Дрянь, штанину хватала, кричала: «Не уходи».
Ненавидишь её за предутренний вой, за рёв,
за бюстгальтеры, рюшечки, слёзы и бигуди,
за печёнку (болит!), потому что сидит давно
там капризная эта колдунья, зовёт, зовёт.
Вон выходишь. Должно быть солнечно, а – темно…
Быть не может! Идут работяги, гудит завод,
без пятнадцати семь, а какого же чёрта – темь,
без нажима шаги, а не видно-то, бля, ни зги.
Но зато – сколько страсти, отчаянья, сколько тем!
А ведь клялся вчера: там не будет твоей ноги,
и ключа твоего, нет, не будет в замке её.
Вот, штанина разорвана. И на ноге укус.
И печёнка болит. И вздыхается: эх, бабьё.
Суета, без которой не терпит служенье муз.
