Не в кладбищ людской красоте.
Это лишь для живущих
О смерти поэмы,
Из мрамора плиты.
Для умерших нет звуков.
Я смятые письма раскрыл.
Мать писала в испуге
К в столице заблудшему сыну
В осемнадцатом веке.
В страницах затлела свеча.
И тревожные строки
Из вьюжных ржаных захолустий,
Где трава пахнет тиной,
И тени в воротах густы,
Я за женщиной мне неизвестной
Беспутному вслед повторял
О пропойцах бездумных,
Кокетках корыстных,
О буйных друзьях,
О худом урожае, нет денег.
И пальцы скривились.
С ней кручинился вместе.
В её я горбился печали.
А свеча оплывала.
Без вести проехал курьер.
Снег немел хоть и падал,
Окно чернотой забивая.
И шептал я пред тьмою:
Исчезнем не в ямбовых песнях.