ч.3
Приключения иеромонаха Гермогена на р.Амур
Из второй части вы уважаемый читатель, уже знаете, как русские «покоряли» Сибирь и сколько там пролилось крови коренного населения, в названии московитов «инородцев».
В исторической литературе и особенно российских авторов, часто пишут об испанских конкистадорах, укоряя их за завоевание Центральной и Южной Америки и проявленную там излишнюю жестокость к индейцам.
Но, «завоевание испанские», не идут в сравнение с российскими, особенно в их геополитических последствиях
Так, на месте испанских колоний, вскоре образовались современные государства, вобравшие в себя культуру и общественный строй Испании или Португалии.
А в России в это время еще существо крепостное право! закабалившее около 60% всех тогдашних российских подданных!
Но, прошло уже много времени. Нет Российской империи и всем ее подданным дарована Свобода!
Но всем ли? А вот если взглянуть на карту РФ, то мы там не видим никаких изменений.
Как были там губернии, так и остались. Даже их границы мало поменялись?
Как были «инородцы» бесправными рабами у русских, так они рабами и остались.
Правда для тех из «русских» чье обличие хоть и с трудом, но можно отнести к европеоидной расе в «новой Москве», той смой, что для «новых русских»! придумали самоназвание - «россияне».
А как быть с якутами, чукчами, нанайцами, тунгусами и прочими монголоидными народами и племенами захваченных и насильно удержанных еще Московским царством в Сибири и на Дальнем Востоке?
Они, что тоже « россияне»?
Конечно, нет. И они сами никогда так себя не назовут!
Те, кто бывал в Сибири, Дальнем Востоке и Крайнем Севере, лично видели в каком почти, что первобытно - общинном строе, продолжают жить коренные народы, невзирая на рост общего прогресса.
Но это те, что сумели выжить, а ведь миллионы просто вымерли. Да из как зверей никто и не считал толком никогда.
Так же я хочу отметить, что вслед за конкистадорами в Америку пришла, и «Католическая церковь» и ее передовой отряд «Орден иезуитов».
Именно его члены взяли на себя процесс обращения индейцев в христианство.
И он был проведен в строгом соответствии с догмами католической церкви обеспечившим распространение христианства, уже в добровольном порядке и обучению индейцев основам современной морали, культуры и обеспечения им начального уровня образования. Обеспечив тем самым в дальнейшем им полноправные гражданские и политические права.
Но все по иному было в московской Сибири.
Туда действительно вслед за казаками приходили и православные священники.
Но, появлялись они там отнюдь не с целью просвещения и обращения инородцев в христианство.
Зачастую священники были контролирующими органами от лица местной администрации и боролись против русских же раскольников и староверов, скрывавшихся в сибирских просторах.
Вторая задача русских священнослужителей заключалась в сборе десятины (церковного налога) как с русских, так и инородцев, ими обычно силой и угрозами формально, обращённых в православие.
Но на добытые таким образом средства РПЦ выстраивала в Сибири храмы и отрывала монастыри, постепенно приукрашивая исторические факты.
И поэтому, мы можем найти вот такие «исторические описания «исследуемых нами событий сделанных церковными историками:
«Великая святыня Приамурья, свое название получила от русской крепости Албазин (ныне село Албазино) на Амуре, основанной в 1650 году знаменитым русским землепроходцем атаманом Ерофеем Хабаровым на месте городка даурского князя Албазы.
Грозно возвышавшийся над Амуром Албазинский острог стал предметом ненависти китайского богдыхана и его воевод, уже тогда мечтавших распространить свои владения на всю русскую Сибирь.
В канун праздника Благовещения, 24 марта 1652 года, произошло на Амуре первое военное столкновение русских с китайцами.
Молитвами Пресвятой Богородицы язычники были разбиты и отброшены в свои пределы.
Эта победа явилась для русских благим предзнаменованием. Но борьба только начиналась.
Еще многим сынам Святой Руси предстояло испить смертную чашу в битве за Амур - за торжество Православия на Дальнем Востоке.
В июне 1658 года албазинский отряд, 270 казаков во главе с Онуфрием Степановым, попал в засаду и в геройском бою был полностью уничтожен китайцами.
Враги сожгли Албазин, опустошили русские земли, угнали в Китай местное население. Плодородный возделанный край они хотели превратить в пустыню.
В те трудные годы Пресвятая Богородица явила особое знамение Своей милости к Амурской земле».
Все те из вас уважаемый читатель, что знают из ч.2 этой работы как обстояли дела в Албазине, кто его захватывал и сжигал, сгоняя с насиженных территорий местное население, могут только удивится тому, как в РПЦ МП лихо фальсифицируется российская история.
Ведь это никто иной как «русский первопроходец и покоритель Сибири Е. Хабаров» первым захватил, разорил и сжег Албазин, а после него туда явился беглый вор и каторжник Микишка Чернеговский и начал там по новой обустраиваться да грабить инородцев собирая, с целью выхлопотать себе помилование ясак для царя!
Да и явился туда Н. Чергниговский, не в 1665 году как написано в том же «Житие», а не ранее 1667 г.
Но, тут надо отметить, что почти все, выяснив насчет Никифора Черниговского, мы пока не разобрались с важным вопросом:
« А был ли с ним старец (иеромонах) Гермоген?
