Снимая с сапогов посмертно маски,
Лениво развязалась и застыла
Земная хлябь, как липкая могила.
И в мокрых фонарях тепла и света
Ища, как за душой остатки лета,
Пронзая отражений водопады,
Нырять в туннель дорожной анфилады.
На что смотреть? Привычно и знакомо.
В своих правах ночная глаукома
Терзает хмурый город заоконный,
А, может, это жар болезнетворный…
Последний шаг… устало до постели,
Холодный мрак насквозь пронзает щели,
И входит он, привычно беспардонный,
Как злой хозяин новоиспеченный.
Но дела нет кому-то и когда-то
До чистоты больничного халата,
Блуждает взор открывшегося бреда.
Какой-то вздор, я позабуду это…
Трепещут тени, словно крылья птицы,
На стенах засыпающей больницы,
В миг пустоты густеющей прохлады,
Один лишь дождь поет мне серенады.