Сон, приснившийся мне в ночь на 19 июня 2011 года, и обретший литературную форму. (Рассказ)

1940 год. Около того. Германия. Я шпион. Сейчас не важно уже какой страны. Хотя скорее всего СССР. Отношения накаляются. Европу уже начинает охватывать пламя. Я, видимо, должен узнать ближайшие планы Рейха относительно родной державы.  
Что же могло пойти не так? Знание традиций и языка на шесть из пяти. Форма, выучка, подготовка, осанка, легенда. Да родная мама не отличила бы меня от бравого немецкого офицера... Ан нет. Все же не совсем готов оказался я сохранять инкогнито в ТАКИХ условиях. Не готовили меня терпеть то, какие зверства и эксперименты творятся ТАМ.  
Девочка лет 10 с затравленным взглядом. Черные давно немытые волосы. Я не знаю что сней делали, но она вообще не говорит. Только напевает. Без слов. Порой тревожно. Порой откровенно страшно. Действует на подкорку. Входит в резонанс с биением сердца. Она просто сидит. Не заперта. К ней боятся подойти солдафоны и большинство офицеров. Только Генрих Гиммлер (похожий почему то на Охлобыстина) все носится вокруг нее в белом халате и по-садистки радуется успеху какого-то одного ему известному эксперименту. Читаю в личной карточке, что она американка специально выкраденная ССовцами из родного городка. Что выбирали именно ее покакому-то непонятному мне принципу... Много чего еще написано, чего я не могу толком понять, но кровь уже начинает стыть в жилах.    
Группа. Двое мужчин и одна женщина. Французы. Находятся в одной клетке. С ними проще. Воздействовали чем-то на нервную систему и психику и сделали из образованных людей суеверных средневековых дикарей, которые готовы поклоняться или панически бояться неизвестного, необъяснимого. Мужчина, тот что постарше, вроде какой-то политический деятель. Девушка - аспирантка вуза. Красавица. Еще один... Непомню. Узнаю, что их готовят для уничтожения. Мол, они даже слишком дикие. Как туземцы. Переборщили с препаратами, в следующий раз (боже! Будет еще раз!..) будем воздействовать менее интенсивно...  
Это то что видел я. Черт его знает, что там еще... Не могу терпеть. Я добрый. Я чувствительный. Я готов поставить на карту свое задание и жизнь. Я их спасу! Должен...  
Вышел на связь с французским сопротивлением. Оказывается политика они очень долго искали. Почему-то сразу поверили мне. Или нет...? Подобрал подходящий момент. Начинаю их выводить. Объясняю как детям. Понимают плохо. Очень боятся. Шумят. Оказывается у них зародилась какая-то религия связанная с ДВЕРЬЮ. Не понимаю. Начинаю уходить и понимаю, что не могу оставить тут эту страшную девочку. Беру ее за руку. Она не сопротивляется. Идет. Только бы не пела...  
Чтобы не попасться патрулю (чувствую, что не отбалтаюсь) приходится вместо спуска в подвал подняться этажей на пять-шесть наверх. Господи, да там пострашнее чем внизу... Темно. Безлюдно. Сквозняк. Большая комната почти на весь этаж. Понимаю что это самый верхний. Тот что поменьше. Как бы надстройка. Башня. И всего одна маленькая комната. Понимаю, что страшно мне не от помещения, а от того что девочка начала тихонько петь... "Дикари" сначала притихли. Видимо тоже стало страшно. Осматриваемся. В этом зале всего одна комната и скрипит ДВЕРЬ. Это она. Их культ. Их бог (или дьявол?) Они тычут пальцами, пытаются объяснить отрывками более-менее внятных фраз, что там. Что надо обязательно туда зайти и они станут прежними. Надо же. Они еще видят сны освоей прошлой жизни... Я понимаю, что именно там, скорее всего, из них и сделали то, что сделали. Идем туда. Приближаясь, они все больше шумят. Пение все отчетливее отдается в мой мозг. Подошли. До двери каких то 2 метра. Французы приклоняются пред ДВЕРЬЮ. Надо зайти, но им, да и вообще никому нельзяее открывать. Я стал их понимать намного лучше. Я тоже НЕ МОГУ открыть ЕЁ. Черт! Да что со мной, я же профессионал. Был... Пение все громче и четче. Я смотрю на девочку и впервые вижу у нее осмысленный взгляд. Он обращен к ДВЕРИ. Глаза черные.Никогда до этого не заглядывал в них... Она движется туда. Сначала неуверенно. Потом все быстрее. Дикари беспокоятся. Твердят о каре. За полметра до ДВЕРИ пытаются ее удержать, но пение становится таким громким, что они отступают в ужасе. Твердя только, что нельзя открывать ЕЁ. Девочка останавливается. Пристально смотрит. ДВЕРЬ открывается сама... Сквозняк? Вряд ли... Пение в моей голове становится невыносимым. ДВЕРЬ открылась полностью.  