Ведь как законопослушный подданный он сам не мог покинуть свой монастырь и уйти неизвестно куда, вместе с бунтовщиками, если конечно не был с ними в сговоре?
И следуя этой логике Гермоген в Албазине смог бы появится только после 1674 г. когда Никифор Черниговский был помилован царским указом, а «Алабзинский воровской острог» стал просто государственным «Албазинским острогом»!
Я так же хочу отметить, что в связи с утратой доверия к «сведениям», сообщаемым церковными историками РПЦ МП, нам теперь необходимо будет дальше самостоятельно разбираться, и каждый раз перепроверять, все факты связанные как с Гермогеном, так и главным объектом нашего повествования с «Албазинской иконой Божией Матери».
А исходные данные о Гермогене ( Ермогене) таковы.
Он считается основателем Киренского монастыря!
И, что якобы оттуда идя в Албазин, он с собой взял и иконы, среди которых обо выделялась своим необычным письмом одна.
Именно она, впоследствии и была названа «Албазинской иконой Божей Матери».
А, следую выбранной тактике, мне удалось установить, что:
Город Киренск существует и до сих пор. Очень интересное место. Город на острове!
Слово Киренга происходит от эвенкийского «киреннгна», что означает «орлиное гнездо».
Сейчас Ки;ренск — город (с 1775) в России, административный центр Киренского района Иркутской области.
Население города — 12,7 тыс. человек (2010).
Город расположен на реке Лене в месте впадения реки Киренги, в 650 км северо-северо-восточнее Иркутска (по прямой линии).
Киренск — старейший из существующих ныне городов Иркутской области. Основан в 1630 году как Никольский погост казачьим отрядом под предводительством десятника Василия Бугра.
В 1665 году на месте погоста был основан острог (носил название Усть-Киренск).
В 1775 году Киренскому острогу присвоен статус города с названием Киренск.
В 1785 году воеводская канцелярия из Илимска перенесена в Киренск, в связи, с чем последний приобрёл статус уездного города. Киренску был пожалован герб.
В 1928 году был образован Киренский район с центром в городе Киренске
Город родина -Алексей Косыгина — советского государственного и партийного деятеля, главы Правительства СССР.
Как выглядит Киренск в наше время можно увидеть вот тут: http://kirenski.narod.ru/photoalbum.html
Из всех церковных сооружений в Киренске, при большевиках уцелела небольшая Спасская церковь.
Все остальное вчерашнее православные в 1931 г. просто сожгли!
Что не хотело гореть было разрушено и сейчас в оставшихся постройках разместилась радиотелевизионная станция! И Братская епархия пока не собирается восстанавливать тут монастырь.
Поэтому и о Киренском монастыре у нас осталась только книжная память!
1. Киренскмй монастырь, правильно назывался «Усть-Киренский Свято-Троицкий монастырь» И о своем житие-быте, а так же о своей истории монахи до 1917 г. писали:
(. http://russian-church.ru/viewpage.php?cat=-uezd&page=10)
Текст подаю без всяких сокращений, ибо полученная информация заслуживает самого бережного к ней отношения!
Написал это не продажный журналист, а Иркутский епископа Евгений, посетивший в 1913 г. в Киренский уезд. Хотя в основе и лежит книга «История Киренского Свято-Троицкого монастыря» изданная в 1841 г.
Епископ Евгений оказался еще и фотолюбителем и взятый им в поездку фотограф оставил для нас бесценные фото старой сибирской части России (уничтоженной вскоре при большевиках) и ее тогдашнего населения.
Эти фото епископ Евгений дополнил своими записями и вот, что он по интересующему нас вопросу написал.
«Киренский монастырь расположен на северной стороне города, при устье р. Киренги; основан в 1663 г.
Вид от монастыря на Лену угрюм, но величав: скалы левого противоположного берега могли бы с честию занять место хоть у берегов океана. А ближайший к городу утес, отличаясь сановитостью и гладкостью, кажется, только и ждет того, чтобы чья-нибудь рука начертала на нем достопамятности города, на который «от лет многих, от времен давних, он смотрит, смотрит недремлющим оком Аргуса»… В монастыре 3 церкви — каменная (собор Свято-Троицкий, заложенный в 1784 г.) и две деревянных — одна Алексиевская, недавнего построения, другая — очень древняя.
Двор монастыря довольно обширный, приосеняется вековыми соснами и лиственницами, какими ранее покрыты были и окрестности. Приосененные деревьями церкви, скромные келии, виднеющиеся на могилах кресты, окружающие скалы и шумящие у подножия их воды — производят на душу, особенно при лунной ночи, необъяснимое впечатление.
Тут отовсюду слышится таинственный голос, обращенный к человеку:
Его владычество природа,
Безмолвный лес его чертог;
Его сокровище свобода,
Беседа — тишина и Бог…
Начинателем в деле построения монастыря был священник Илимской Спасской церкви Амвросий Толстоухов.
Войдя в соглашение с прихожанами Ленского волока и с промышленниками, он 15 марта 1663 года подал илимскому воеводе Лаврентию Авдеевичу Обухову (Киренск долгое время находился в ведении илимских воевод; в силу зависимости к воеводе, а не к другому кому обращались с просьбами) челобитную о дозволении построить монастырь, а настоятельство вручить иеромонаху Гермогену.
