Отреагируй, о небо, сжалься – твой свет как сажа, твой снег как перхоть.
Под старым слоем засохшей краски зашевелились тревожно стены.
Ангедония, давай по-братски, зашей скорее мой рот смиренный.
Задернуть шторы, чтобы не видеть, как ковыляет неловко падаль.
«Метаморфозы» - сказал Овидий. Я согласился, да только надо ль?
«Ни разу в жизни не видел воли» - сказал Лукреций и тут же треснул.
Залезло детство на антресоли, святым экстазом забились чресла.
Настало время – не стало Грина: Ассоль цинично объелась чудом.
Последний праздник из пластилина – гуляй рванина, греми посуда!
Тревожен запах горелых бревен, смешна винтовка в руках младенца.
Подрезать крылья, чтоб было вровень, зачем-то смыться, куда-то деться.
На ощупь гады почти как люди, на вид затылки почти как лица.
Они не стали, и мы – не будем кидаться в небо святой землицей.