И этот давний агрегат который век живет.
У каравана тела нет – он, в общем-то – процесс,
А шавка брызгает слюной всегда «сейчас и здесь».
Ах, эта зверская тоска, и зверская же злость!
От каравана ей никто еще не бросил кость,
Никто, позвав, не посвистел, с собой не кликнул в путь –
И лапы коротки, увы, бежать куда-нибудь…
Но снова шавка рвется в бой, огнем пылает взор!
Она обижена судьбой, ведь будка да забор,
Да миска варева, да цепь – вот весь ее оплот,
И значит, мимо не ходи – облает, загрызет!
Да, шавки – это кое-что! В любом дворе найдешь.
В любой помойке их грызня и визги, и скулеж.
Друг дружку поедом едят, скулят от гнойных ран,
Но вместе бесятся, когда проходит караван.
Вот он идет – и пыль за ним. И путь – на край земли.
А рядом рык, а рядом лай, клубящийся в пыли,
И думает любой верблюд, рассчитывая шаг:
- Какая мелкая возня! Не раздавить бы как!..
