Опять не та нажата клавиша.
Бесчувственной сиделкой ночь —
мне говорит:
ещё поправишься,
глаза заклеивая в скотч, —
смотри,
смешно мне
и неверчиво,
сквозь шепот я не вижу тьму,
и не хочу в себе залечивать
навеянных желанных мук.
Пшено
рассыпано
на Пушкине,
клюют синицы адов труд,
чирикая «спасибо» в ушко мне,
и улетают в дальний круг.
Не стой.
Из крана
водоточие.
Расплющен краешек зари.
К тебе вся жизнь моя пристрочена,
хоть как её ни назови.