Мастер страдал: молчала виолончель.
Он возвращал ей голос, а может, душу.
А за окном трезвонил вовсю апрель
Из половодья мир выводил на сушу.
Этот апрель такое с миром творил-
Птицы звенели, воздух звенел капелью!
Мастер не слышал. Он, не жалея сил,
Третью неделю бился с виолончелью.
Он понимал, что здесь не при чём смычок
Славный смычок из крепкого фернамбука.
Я на него смотрела. И горячо
Было моим глазам. Холодели руки.
Виолончель сжимала свои уста,
Те, что умели петь и ещё смогли бы.
И он ласкал крутобёдрый изящный стан,
И ворожил над каждым его изгибом…
Он пробуждал её…
Ах, как пахло там
Волосом конским, лаком и канифолью
А я могла идти по своим делам.
Он был не против – я не хотела воли.
Но я ушла. И хлопнула дверь за мной.
И не распалось сердце моё на части.
Я разучилась петь. Я молчу давно.
Я разучусь и плакать. Прощайте, мастер!
