Их двое. Профессия старая – воры,
На промысел вышли в «вечернюю смену»,
Чужое украсть не считают позором
Искатели жертв. И найдут непременно.
Хотя бы вот эта… Такая раззява!
Машину оставила вместе с ключами!
Нет, здесь не работа, а просто «халява»,
Когда и сноровка, и стаж за плечами.
Привыкли давно понимать с полуслова
Друг друга подельники. Взгляда довольно.
Кругом никого. Быстро, раз — и готово!
Денек нынче клёвый! И дышится вольно.
Летят с ветерком! Так и надо разине –
Небось, на уме только шопинг, да шмотки,
А что там лежит на сиденье в машине?
Какой-то предмет, очертанья нечётки.
Но вдруг эйфория растаяла разом:
В трясущемся зеркале заднего вида —
Два детских растерянных заспанных глаза,
А в них — нарастающий страх и обида.
«Еще не хватало такого балласта!
Всё к черту сорвется! Чего это ради?
Оставить щенка на дороге – и баста!»
А в зеркале всхлип: — Не бросай меня, дядя!
И как-то не вовремя, вот уж, не к месту,
Вернулось забытое наполовину,
Как бросил беременную невесту,
Наверное, столько же было бы сыну…
«Давай, останавливай! Живо, водила!», -
Второй, что постарше, толкнул молодого, -
«Чего это, слышь, на тебя накатило?», -
И бросил, как грязь, непечатное слово.
Свернул на обочину. Тот, что постарше,
На землю едва соскочил из кабины,
А тот, что моложе, решился, и дальше
Рванулся вперед, только взвизгнули шины.
Не слыша угроз, злобной ругани, мата,
Не помня себя, и не зная, что будет,
Впервые «понятий» презрев постулаты,
Он выбрал мальчишку. Свои – пусть осудят.
Калачиком в зеркале заднего вида
Свернулся ребенок, опять засыпая,
«А я тебя, дядя, не бойся, не выдам,
Ты хоть и плохой, но хороший, я знаю»…