Я боюсь туда заглянуть и, вдруг, сознание переносится в девочку. Я вижу ееглазами. Меня зовут Саманта. Мне 11 лет. Я учусь в школе, люблю котят и очень хочу домой. Я не хочу пугать людей! Почему они все меня боятся? ВСЕ! Кроме одного... Его я боюсь сама. Человек в белом халате и круглых очках. Это он сделал все это со мной! Зачем? Я его никогда раньше не видела! Я начинаю говорить с кем-нибудь, но от меня все бегут... Только один человек взял меня за руку за все это время! Но почему он сейчас плачет стоя на коленях? Давай вместе зайдем ТУДА!  
Сознание возвращается. Пения больше нет в моей голове. Очумевшие французы врываются в комнатку, стараясь не задеть дверь. Я заглядываю туда, по пути мой взгляд падает на Саманту. У нее голубые глаза. Я беру ее за руку и мы входим. Обычная комната. Такая какая может быть у бабушки в старом деревенском доме. Зеркало-трельяж. Старый комод. Дореволюционное кресло. Только вот комод забит не старой утварью, а разноцветными препаратами. А чуть правее двери, сзади, медицинские койка и кресло с ремнями. Под ними одноразовые шприцы и капли крови. Понимаю, что здесь я не смогу им всем помочь. Хочу набрать как можно больше склянок с препаратамии и свалить с несчастными беженцами. Гори задание огнем...  
Раздался вой тревожной сирены. Слышу топот солдатских сапогов по лестнице. Понимаю, что никуда уже не деться. Через минуту или меньше они будут здесь. Как же так быстро заметили? Дикари испугано сели на корточки и затравленно замолчали. Интересно, что у них сейчас в голове, когда они, наконец попали в свое "святилище...?" Единственное, что мне пришло в голову это закрыть дверь. Я дергаюсь к ней. У меня не больше двух-трех секунд. Меня задерживают дикари что-то мыча про свою чертову религиюи двери. Я не успел. Сквозняк (сквозняк ли...?) прикрывает дверь оставляя в ней маленькую щель в десять-пятнадцать сантиметров. Господи, да ежу понятно, что мы здесь! Почему-то никто не заглядывает. Я сижу с вальтером наготове. Завалю хоть семерых этих зверюг. Топот удаляется. Никто не заглянул, не приоткрыл двери. Уменя отлегает от сердца...  
Дверь открывается и входит Генрих Гимлер. В круглых очках и белом халате поверх фашисткой формы. БЕЗОРУЖЕН.  
- Что же вы, голубчик, здесь делаете? - издевательски спрашивает он.
Я нажимаю на курок. Осечка. Еще. Еще. Еще...
- Ну, ну, ну. Зачем же так!? Сами проследуете на первый этаж? Давайте, я жду. И там еще вас ждет ваш старый друг...  
Вижу что он не один. За дверью четыре офицера. В комнату не заходят. Сопротивление бесполезно. Выхожу. Они даже не обращают на меня внимание. Но один пошел за мной с рукой на вальтере. Гиммлер изчез. Спускаюсь по лестнице. Уже подходя к главному этажу, понимаю, что там идет какой-то важный прием. Спускаясь на лестнице встречаюсь лицом к лицу со своим однокласником! Он во фраке, с шампанским. Как всегда высок, красив, шекаст. Улыбается видя меня, но понимает,то ли по моему выражению лица, то ли видя моего конвоира, что что-то совсем не так...  
