Он рисовал, и в этом видел счастье,
Изящные как-будто взмахи крыл
В браслетах тонких узкие запястья.
Он их боготворил. И не жалея сил,
Войдя руками в глубь покорной глины,
С надрывным упоением лепил
Их бедра, груди, животы и спины.
Он их боготворил. И в тишине ночи
Писал стихи. Без лести и притворства
Он тысячи придумывал причин,
Чтобы воспеть их ангельские свойства.
Он их боготворил. Но только лишь одна
Его мятежною душой владела.
Вершины высей и глубины дна
Принадлежали ей одной всецело.
Он их боготворил. Но лишь одну любил.
Ей посвящались, в том-то все и дело,
Слова стихов, штрихи запястий-крыл,
И в глине музыка изгибов тела...