Воевода, уважив просьбу, указал для монастыря место при впадении Киренги в Лену и назначил кой-какие угодья.
После этого Гермоген обратился к своему архипастырю, тобольскому архиепископу Симеону (Ленский край со всею Восточною Сибирью входил в состав Тобольской епархии до времен Екатерины I-й, при которой Святитель Иннокентий сделался первым иркутским епископом), испрашивая благословение на созидание пустыни, и когда благословение последовало, была заложена церковь во имя Живоначальной Троицы, и обитель стала устрояться под именем Усть-Киренской пустыни.
О старце Гермогене нелишне сказать несколько слов.
Ему не суждено было довершить начатое святое дело. Он сделался жертвою буйной шайки и разделял с нею ее участь.
Воевода Обухов имел несчастие возбудить против себя неудовольствие толпы. Недовольные из казаков и всякого негодного элемента, подстрекаемые поляком Никифором Черниговским, напали ночью на 15-е июля на судно, в котором Обухов возвращался из Киренска в Илимск, и убили воеводу.
Совершив злодеяние, преступники решили скрыться в Даурии — обычном в то время притоне злодеев и разных искателей приключений.
Отходя в путь, партия увлекла с собою из мирной обители и старца Гермогена, невзирая на его мольбы и клятвы, призываемые на головы наглецов.
Достигнув пустынных берегов Амура, злодеи, как истые каиниты, основали там город и крепость для защиты и разбойничьих набегов; место водворения своего назвали Албазинским острогом.
Старец Гермоген, покорясь судьбе, принялся за обычные свои дела и здесь.
Он основал монастырь «во имя Всемилостивого Спаса» при урочище, именуемом «брусяной камень», а в самом Албазине — церковь Воскресения Христова.
Постройки были начаты в 1671 г.
Между тем албазинцы, под предлогом зверования, переходили за Амур в Манджурию и причиняли там обиды жителям.
Китайское правительство сначала усовещевало буянов, а потом смиряло их оружием.
Бедствия неравной брани продолжались шесть лет (1681–1687 гг.).
Старец Гермоген в это лютое время был для албазинцев ангелом-хранителем: он учил их вере в Бога, подавлял своими советами ропоты и взаимную вражду, внушал покорность к старшим и готовность переносить терпеливо то, чем Божественному Промыслу угодно испытать и наказать их.
Этим старец приобрел доверие и уважение албазинцев, особенно воеводы их Алексея Илларионовича Толбузина.
Участь Албазина решилась взятием его и сожжением; одни из албазинцев погибли в битвах с китайцами, другие умерли во время продолжительной осады от голода и болезней, остальные взяты в плен и отведены в Пекин.
С Албазином погибли и труды Гермогена.
Сам он с немногими из албазинцев кое-как добрался до Нерчинска, и так как терялась всякая надежда на восстановление Албазина, старец Гермоген поспешил возвратиться в первое место своего жительства и трудов — Усть-Киренскую обитель.
Из Албазина он принес с собою несколько икон, между которыми первое место занимает «Нерукотворенный образ Спаса», сохраняемый как особая святыня.
Справка№1 Нерукотворный образ Спаса.
Первая икона Спаса Нерукотворного появилась при жизни Иисуса Христа.
Об этом повествуется в легенде об эдесском царе Авгаре, который, страдая неизлечимой болезнью, послал к Христу живописца Анания с письмом, где излагалась просьба об исцелении, а также с поручением написать портрет Иисуса Христа.
Ананий, прибывший в Иерусалим, где проповедовал Христос, никак не мог приблизиться к Спасителю из-за постоянного скопления народа.
Тогда Христос, угадав желание художника, сам подошел к Ананию, умыл свое лицо, осушил его убрусом (полотенцем), отдав его Ананию. На убрусе чудесным образом запечатлелся лик Христа — «Нерукотворный образ».
Художник доставил убрус Авгарю, тот вскоре излечился и стал примерным христианином.
Убрус Авгаря был помещен в нише над городскими вратами г. Эдесса и находился там 9 столетий.
В 944 г. византийские императоры Константин Багрянородный и Роман I купили Нерукотворный образ и торжественно перевезли его в Константинополь.
После разграбления византийской столицы в 1204 г. следы этой святыни потерялись.
Но осталось много ее списков, которые были широко распространены по всему христианскому миру и особо почитались.
На Руси кроме покровительства русскому воинству иконы Спаса Нерукотворного имели охранительное значение, их часто помещали при въезде в древнерусские города и крепости.
В Сибири многие первые храмы, возведенные в острогах казаками-первопроходцами, были посвящены их покровителю — Спасу Нерукотворному».
Далее епископ Евгений продолжил:
« Течение своей тревожной скитальческой жизни Гермоген скончался в 1690 году.
Могилу его указывают за правым клиросом Алексеевского храма, хотя за последнее время мнения о месте его нахождения стали расходиться: многие утверждают, что могила старца Гермогена давно уже утеряна и нельзя с точной достоверностью указать истинного ее местонахождения в Киренске.
