... и я сказала двум девчушкам, усердно ковырявшим, пытаясь отодрать, кору деревца:»Перестаньте, ведь дереву больно!»
Одна из них, рыженькая, метнула в меня хитрый взгляд и сказала:»Я тебе не верю». И резким движением сорвала листик.
Другая, глядя на меня исподлобья глазами-вишенками, наливающимися влагой, отошла, спрятав руки за спину, и, всё-таки, повторила за подружкой:»Я тебе не верю.»
«Ну, как же!» - возразила я и легонько потянула рыженькую за прядку волос, провела ногтём по её ручке.
- Тебе больно?
«Да» - ответила малышка.
- Почему же ты считаешь, что дереву не больно? Ведь кора – это его кожа, а листики – те же волосы. Только потому что оно молчит и не плачет?
Ничего не ответив она отбежала, увлекая за собой кареглазую подружку.
А я задумалась, подбирая аргументы, подтверждающие мою теорию о чувствительности деревьев. Разве их молчаливость означает бесчувственность?
Ведь они, как и мы, рождаются из семени. Они растут, взрослеют и плодоносят. И болеют, и стареют, прекращая жизнедеятельность и превращаясь в сухие, ломкие скелеты.
Всё это – молча и стоически. И, конечно же, деревьям бывает больно, но только в ночной тиши мы можем услышать, как скрипит от боли этот крепкий одеревеневший организм.
Не так ли и многие из нас – проживают свой срок так же безропотно, не умея избежать зла и, по мере сил, творя благо – укрывая от непогоды и палящих лучей, утоляя голод и жажду страждущих, подставляя им своё крепкое плечо, утешая ненавязчивым шелестом, успокаивая мерным покачиванием ветвей и угасая... без жалоб и незаметно.
Такие люди, как и деревья, умирают стоя.