Бог Каюр, которого его кузены, боги У-Хват, Штоф, Кукумака и Казинака признали верховным богом, решил навести на земле порядок. Для начала пошёл он к гиганту Миазму-Вибриону.
Гигант, больше похожий на городскую свалку, по-прежнему лежал в болоте и источал такие миазмы, что Каюру пришлось напялить на себя противогаз. Подошёл он к тому, что у гиганта считалось мордой и прокричал ему в самое ухо:
- Кому спишь, гнилая твоя рожа?
«Бу-бу-бу. Бу-бу». – Послышались звуки из-под резиновой маски.
- Чего надо?- Открыл один глаз потревоженный шумом Миазм-Вибрион.
- Место надо. Пошёл прочь отсюда! – Крикнул Каюр. Но, как вы поняли, из противогаза раздалось всё то же бу-бу-бу. В общем, гигант ничего не понял.
- А по сусалам? – Спросил он на всякий случай у бубнящего существа в противогазе и стал подниматься на свои кривые лапки. Только за много веков неподвижности лапки у него стали слабые и поднимался он очень долго.
Достал тогда Каюр свой волшебный конденсатор и разрядил его в гиганта. Запрыгал тут Миазм-Вибрион на одной лапке и лопнул как мыльный пузырь, а из этого пузыря во все стороны разлетелись всякие заразные болезни. Много тогда людей перемёрло и животных тоже.
Протёр бог Каюр окуляры своего противогаза и сказал:
- Бу-бу-бу. Бу. (Что означало «минус один».) – А потом без оглядки побежал прочь от этого места. Там до сих пор остались гнилые болота, которые называются Вибрион. Люди обходят их стороной, зато гоблины поселились там сразу после бегства Каюра. Они добывают в своих болотах гнилой торф и продают его фермерам с мыса Брюква для травли колорадского жука.
Победив Миазма-Вибриона, бог Каюр снял противогаз и вернулся к своим родственникам. В знак победы он продемонстрировал им свой трофей.
- Это что такое? – Спросила Казинака, разглядывая горсть отталкивающего вида слизи.
- Сыпной тиф концентрированный. Из самого желудка поверженного гиганта. – Гордо сказал Каюр.
- Выкинул бы ты, братец, эту бяку. – Брезгливо посоветовал ему бог У-Хват.
- И то верно. – Согласился с ним Каюр и швырнул слизь в пролетающего мимо гиганта Орнитоптеруса.
Хорошо умел кидать камни бог Каюр. И со слизью у него неплохо получилось. Прямо в глаз Орнитоптерусу попал он, и рухнул на землю летающий гигант, похожий на гнусную помесь дятла с птеродактилем.
- Послал бог пропитание. – Ухмыльнулся У-хват и достал острый нож и двузубую вилку. – Отойдите, девушки, - сказал он Кукумаке и Казинаке, - я сейчас тушку разделывать буду.
- Фи, - сказали ему богини, - неужели ты будешь это кушать?
- Почему бы и нет? – Спросил У-Хват, - мясо оно и в Африке мясо.
- Но оно же сырое!
- Гм, пожалуй, вы правы. Есть тут у меня одна идейка. – С этими словами бог У-Хват высоко подпрыгнул и, подвернув простыню, чтобы не путалась в ногах, убежал на юг.
- Куда это он? – Переглянулись Кукумака с Казинакой.
- У богов свои причуды. – Туманно пояснил им поступок брата Штоф, а Каюр загадочно усмехнулся и принялся ощипывать тушу отлетавшегося гиганта.
Миф седьмой. О том, как бог У-Хват похитил у людей огонь.
У-Хват побежал на юг. Бежал он, бежал и наткнулся на дворничиху тётю Люсю, которая подметала двор восьмого дома по улице 50-летия Октября.
- Куда тебя несёт, скаженный? – Возмутилась дворничиха.
- Отстань, женщина, тороплюсь я.
- Ты чего так вырядиля? Девний бог что ли? – Догадалась проницательная дворничиха и принюхалась. Перегаром от незнакомца, кажется, не пахло.
- А то! Конечно бог. – Выпятил перед ней грудь и гордо расправил плечи У-Хват.
- Вот я и гляжу, что бегаешь тут в одной простыне, не даёшь рабочему человеку спокойно мусор подмести. В бане, что ли, тебя обчистили, мил человек? Или ты с дурки сбежал?
- Да не. Ни то и ни другое. Мне бы огоньку бы. – Попросил У-Хват.
- Огоньку тебе? Небось будешь курить по за углами и бычки кидать по сторонам? А мне убирать за тобой? Ещё подъезд подпалишь или кнопки в лифте прижжёшь. А ну пошёл прочь отсюда, хулиган! – Рассердилась тётя Люся и замахнулась на У-Хвата метлой.
- Что Вы, и в мыслях не было. – Прокричал У-Хват и убежал в долину Дроссель, запомнив на всякий случай про прижигание кнопок в лифте.
В долине Дроссель, неподалёку от большого трансформатора, в это время один умный неандерталец по имени Сморк сидел на земле и колотил друг об друга двумя камнями. Вокруг стояла вся местная неандертальская община и с большим осуждением наблюдала за его занятиями.
- Ничего у тебя не выйдет. – Сказал, наконец, вождь Горб.
- Огонь бывает только с неба, от молний. – Поддакнул вождю его старший советник Синяк.
- В камнях нет огня. – Веско добавила колдунья Выхухоль. – Они холодные.
- Идите в задницу. – Ответил Сморк и так саданул куском кремня по куску бурого железняка, что во все стороны полетели искры.