Память Гермогена чтится высоко. Почти в каждом синодике киренчанина можно встретить имя иеромонаха Гермогена, в монастыре очень часто по нем служат панихиды, к нему обращаются, как святому, со своими немощами и нуждами… Народное мнение на стороне его святости. В монастыре хранится образ старца, с которого, по желанию Владыки, сделаны фотографические снимки».
Вот так, описали иноки Киренского монастыря события связанные с Геромогеном и его пребыванием и трудами в Албазине!
И как видим, эта версия полностью опровергает «цитированное в ч.1 «Житие» снимает с Никифора Черниговского «орел народного борца за свободу» и выводит его нам как типичного сибирского разбойника-убийцу царского воеводы!
Так же, собранные данные утверждают, что лично Гермоген ценил из всех икон именно икону «Спаса нерукотвороного» который пользовался славой чудотворной иконы именно у амурских казаков, но вот об иконе Албазинской Божией матери «Слово плоть бысть", мы ничего не узнали.
Следовательно, в Киренске ее ни в 1841 г. ни в 1913 г. уже не было или о ней ничего не помнили, раз она не упоминается в числе местночтимых икон.
Но « Житие» от иконы нас упорно отсылает вот по такому пути:
«В 1665 году, когда русские вернулись и восстановили Албазин, пришел на Амур с духовенством старец Ермоген из Киренского Свято-Троицкого монастыря и принес с собою благословение возрожденному краю - чудотворную икону Божией Матери "Слово плоть бысть", именуемую с тех пор Албазинской.
В 1671 году блаженный старец основал в урочище Брусяной Камень (полтора километра от Албазина вниз по Амуру) небольшую обитель, где и пребывала святая икона в последующие годы.
Албазин обстраивался. В двух храмах города - Вознесения Господня и Святителя Николая Чудотворца - возносили Бескровную Жертву албазинские священники. Невдалеке от города (вверх по Амуру) был основан еще один монастырь – Спасский».
А при перепроверке установлено, что:
В 1671 г. Гермоген возвел в четырех километрах выше Албазина по течению Амура, возле устья р.Улдугичи, в урочище Брусяной Камень так называемый «Спасский монастырь.»
Монастырь был возведен на средства албазинских казаков, которые «... на всякую работу... давали хлеба и работников», а частично на мирские подаяния, «ходя по миру с иконою»
В монастыре было всего четыре монаха, которые зарабатывали себе на пропитание тем, что мололи албазинцам на двух монастырских мельницах зерно.
Но в Московском царстве монастырь мог быть основан только с разрешения царя или Патриарха!
А до 1674г. Никифор Черниговский и вся его команда, включая и иеромонаха Гермогена, были как бы вне закона!
Поэтому то, что возвел Гермоген, монастырем назвать нельзя. Может это был, скорее всего, монастырский скит, раз там вместе с Гермогеном было всего 4 монаха!
Но этот толи монастырь, толи скит носил название «Во имя Всемилостивого Спаса» и у Гермогена как мы знаем с собой была икона «Спаса нерукотворного», взятая им их Киренского храма.
Поэтому он и назвал так свое новое детище!
Но, вот в 1685 г после взятия Албазина китайскими войсками Гермоген покинул острог и в него больше не возвращался.
А в 1690г. он, наконец, добрался до Киренского монастыря, где вскоре и умер.
С собой в Киренский монастырь, он принел только икону «Спаса нерукотворного», которая (или ее копия?) и в данное время находится в Киренском храме.
Но, исследователи истории «Албазинской Божьей Матери» пишут, что Гермоген якобы покинув Албазин со всеми иконами якобы отправился городок Сретенск, а возвращаюсь оттуда в Киренск эту икону с собой не взял.
Поэтому местные историки так прямо и пишут, что хотя икона и оставалась в Сретенске, но« … о ее судьбе ( с 1685 года) в последующие полтора столетия ничего не известно».
Но неизвестно было, пока не начался новый этап в колонизации Сибири.
Но исследователи истории Албазинской иконы не знают или просто игнорируют тот факт, что в 1685 году не было на карте Сибири никакого Сретенского острога!
Он, только как зимовье появился в 1689 г. а острогом стал уже в 1783 году!
Но, раз мы пришли в Сретенск, это новое место поиска следов пребывания «Албазинской иконы Божией Матери» то давайте и осмотримся на новом месте.
На день сегодняшний Сретенск — небольшой городской поселок в Забайкальском крае России, административный центр Сретенского района.
Население 7,9 тыс. чел. (2008).
Он расположен на правом берегу реки Шилка, в 385 км от Читы. Конечная станция железнодорожной ветки от станции Куэнга.
Основан в 1689 году как зимовье, ставшее в 1783 г Стретенским острогом. Затем был центром Стретенского уезда.
С 1798 года являлся горно-заводским селением, с 1851 года – центром казачьей станицы, с 1872 по 1918 год входил в составе 3-го военного отдела Забайкальского казачьего войска.
До 1912 года был конечным пунктом Транссибирской железнодорожной магистрали и важнейшим перевалочным пунктом, ( до сооружения Китайско-Восточной ж. д., а затем Амурской магистрали). где прибывшие в вагонах грузы перегружались на речные суда и отправлялись на восток по рекам Шилка и Амур.
