И, наверно, лягу спать очень поздно.
Мне б увидеть, что жива моя мамка,
Что туманно это утро и росно;
Умилиться бы котёнка зевоте,
Услыхать бы, как скрипит старый вертел.
А ещё бы, пропотев на работе,
Жадно грудью пить порывистый ветер.
И просохнуть на ветру. И замёрзнуть.
И скорей домой голодным вернуться.
И от голоса родного оглохнуть.
И в объятиях с восторгом очнуться.
А потом бы пошалить по-ребячьи,
Щекоча своей небритостью близких.
Успокоиться. Присесть. Посудачить.
Озадачиться, что солнце так низко.
Ну а после примоститься у печки
И, как чуда, ждать великую строчку.
Выйти в ночь и голым плюхнуться в речку,
Разрешив до завтра чуду отсрочку…
Ах, как хочется встать спозаранку!
Только горько мне, и больно, и слёзно.
Схоронил недавно я свою мамку.
Хоть во сколько ни вставай – уже поздно.