Ирина Корнетова
Вечер пахнет портвейном и брынзой,
за гардинами прячется сплин.
Пропадаю за розовой линзой,
в зазеркалье вселенских глубин.
Там легко. Там тепло и уютно.
Грудь свободна. Душа в неглиже.
В гнёздах счастья /для всех абсолютно/
рвут птенцы скорлупу фаберже.
Шансы, словно бульварные шлюхи,
предлагают себя с молотка
за улыбку, за жест оплеухи,
за фантазию цвета желтка.
Хвост трубой у кометы Галлея,
блеск голодный в глазах гончих псин…
Ну и пусть! Мне на звёздных аллеях
греет фибры души клавесин.
Я забыл, что февраль, а не август
и не злюсь на внезапный склероз…
Но слабеет спасительный градус
в лабиринтах портвейновых грёз!...
Всё! Спускаюсь… Привет, голодранцы!
И навеки заглох клавесин.
Корчат рожи из космоса шансы.
В глотку волком впивается сплин.