но «хочу скучать» — вовсе бред, да и будет неправдой это).
Говорить, вспоминать, мечтать, улыбаться так наркоманно —
не хочу. Мне не двадцать лет, и за дверью давно не лето.
Твоя бывшая на стене — может, это звучит по-детски,
но она у тебя в друзьях, и я просто молчу бессильно.
Ты по-прежнему снишься мне — молодым, шебутным и дерзким.
Сон нашепчет, что все не зря, и расплавится пеной мыльной.
Попросила бы: «Отпусти...» Может, это звучит и глупо:
ты не держишь меня — сама все придумала за обоих.
Ты не знаешь, а я... Прости, все выискиваю под лупой,
где бы капельку взять ума, чтоб избавить себя от боли.
От ненужной, чужой, но как — может, это звучит и нудно, —
разучиться влюбляться в миф, в ветер, в ночь; в оголенный провод
превращаясь, любить вот так? Безотчетно и безрассудно...
Мою душу отправят в Склиф, мозг — в Кресты, и не нужен повод.
Конец света не наступил — может, это звучит банально...
Но кончается этот год — год, в котором тебя открыла.
И мне надо сказать: ты был, и вернуться в свой мир реальный,
сжечь венки, сарафаны, плот; притвориться, что все забыла,
идеальной собою стать. Может, это звучит печально,
но — не лето. Не двадцать, как твоей бывшей... и настоящей.
Я могу до весны проспать, потеряться в стекле зеркальном.
Я могу. Я спускаю флаг. Только снись мне, ага? Почаще...
12/2012