Никаких монастырей в городе Сретенске до 1917 г. не было, а был только городской собор, но и тот, в свое время был снесен большевиками. Сейчас в городке маленький и тесный храм )сохранившаяся чудом кладбищенская церковь).
26 января 1926 года Сретенск вновь получил статус города и становится центром Сретенского района.
Что собой представляет Сретенск хорошо видно из ниже приведенных фотографий.
Но именно в этот период она получила название «икона Албазинской Божьей матери» и стала символом русского господства в крае.
О Сретенском остроге есть и вот такая дополнительная информация:
СРЕТЕНСКИЙ ОСТРОГ, рус. адм. центр Нерчинского у. XVIII в. Располагался в 90 км ниже Нерчинска по течению р. Шилка рядом с устьем р. Куренга.
Первоначальное назв. – Ниж. Новый. Основан в 1689.
Впервые как острог фигурирует в сметном списке уезда в 1714.
Назв. «Сретенский» появилось у острога в документах с 1719 в связи со стр-вом здесь Сретенской церкви, что повлекло за собой дальнейшее оформление его в качестве конфессионального центра.
По сообщению Г.Ф. Миллера (1735), С. о. никогда не имел укреплений. Скорее всего, то, что Сретенск все-таки получил официальный статус острога, обусловлено его тесной связью с сельской округой, а также продолжавшимся и интенсивно развивавшимся процессом внутренней колонизации Нерчинского у. крестьянским населением.
Из документов следует, что в 1719 к С. о. было приписано 38 оброчных крестьян с семьями, проживавших в 11 дворах, и в нем находился приказчик. В 1735 к Сретенску относилось 15 деревень по р. Шилка.
В 1775 он получил статус города и стал центром уезда сначала в составе Удинской провинции, а затем – в рамках Нерчинской обл. Иркутского наместничества.
(Лит.: Миллер Г. Ф. Геогр. описание и современное состояние Нерчинского у. Иркутской провинции в Сиб. // Элерт А. Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Миллера как источник по истории Сиб. – Новосибирск, 1990; Артемьев А. Р. Города и остроги Заб. и Приамурья во 2-й пол. XVII – XVIII в. – Владивосток, 1999.)
«В устье реки Куренги на правом берегу реки Шилки в 1689 году казаки Петра Бекетова на возвышенности заложили первое зимовье, где позднее и был построен Стретенский острог .
Опорный пункт служил для сбора ясака. Это было маленькое селение, обнесенное четырехметровой изгородью. Внутри острога были сторожевые башни, несколько изб, амбары и часовня Стретенья Господня.
По имени этой часовни казаки дали имя острогу. В последствие это заселение получило название – город Сретенск, который входил в Нерчинское воеводство.
Позднее у города в 1790 году появился свой герб с изображением летящего в прыжке тигра с соболем в зубах и тремя слитками серебра, в знак свидетельства, что в округе города имеются серебряные руды.
С любого места в Сретенске очень хорошо видна ещё одна красивейшая местная достопримечательность исторического города – это кладбищенская церковь Великомученика Георгия Победоносца.
Она была построена в 1890 году на пожертвования казаков Стретенской станицы. Освещена обитель в том же году епископом Селенгинским – Макарием. Это здание долго не использовалось, но в 2001 году здесь были проведены первые реставрационные работы».
А вспомнили о том, что в Сретенском городском соборе есть редкая по письму и качеству написания икона Божией матери, только в 1854 году.
Именно тогда в город прибыл сам генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н.Муравьев для личного участия в сплаве по Шилке и Амуру на военной флотилии.
В связи с чем, 14 мая 1854 г. икону «Албазинской Божьей матери» и вынесли из собора и ею на Шилкинском заводе ( судостоительные верфи) , благословили флотилию во главе с генерал-губернатором.
Как известно, этот поход завершил работу Амурской экспедиции 1849—1855 гг., подготовившей окончательное присоединение левобережья Амура к России, закрепленное русско-китайским Айгуньским договором в 1858 г.
Но, об этом периоде российско-китайских отношений будет рассказано последующих частях.
А пока мы на основании собранной и проанализированной информации
уже можем сделать и первые выводы:
1. У нас нет никаких достоверных данных свидетельствующих о том что «Албазинскую икону Божией Матери» в Албазинский острог из г. Киренска принес иеромонах Гермоген.
Исторические данные свидетельствуют, что он почитал чудотворной и с ней никогда не расставался только икону «Спаса нерукотворного», которую он взял с собой, когда его силой увезли на р. Амур.
2. В качестве возможной версии того, как икона «Албазинская икона Божией Матери» попала в Албазин, может быть выдвинуто предположение, что икона в числе других ценных трофеев, была взята и июне 1665 г. с судна Илимского воеводы Обухова после его убийства бандой Никифора Черниговского.
3. Нам, неизвестно где с 1685 по 1689 года находился иеромонах Гермоген со своими иконами.
И поэтому у нас, на сегодня нет исходных данных о том, как будущая «Албазинская икона Божией матери» попала в иконостас городского собора Сретенска и стала там местночтимой иконой.
