юркий, бойкий,
разведчиком, в ночную тьму закручен,
проник Я в будто бы пустой и скучный
покой покинутой за страх постройки.
Но были рейдеры, которых случай
прельстил захватом нашей тайной базы,
волшебны и страшны - зверообразны,
свидетельствуя, сколь мы невезучи:
Чужая магия нас оБОМЖила,
макнула в яму первородной глины,
лишив источника мелатонина
ограбленных стяжателей поживы.
Куда теперь? К теплу - на юг по Рейну?
Где гномы золото куют, где время
стекает в море, где, лаская пену,
на плёсе греет ноги Лореллея?
И эта к перемене мест причина,
быть может, станет поводом зачина
сменить разбой-ничьей души личину,
грехофилию оборов по чину?
Не ведомо мне, как он отзовётся -
наш шанс для покаяния гурьбою
мигрантам, профи-грешникам, изгоям,
шишам, кому в неметчине неймётся?..
Вот откопаем скопленные клады
и сможем инвестировать пакетно -
вложиться в индульгенции - рассветом
для бельм души. И цирковь не внакладе...
Согретым всепрощения дурманом
куды ж податься? Снова в банду гадов
сойтись? Переродиться в Робин Бяды?
Да будет так, как скажет Атаман нам!..
8. Мухлёжка
"Пошли они вместе". бр.Гримм
"Как быстро обгоняют нас
Возлюбленные наши..." И.Бродский
Мне, Муху в возрасте "акмэ", активному самцу с фасеточным чужих пороков ненавиденьем, обидно даже, множества опарышей отцу, в среде героев сказки быть совсем невидимым.
А между тем, отъявленный талант поклонников окажжжет насекомандушное радушие, навстречу Бременцам взлетая с подоконника экскорт роить над ветеранов сцены тушами.
Фан-клуб, жужжа, плывёт в клубах восторга напоказ в накале дня. И долго будет кажжждый музыкант налёт экологически злаконный помнить наш: Пределы модной славе может ставить лишь закат!
Жжжелаем, Я и фан-команда, новых подвигов от них, любимейших сегодня, музыканторов, чей арт-потенциал, без обсужжждения, таков, что может жизнью напоить жир, кожу, жилы, кровь.
Идёт известности пределом осени закат неострым запахам и постным ощущениям, для обесперченную жизнь, чей дальний ход покат, настроенный на лёжку, чает воскресения...
И это будет счастье для меня: Зимой в тепле, почти в хлеву, с любезными певцами рядышком, в тяжёлом выдохе искусства птицы и зверей, мой райский сон усилится соседей запашком.
А эти четверо,.. теперь, хлебнув халявного уюта хлева, без перерживания потерь мечты, похоже, лишь во сне пушат привспоминанием под мухом вдохновления того, что обещают душам творческие муки.
9. Подорожная
"Пошли они вместе". бр.Гримм
"...И, значит, остались только
иллюзия и дорога..." И.Бродский
Не правда ли, какая сказка без дороги?
Без приключений духа, перемены мест?
Когда играют против скуки рока Боги,
в азарте истребив загаженый насест.
Когда поэмы зреют где-то за порогом,
определив теченья строк и дней замес.
Тропа, стезя, путь, колея, дорога, трасса:
Земли заколесованная полоса,
утоптанная в мёртвый камень без опаски,
что проходимцев покарают небеса
за осквернение ландшафта, Я для сказки -
подсказка, средство ойкунуться в чудеса.
Лежу, мощами будущего Оззарений
вся вымощена, будто жёлтым кирпичём,
по оперному неестественных спрямлений
источничком, привыкшая всю ночь ничком
потворствовать броску сюжетных изменений,
как жаждет турбулентности интриг закон.
Влеку тревогами развилок и обходов
сквозь страх ночных туманных былей по утру
туда, где паруса развёрнуты к походу,
где эхо русских мин под "Бремен", крейсеру
смертельных*, бдит и вредрекает непогоду
пыльцой ленивых рифм на солнечном ветру.
Веду к концу концов, где глуби Океана
небообразна невообразимость, где
поминки осушили линзы днищ стаканов,
оспорив умопромочительности гнев
на дне, вычёсывая перхоть оправданий,
замеченную у Нептуна в бороде.
Взлетаю ввысь, надбытия прозрачный кокон
в тщете познаний выедая изнутри
по паутинкам, Бога теребя настолько,
насколько позволяют мысли пузыри
у Всеблагого вынырнувшие под боком,
как спрятанные за манжетом козыри.
Плетусь под облаком непринятых решений
по безвозвратностям упущенных времён
ухабами упрямых предопределений,
осколками небесной черепицы днём,
а по ночам, болтаясь поплавком сомнений,
гадаю будущих внезапностей закон.
Петлёй приспособособлений, акробатно,
вовсю стремлюсь спасти сюсюкальный сюжет
удачно уютив бродячие таланты
в покойного повествования кювет
на вираже смешав вкус глины и заката,
избыв вчерашний опровергнутый рассвет.
* * *
А вот назад тому лет пять один знакомый
с мешком по автобану двинувший пешком
на Бремен, удивил полицию, весь ордунг
нарушив местный, но не преступив закон.
Став интересным, ею был доставлен скромно,
в авто, о чём дал знать фейсбуке со смешком...
__________________________
* британский субмаринный след подрыва "Бремена" в пятнадцатом, на здешней верфи виршей обсуждать не след, как маловероятный
10. Дубарий
"Толстой вложил в монолог дуба и мысли князя Андрея"... (из школьного сочинения)
Вечерний шум растратял. Ясная разборчивость
в ночном тумане истончилась и закончилась:
Сквозь сон всем миром управляет неустойчивость.
Я шепелявлю это, шелистюсь настойчиво,
ушёптываю, шифрами пишу в отточиях
в листве шершавой, чем-то важным озабоченной.
... ... ... ... ... ... ...
... ... ... ... ... ... ...
Здесь декаглавие посильно-незаконченным
осталось и цензуре нечего вычёркивать,
сжигать. И ожидать услышать: "Хау ду ю Дуб?"
Был смотровой площадкой. Может быть пора на сруб
для польз тетраэдраматичного сюжета,
чужого и квартеточного, без секрета...
И всё. К чему же отпираться от пиратства?
За былью забыто, но не боле. Статься
всё может с дубом. Но не лучше-ли смолчать пока?
И оттого в душе отмеждометилась строка.
... ... ... ... ... ... ...
... ... ... ... ... ... ...
11. Прочитатель
"Любите тех, кто прожил жизнь впотьмах
И не оставил по себе бумаг"... И.Бродский
Как адресат, Я - главный в этой сказке:
Читатель. А формально - Слушатель-дофин.
Взимающий, по ласковой указке
Чтеца, с прослышанного текста эндорфин.
Мне властно, фантазируя инфантно,
пустив фантомных сверхвозможностей фонтан,
представить пакостно иль импозантно
персон, включённых причей в сказочный роман.
Напялив памперсы надежд на память,
бунтарю в вундеркиндном возрасте ловца
возможности грядущий мир исправить
по триалогу текста, чада и чтеца.
Вот лишь бы были правильные сказки
отобраны с почтением к прочтению,
как средство, служащее без опаски,
абсурда бытия опечатлению.
А тяга чада к чуду хороша ль? Едва-ли...
Ну, братцы Гримм, вы здесь ужо меня не про меня ли?