Толпа неандертальцев попятилась.
- Ага, испугались! – Радостно воскликнул Сморк и высморкался. – Ну чего встали? Тащите какой трухи, пуха, стружек мелких. Я что ли всё за вас делать должен?
Метнулись, принесли.
Прицелился Сморк, ударил камнем о камень и от искр загорелся сначала пух, потом труха, а потом стружки. Подложил Сморк в огонь сухих веток и стал костёр.
- Вот что значит научный подход. – Обрадовался Сморк, высморкался и протянул руки к огню.
- Дюже ты умный, однако. – Заметил вождь Горб и опустил свою тяжёлую дубину на голову Синяку. – Теперь у меня ты будешь старшим советником.
- А я, так и быть, больше не буду колдуньей. – Торопливо заметила Выхухоль и затерялась в толпе.
- Ну вот, а вы говорили, что ещё полгода до первой грозы будем сырое мясо жрать, пока огонь добудем. – Поднял голову от костра изобретатель Сморк и снова высморкался. – Главное – это научный подход.
- Совершенно верно, уважаемый. – Сказал какой-то человек, замотанный в простыню, протискиваясь через толпу одетых в шкуры неандертальцев.
- Ты кто, мил человек, будешь? – Ласково спросил у него Горб, поигрывая своей увесистой дубинкой.
- Да я так, прохожий. – Засмущался У-Хват, которого вы наверняка уже узнали. – Шёл мимо, вот и заглянул на огонёк.
- Это ты вовремя заглянул. – Согласился с ним Горб, оценивая размер трупа Синяка, мяса в котором на всех едоков было явно маловато. – У нас охота нынче не слишком хорошо идёт, а тут такой упитанный чужак пожаловал. – Он нехорошо усмехнулся и пошёл на У-Хвата, поигрывая дубинкой.
Вся неандертальская община радостно заулюлюкала и плотно сомкнулась вокруг пришельца.
Огляделся У-Хват и увидел среди уродских рож более-менее красивую девушку, скудно задрапированную в вонючие шкуры. Схватил он её, прижал к себе. Вытянул палец на манер пистолетного ствола и прижал этот палец к виску своей пленницы, а потом закричал:
- Всем стоять, иначе я этой кукле мозги вышибу! Оружие на землю!
Сильно удивились неандертальцы такому странному поведению замотанного в простыню странного человека, и от удивления побросали на землю свои камни, палки и дубинки.
Выхватил тогда У-Хват из костра самую большую горящую ветку, перекинул через плечо заложницу и, расшвыряв как кегли ближайших к нему неандертальцев, кинулся прочь от их стойбища.
- В погоню! – Минут через пять опомнился Горб и общинники, похватав своё оружие, бросились бежать за У-Хватом.
Как ветер нёсся по долине У-Хват. Правда, ему пришлось остановиться, чтобы справить малую нужду. Потом ему пришлось бежать назад, чтобы поймать попытавшуюся сбежать заложницу. Ещё они сделали остановку, чтобы развести костёр и зажечь новую ветку, старая ведь совсем прогорела.
Посмотрел при этом бог У-Хват на свою пленницу и решил, что она очень даже ничего, хотя и принадлежит к виду homo neandertalis.
Хотел он прямо здесь согрешить с девушкой, но тут поднялось на горизонте большое облако пыли. Это спешила в погоню за похитителем огня красная кавалерия во главе с маршалом Будённым.
Испугался У-Хват, потряс головой и снова посмотрел на облако пыли. Сразу отлегло у него от сердца, потому что это была не вторая конная армия, а всего-навсего толпа неандертальцев.
- Нам бы день пробежать и на ночь где-то сховаться. – Сказала ему девушка и добавила: - Давай я понесу огонь, а ты понесёшь меня.
- Ты умна, как Чебурашка и красива как Крошечка-Хаврошечка! – Восхитился У-Хват и побежал дальше с девушкой на плече и огнём у неё в руках.
Посмотрели ему вслед неандертальцы и сказали:
- Да и хрен с вами обоими, задолбались мы по долине Дроссель бегать. Вышибай ей мозги, если хочешь, а мы домой пойдём.
После этого они вернулись назад и съели то, что некогда было Синяком.
У-Хват про это, разумеется, не знал и ещё долго бегал по долине Дроссель, горам Помарин и болотам Вибрион.
На бегу он спросил у девушки:
- Крошка, как тебя зовут?
- Моё имя непроизносимо на твоём языке. – Клацая зубами, с загадочной улыбкой ответила девушка. – Зови меня Зульфиёй. Или Зухрой. Да хотя бы и Лейлой.
- Разводи костёр, Зульфия. – Сказал тогда У-Хват, - сделаем привал.
После этих слов У-Хват остановился, юная неандерталка развела костёр, и бог снял с себя потную простыню.
Посмотрела на него Зульфия, ненадолго задумалась и, ломая ногти, торопливо стала развязывать кожаные шнурки, скреплявшие её шкуры. А потом они, накрывшись для приличия простынёй, предались любви на лугу Инфузорий.
На их головы и конечности, периодически высовывавшиеся из-под простыни, падал отблеск огня, похищенного богом у первобытных людей.
Спустя некоторое время бог У-Хват построил дом, сложил печку и стал богом огнеупорного кирпича и паяльных ламп. А Зульфия (Или Зухра, а может быть даже Лейла) осталась с ним жить и в положенные сроки родила ему детей-богов Шамота и Вьюшку.
Так придуманный людьми огонь достался богам. По крайней мере, одному из них.