Но, это я думаю можно легко проверить, если кто-то из историков поищет нужную информацию в сибирских дореволюционных архивах на предмет: когда и кем был в Сретенске построен собор, какие там были иконы, кто был настоятелем собора в 1854 году?
А закончить эту часть я хочу рассмотрением еще одного важного вопроса в нашем повествовании об иконографии «Албазинской иконы Божией Матери».
Он, в первую очередь будет интересен все читателям интересующимся искусством русской иконописи.
Но, тут, по моему мнению, должны высказать специалисты.
И одному из таких специалистов - ПОСТНИКОВУ В.В. написавшему работу «Русская икона и образ Албазинской Богородицы (вопросы иконографии и истории). http://ostrog.ucoz.ru/publikacii/4_45.htm я и хочу, как бы дать слово.
Авторский текст, мною передается с сокращениями но все желающие могут в ним познакомится, перейдя по вышеприведённой ссылке.
«Икона Албазинской богородицы – замечательный памятник истории и культуры российского Дальнего Востока. Ее название связано с крепостью Албазин – форпостом русской колонизации Приамурья в XVII в., символом героического освоения дальневосточных земель.
Несмотря на известность, Албазинская икона изучена недостаточно и не раскрыта как исторический памятник в должной мере.
Многие тексты, посвященные образу, являются эмоциональной апологетикой и содержат необработанные факты. Это предполагает более строгое и глубокое изучение образа. В данной статье автор предлагает рассмотреть некоторые вопросы иконографического и исторического контекста образа, которые во многом помогают понять содержание Албазинского образа.
Иконография и богословское содержание образа. Образ Албазинской Богородицы отличает уникальная иконография, что предполагает специальное ее рассмотрение. Икона представляет поясное фронтальное изображение Богородицы, руки которой сложены на лоне.
Над ладонями Богородицы, на ее груди, изображена миниатюрная фигура Христа-Богомладенца в препоясании в полный рост, окруженная овальной мандорлой (божественным сиянием). Правая рука Христа приподнята к груди, левая опущена к поясу. По сторонам от лика Богородицы изображены шестикрылые серафимы (рис. 1а)2. Размеры иконы 73х67 см.3. Предположительное время ее создания – середина XVII в.
Согласно богословскому определению, икона изображает «чревоношение Богомладенца». Изображения такого типа получили название «Знамение» (т.е. знак, символ).
Обоснованием этого иконографического типа являются слова пророка Исаии: «Итак, Сам Господь даст вам знамение. Се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог»4 (Христос-Эммануил – так было принято называть Богомладенца в христианском культе).
«Знамение» является древнейшим и исходным богородичным образом в христианском искусстве, который известен с IV в.5. Как правило, «Знамение» представляет Богородицу с молитвенно воздетыми руками, на чреве которой изображена поясная фигура Богомладенца в круге, благословляющего правой рукой, а левой держащего свиток – символ Учения (рис. 2а).
Надо думать, положение рук Богомладенца на Албазинской иконе подразумевает тот же смысл.
Особенности иконографии (положение рук Богородицы, специфическое изображение Богомладенца, др.) делают Албазинскую икону необычной, но укладываются в рамки канона «Знамения».
В древности тип «Знамение» имел второе название – «Воплощение», поскольку главным смыслом этого иконографического типа была иллюстрация догмата о непорочном зачатии и боговоплощении (воплощении Святого духа через тело Марии в облике Христа).
Комментарием к изображениям этого типа может послужить фрагмент из православного Символа веры: «Верую во единаго Бога Отца … нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Идеологию «Знамения» выражает и официальное название Албазинского образа - «Слово плоть бысть» - слова из Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. ... И Слово стало плотию… (Слово плоть бысть)».
В богословской интерпретации этот вербальный символ имеет следующее толкование: «Не поддающееся определению Слово Отца сделало себя определимым, приняв Твою плоть, о Матерь Божья, и, воссоздав образ [Бога], запятнанный [первородным грехом] в его прежнем состоянии, наполнило Его Божественной красотой. Но, исповедуя спасение, мы провозглашаем его делом и словом»
Нужно отметить, что символ «Слово плоть бысть» имеет большое самостоятельное значение в богословии, вне привязки к данному образу, и является выражением основных христианских догматов.
Соответственно, тип «Знамение» изображает в принципе не Богородицу, а таинство вочеловечивания Бога, и объясняет двойственную, богочеловеческую природу Христа, а главным персонажем иконы является Христос, который соединяет, связывает образ Богородицы как представительницы земного мира и нематериального Бога.
Так образ «Знамение» является наглядным примером, объясняющим, что такое икона в принципе: он служит гранью, посредником между «невыразимым и невидимым» Богом и земным миром, «окном в горний мир». Таким образом, Албазинская икона демонстрирует воплощение Слова через Богородицу и являет сверхъестественный момент вочеловечивания Бога в облике Христа – главного христианского таинства.
Главным отличием албазинской иконы является специфическое изображение Христа.
На эту особенность и содержание иконы повлияло, надо полагать, Евангелие от Иоанна.