Вспоминаю, что он дипломат. Сегодня какая-то встреча. Будет сам Гитлер. Он подходит и шепчет мне на ухо, как всегда немного картавя, что уже не успеет ничего сделать. Мне помочь...  
Первый этаж. Гиммлера нигде не видно. Вспоминаю, что у меня привычка всегда носить ссобой перочинный нож. Забавно. Куча вооруженных врагов, а у меня из "оружия" только складной ножик... Прием. Гитлер, для развлечения, освободил одну из стен от произведений искусства, чтобы прямо на приеме, при всех гостях, расстрелять врагов Рейха. Понимаю что и я среди них. Я последний.У стенки, лицом к ней, стоят 11 человек. Ждут только меня. Тут и мои "дикари." Ну хоть Саманты нет... Командует расстрелом лично Адольф Гитлер. Стоит прямо рядом с тем местом куда ведут меня, чтобы тоже упереть головой в стенку. Вокруг все шумят. Кто-то весело, кто-то обеспокоен происходящим. Мой последний шанс. Я выхватываю нож и делаю шаг в сторону рейхсканцлера. До него не больше метра. Моя подготовка позволяет преодолеть это расстояние за, максимум, десятую долю секунды... Черт, как же он быстр! Только что его кобура висела на поясе застегнутой и он командовал расстрелам, а сейчас пуля уже пробила мою грудь на миллиметр левее сердца... Мои последние слова: "Блять! Больно же..." Нет, все таки точно советский шпион...  
Падаю. Жив. Невеселая мысль, почему-то, улыбает меня - ничего, сейчас добьют. В унисон гремят выстрелы расстрельной команды. Звук падающих мешков. Не делают контрольный. Кто то слегка пинает меня и почти родной, чуть картавый голос,шепчет: "Если еще жив пошевели ногой." Я шевелю. Игорь, не верящий втакую счастливую случайность, но не смевший хотя бы не попытаться, шепчет еще раз: "Это правда? Это то, что я думаю?" Я пошевелил ногой еще раз, делая вид, что это агония.  
-Отлично! Не дыши. Мы тебя скоро вытащим. Я задерживаю дыхание. Позволяя себе изредка чуть-чуть носом затянуть воздух. Теряю силы. Воздуха нужно все больше. Пробитое легкое выпускает его быстрее. Вечность жду пока меня потащат. Знаю куда. В яму к остальным мертвецам. И свежим и не очень. Мне все равно. Мне дали НАДЕЖДУ. Наконец потащили. За ноги. Как мертвую скотину. Лицом вниз. Покатащили по ступеням, сломал нос. Ерунда какая! Зато выдался случай "нормально" подышать... Потом лицом по траве. Чуть не чихнул. Ха! Этот солдафон наверное в штаны наложил бы если бы его "труп" чихнул!..  
Скинулив "братскую могилу." Слава богу я с самого верху. О чем я говорю!? Сука. Это же люди! Яма была глубиной не менее трех метров. Я знаю. Я видел. Я сам пару раз командовал этими "трупоносами..."  
Солдат почему-то замешкался. Начал меня ворочить. Веду себя как тряпичная кукла. Совсем не дышу. Чувствую, что уже не выдерживаю. Легкое дает о себе знать... Уходит. Не понимаю далеко ли. Может кто еще остался? Дышать не решаюсь. Умираю от нехватки воздуха. Слышу. Слышу в тумане, как будто из далека знакомый чуть забавно картавящий голос...  
-Жив еще?
-Пульс есть, но слабый.
-Глеб! Глеееб! Грузите скорее в фургон! И быстрее в госпиталь! Не хватало еще и ЕГО потерять.  
Я приоткрываю глаза. Не вижу. Слабо улыбаюсь. ЖИВ. Слышу вдалеке: "Самый, везучий, сукин кот на земле!" Везучий? Теряю сознание. ЖИВ.  
Проснулся от того что не хватало воздуха. Лежа в кровати отдышался. Первая мысль: Что ж я за сволочь, что в первую очередь думал о себе? Почему не о людях которых не сумел спасти? Последняя далекая мысль - Жив...  
А может мы все такие...?