Дождь...ничего интересного на кусочке улицы, которую можно увидеть из окна второго этажа.
Она сидит на низком кресле, куда её пересадила с госпедальной кровати баданка Лина.
Госпедальная кровать, так страньерки называют специальную кровать для больных, со сбаррами, перилами железными то бишь, которыми ограничивают желание спрыгнуть с неё, и на негнущихся ножках паучиных начать прямо сейчас ходить по всей казе, когда уже давно невозможно такое, но хочется до ужаса, да.
Ну и баданка, бадантэ, нянька, так страньерки переиначили это слово...она, гадина, следит, чтобы не спрыгнула Лучана с этой кровати...не упала бы и не сломала себe башку ваще-то, но это неважно для Лучаны. Она хочет ходить и следить за этой гадиной невесткой, которая узурпировала её родную казу. Но никак не получается. Эта Лина подлючая за них, всегда. И всегда эта Лина подлючая против неё, Лучаны!
Неважно, если Лина готовит для неё очень вкусно, да так, что Лучана пьёт остатки бульона из тарелки, когда там остаётся одна только жидкость.
Она посылает Лине воздушные поцелуйчики за такую вкусную еду...обожает пожрать Лучана, а что ещё в жизни осталось?
А потом, когда Лина уходит к себе домой на обед, где она готовит для себя такой же бульон с пастинами, маленькими макаронами, как она только что приготовила для Лучаны, Лучана начинает безжалостную войну против единственного человека, который заботится о ней, вот уже столько времени.
Она диким криком вынуждает сына своего заглянуть в её комнатёнку и сразу же начинает жаловаться на баданку свою. И невежлива, и кричит на неё, и даже вроде руку чуть не подняла, и ваще надо её выгнать. Не хочу я эту донну! Она деньги у меня ворует!
И, как всегда, вот уже столько времени, сын начинает орать на Лучану.
- Да как ты себе позволяешь подобное! Лина ничего и никогда не ворует!
Бесполезное занятие. Лучана знает как взбодрить единственного уцелевшего от генетической болезни, унёсшей жизни её мужа и двоих старших детей: Андрэа и Вирджинии.
Рак! Приговор судьбы...или наказание свыше, но. Эта болезнь неумолимо и нагло вторгалась в их семью...и уносила жертву за жертвой, а теперь только Он остался и Она.
Ну и ещё эта чужачка, Роза, и пох если она родила двух ангелочков...она всегда будет чужачкой!
Лучана специально заводит разговоры с Линой, когда Роза дома. Чтобы Роза слышала все те ненавистные эпитеты, которыми Лучана награждает её.
У Розы начинает болеть желудок, а дети дико хохочут и бесятся в то время, как Лучана вещает из своей кельи, куда её сослали и держут за закрытой дверью...из той кельи, куда чаще всех входит только Лина...ваще-то её зовут не так, но просто для итальянского восприятия так удобнее, потому, что она - русская.
Как же гадко, невозможно даже представить, чтобы нащи люди так относились к матери.
И Лучана использует самый последний, запрещённый приём, чтобы добиться от Лины нужной ей реакции.
Она говорит, что, если бы на её месте была её, линина, мадре...
- Моя мадре - не такая!- кричит Лина в отчаянном сопротивлении этой ведьме.
Потом у всех у них начинаются проблемы.
У сына начинает болеть анальное отверстие и выделяться слизь с кровью оттуда.
У невестки Розы вздувается живот и обостряется гастрит.
У баданки Лины тоже вздувается живот и появляется ощущение, что кто-то просверлил язву в верхней части её желудка. Это больно, но не смертельно.
А Лучана продолжает орать так, что больной ребёнок, младшенький шестилетний...у него температура 39, и он никогда не жалуется, он начинает тихо плакать, а когда мать его спрашивает почему, то этот ангелочек отвечает:"Мне жалко бабушку. Она умирает."
А бабушке не жалко никого. Она требует общения с теми, кого она каждый день проклинает, надо и не надо.
И все они - на одной подводной лодке. И некуда деваться. Кризис. Люди звереют. Даже в Европе типа, да.
Луче - свет. Лучана- светоносная. Лучиферо - Люцифер, падший Ангел.
Лучифера...так её называют за глаза Роза и Лина...они - подруги...и никто не знает как закончится эта банальная история, да.
Наши старики - не такие!