Эта часть евангельского цикла отличается подчеркнутым догматизмом и абстрактностью в сравнении с повествовательностью от Матфея и др. Например, первая глава от Иоанна является объяснением и утверждением основных догматов христианского учения:
«В начале было Слово...». Фигура обнаженного Христа на иконе, напоминающая его же изображение в сюжете «Крещение» ассоциируется с утверждениями от Иоанна о необходимости крещения:
«Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух»10. В другом случае обнаженный Христос изображен на распятии: «вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира».
Возможно, албазинская икона представляет образ и тело Христа в обнаженном виде как символ открытости Святому Духу, жертвенности, ритуализма: «А Он говорил о храме Тела Своего».
Эта особенность вызывает у зрителя основные ассоциации, связанные с образом Христа.
Вероятно представленные особенности иконографии образа «Слово плоть бысть» выражают идейное содержание Евангелия и являются его образной иллюстрацией.
Важную роль в сценарии иконы играют изображения серафимов. Они являются не декоративным, а смысловым элементом иконографии. Серафимы символизируют присутствие «невыразимого» Бога-Отца, которого, соответственно, неправильно было бы изобразить иначе как присутствием сопровождающих его божественных существ. Они так же символизируют «страх Божий» и верность Господу13. В некоторых случаях на иконах «Знамения» серафимы не изображаются, и присутствие Отца предполагается по умолчанию.
Чтобы понять содержание Албазинской иконы, автор статьи предлагает «вжиться» в нее и прочитать ее глазами верующего. Композицию иконы отличают простота, строгость и торжественность.
Пространство между серафимами означает присутствие Бога, который низводит Святой Дух на Богородицу. Серафимы словно озвучивают, согласно видению пророка Исаии, присутствие Отца возгласами: «свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!».
Это не видно в изображении, но необходимо подразумевается сценарием «Знамения», автор композиции предлагает это чувствовать. В чреве Богородицы зарождается Богомладенец-Христос.
Его появление из глубины божественного сияния знаменует для христианина главное событие земной истории – явление воплощенного Бога, несущего Учение, что является знаком спасения и грядущего Царства Божьего.
Вероятно, именно этот конечный религиозный смысл и является тем «символом», который подразумевает название «Знамение». В некотором смысле этот сюжет является и благовещанием, и богоявлением.
Очевидным пафосом к этому изображению является интерпретация древнего пророчества от Матфея: «с нами Бог».
Так икона открывает для верующего Святой Дух, связывает молящегося через своих посредников с Богом. Надо полагать, так должно происходить переживание Албазинского образа православным верующим.
Образ в контексте древнерусской иконописи. В древнерусской культуре образ «Знамение» был широко известен и в основном символизировал божественную зашиту. Наиболее древняя из таких икон на Руси, Новгородская Знаменная, известна как спасительница Новгорода от неприятельского нашествия в XII в. и других бед15.
Другой почитаемой иконой такого типа является Курская-Коренная, известная с XIII в.16. Эту икону отличают изображения пророков вокруг Богородицы.
Традиция почитания «Знамения» естественным образом была привнесена из европейской России в Сибирь. классический вариант иконографии «Знамения» представляет наиболее почитаемый образ в Сибири – образ Абалацкой Богородицы (Абалак – село недалеко от Тобольска, где впервые произошло легендарное явление этого образа).
Абалацкая икона была написана пришлым новгородским «иконником» протодьяконом Матвеем Мартыновым в 1637 г. и уже в XVII в. стала почитаемой в Сибири17.
Праздник иконы установлен в один день с Новгородской – 10 декабря (27 ноября по ст. ст.).
Отличием образа являются изображения Николая Чудотворца и Марии Египетской по сторонам от фигуры Богородицы (рис. 2а). Интересно, что две наиболее известные на российском Востоке иконы – Абалацкая и Албазинская представляют «Знамение» – наиболее популярный образ в северорусских землях, откуда в основном происходила колонизация Сибири.
Существует множество других фактов почитания образа «Знамения» в Сибири и на Дальнем Востоке.
Важная особенность Албазинской иконы – изображение омофора (покрывало, символ защиты) на запястьях Богородицы
Этот иконографический элемент заимствован из образа Покрова богородицы, который представляет легенду о божественной защите Константинополя от вражеского нашествия: Богородица, услышав молитвенные воззвания к ней, распростерла над городом свой омофор, что явило знак защиты и спасения от врага.
Легенда о Покрове известна на Руси с XII в. и выражала идеи божественного покровительства и помощи в земной жизни истинно верующим христианам19. Идея Покрова в сочетании с догматом о боговоплощении являются главным содержанием образа Богородицы в православном учении.
Образ Покрова в русской иконописи имел варианты. Классический, новгородский вариант в своей основной части изображает Богородицу в полный рост с воздетыми руками (тип «Оранта»), над Богородицей изображен омофор, наподобие купола, который поддерживают архангелы.
В суздальском варианте омофор расположен не над Богородицей, а на ее руках в виде плата, покрывала.
Таким образом, Албазинская икона отчасти соотносится с иконографией «суздальского» покрова. Мотив Покрова звучит и в молитве Албазинской богородице: «Буди всем притекающим к чудотворней иконе Твоей покров, утешение и пристанище от всяких зол, бед и обстояний…»; «да явиши покров Твой и заступление стране Приамурстей»20.
Соответственно, Албазинская икона является продолжением и сочетанием традиций «Знамения» и «Покрова» и, таким образом, наиболее полно представляет образ Богородицы. Однако, нужно отметить, что мотив Покрова в христианском культе неразрывно связан с образом Богородицы вне зависимости от его иконографического типа и формы.
Имеет значение рассмотрение стилистических особенностей иконы. Обращают внимание особенности изображения серафимов. Их классические изображения более условны, имеют характерный стандарт.
Лица и крылья «албазинских» серафимов отличаются от классических, изображены более подробно и правдоподобно, с некоторым налетом декоративизма, что можно объяснить влиянием изобразительного реализма. Складки одежд Богородицы так же прописаны с наивной попыткой передать объем.
Обращает внимание, что фоном для фигур служит не золотое сияние, а изображение облакообразной массы. Эта особенность присутствует на некоторых известных богородичных иконах XVII в.. Изображения фона в целом характерны для более поздней иконописи. Перечисленные черты говорят о влиянии тенденций изобразительного искусства XVII в.
Поскольку место и дата создания иконы точно не установлены, автор предлагает некоторые замечания по поводу ее происхождения.
Во-первых, икона не могла быть написана в Восточной Сибири, т.к. до 1660-х гг. там не было местной иконописи.
Теоретически это было возможно в западной Сибири, где к 40-м гг. XVII в. было налажено местное иконописное производство, но иконопись этого региона отличалась консерватизмом, также как иконопись Северной Руси.
Против Сибирской и северорусской версии происхождения иконы говорит несоответствие образа новгородским традициям «Знамения» и «Покрова». Учитывая смелое и сложное решение иконографии образа, черты «живописания», исходящие из центра страны, а также элемент «суздальского» Покрова на иконе, можно предположить, что икона была создана в центре страны, где успели себя проявить новые веяния в искусстве (Москва, Кострома, Владимир).
Известно, что первым поселенцам Сибири иконы поставлялись на продажу преимущественно из Суздальского и Владимирского уездов.
При этом важно отметить, что композиция иконы нарушает древнерусский иконописный стандарт, но не нарушает богословский канон, соответственно, автором композиции иконы должен быть не ремесленник, а лицо, имеющее религиозную подготовку.
Оригинальность Албазинского образа подводит к поискам аналогий в материалах смежных культур. Особенности иконографии Албазинского образа (овальный «медальон» с изображением Христа, положение рук Богородицы) напоминают некоторые среднегреческие образы.
Пример – «Богоматерь Никопея» (Победительница) - византийский образ, известный с VI в., который представляет Богородицу, держащую перед собой овальный медальон-щит с изображением Спаса-Эммануила .
Это сравнение позволяет предположить, что Албазинская икона была написана под влиянием привезенных в 1650-х гг. никонианами из Греции образцов «правильных» богородичных образов.
Это вполне вероятно, поскольку иконография Албазинской иконы все же весьма отлична от древнерусских традиций. Ситуация складывается следующим образом: икона была создана в центре страны в среде духовенства в середине XVII в. и по внутренним каналам была направлена в Сибирь. В целом это предположение совпадает с историей о принесении иконы в Албазин иеромонахом Гермогеном и выводами о происхождении иконы историка А.Р. Артемьева.
Появление в XVII в. такого нестандартного образа вполне объяснимо. Для этого времени характерно появление множества новых иконографических типов и развитие иконотворчества.
Яркий пример – образ Казанской богородицы, наиболее почитаемый образ в России, который является значительным изменением канона «Одигитрии». Легенды относят появление этой иконы к 1579 г. и связывают с ней освобождение Москвы от поляков в 1612 г.
Широкое почитание этого образа распространилось с первой половины XVII в. Другая известная икона XVII в. – образ Иверской Богородицы (вариант «Одигитрии»), появился в России через посредство патриарха Никона из Афона (Греция) как один из образцов иконописания. Во второй половине XVII в. в России утвердилась традиция почитания этого образа.
Появление новых образов было связано с общим изменением в религиозной культуре России XVII в. Соответственно, образ Албазинской богородицы возник как результат иконотворества и преобразования канона середины XVII в. Эти сравнения также показывают, что икона Албазинской Богородицы имеет почтенный по меркам русской истории возраст, сравнимый с возрастом многих известных исторических икон России.
Итак, икона «Слово плоть бысть» выражает основные христианские идеи: является демонстрацией важнейшего догмата христианского учения – о воплощении Слова, и объясняет богочеловеческую природу Христа.
Она также воспринималась как посредник с Богом и символ божественного покровительства.
В целом этот образ является символом спасения в широком смысле христианского вероучения».
Разобравшись с ранней историей и иконографией «Албазинской иконы Божией Матери» мы на этом, ее как предмет рассмотрения, закрываем.
И в следующих частях займёмся делами военными и дипломатическими, чтобы показать, как, когда и кем был создан культ «Албазинской иконы» ориентированный, что в Российской империи, что в нынешней Российской Федерации, в сугубо политических целях: на удержание за собой земель (территорий) захваченный у Китая, освятив эту экспансию заступничеством самой Богородицы.
(конец ч.3)
Все рисунки,карты и фотографии к этой части находятся тут:
http://h.ua/story/368242/