Все равно бякает, хоть воздух при этом и не портит. Наоборот: навевает нечто цветочное и невесомое. Откуда же тогда взялись вдруг эти раскаленные камни на веках и грохот подкованных сапог по мостовой? От их грозного марша начала раскалываться на куски голова, а в пересохшей глотке появился вкус… Что же это за вкус такой мерзостный? Не пил он вчера настойку на дохлых кошках! А что пил?
Благодать последнего утреннего сна под шумок улетучилась. Антрон, желая вернуть это блаженное состояние, попытался укрыться с головой. Но выяснилось, что накрываться решительно нечем. Пошарив по себе, а также вокруг непослушными руками, парень пришел к досадному выводу, что почивает он во всей одежде и, кажется, на траве. Позор всему доблестному гномьему племени! Единственный плюс: настырная бякалка, разбудившая молодого гнома, все-таки сгинула.
Антрон сделал все, что мог в настоящий момент, - прислушался. Птички, кузнечики да шелест листвы. Еще – непрекращающийся грохот сапог под левым ухом. Есть слабая надежда, что гномы, люди или кто-то еще из разумных рас находятся достаточно далеко от его лежбища. То есть, никто постыдной ночевки в зеленях не наблюдает, и разболтать о ней не сможет. Пока. И требуется все-таки встать до того, как это «пока» закончится. Хотя бы с целью промочить глотку да избавиться от вкуса дохлятины. Все равно уснуть больше не получится.
Но Антрон медлил, сильно подозревая, что процесс подъема окажется мучительным. Первое утро на Перекрестке редко выдается легким. Ну, конечно же: Перекресток! Единственный мир, где все бесплатно, в том числе и выпивка. Порядочные гномы стремятся проводить отпуск именно в этом раю. Или хотя бы часть долгожданного отпуска, ведь семья тоже требует к себе внимания. Счастливейшее время, хоть от него в памяти остаются только обрывки ярких и неизменно веселых картинок.
Угловатые булыжники мыслей с трудом ворочались в гудящей голове гнома, изредка сталкиваясь между собой. Искры, высекаемые при этих столкновениях, тускло освещали разные этапы вчерашней гульбы. Причем хронологический порядок полностью отсутствовал. Адская работенка, - вспомнить если не все, то хотя бы основное…
Все верно: вчера утром Антрон пересек Порог на своей верной летучей малютке марки «Хрустальная Капля». Забронировал номер на постоялом дворе, и там же употребил первые 150 анисовки. Один из хозяев, Крауз, сообщил ему, что несколько гномов накануне уже остановились у них, но в настоящий момент, по всей видимости, гуляют в Городе.
Новость вызвала у Антрона знакомый зуд во всех членах. Это почти наверняка были парни с «аметистового» прииска, ушедшие в отпуск днем раньше него самого. Аметисты – ребята шустрые и вечно опережают Аквамаринов. Сладкое предчувствие хмельной свободы не позволяло долго задерживаться на одном месте. Ни работы на родном прииске, ни заботливой супруги с обожаемыми детками, ни прочей родни в ближайшие две недели отпускник не увидит. А такие же счастливые земляки сейчас зажигают где-то поблизости, и Антрон обязательно их разыщет. Гном оперативно накатил еще 150 грамм и двинулся к выходу.
Пришлось посторониться, пропуская идущую навстречу высокую женщину с младенцем на руках. Постоялым двором заправляли две супружеские пары, и на пути к желанной цели оказалась та хозяйка, что помоложе. Вежливо поклонившись, Антрон заметил:
- Я смотрю, у вас опять прибавление, Галина.
- Это внук, - ответила она, улыбнувшись гостю, - старшая дочка наконец-то наградила.
- Ну, поздравления ей от меня, - любезно буркнул Антрон, будучи уже на полпути к своей малютке.
Учтивость для гнома превыше всего. Для трезвого, во всяком случае. Пусть все люди истинному горцу кажутся на одно лицо, и различить их можно лишь по цвету волос и росту. Пусть он знать не знает старшую дочь хозяйки и не интересуется, сколько их всего, этих дочерей, но поздравить молодую мамашу, - дело святое.
Земляков Антрон искал долго, и подробности упорных поисков вспоминаться не пожелали. Да и какая разница, сколько именно питейных заведений он прочесал? Главное, что в каждом имелся на диво широкий ассортимент спиртного, а отпускник точно знал, как с оным ассортиментом следует поступать.
В родных горах выпивка с незапамятных времен очень дорогая. Объективно такое печальное положение дел оправдано. Тут к лидерам кланов никаких претензий быть не может, ибо они о народе пекутся. Подземные разработки – штука серьезная, никакого баловства не терпит. А любой гном скорее добровольно под обвал пойдет, чем выложит такие бешеные деньжищи за выпивку. Это потому, что горцы все поголовно – рачительные хозяева, знающие цену кровным денежкам. Лучше потерпеть и потом задарма оторваться на Перекрестке. Пусть другие называют их жмотами, сквалыгами, - гномы выше небылиц, которые плетут о них все, кому не лень.
К своим Антрон примкнул в погребке Сандра. Где же еще сидеть-посиживать добрым гномам, как не у соплеменника? Просто парень малость забыл за год местоположение славного кабачка, вот и пришлось обшарить половину Нового Города. Скатившись по крутой лестнице и узрев, наконец-то, с полдюжины знакомых бородатых рож, он радостно возопил:
- Здорово, мужики, кайло вам всем, куда попало! Что это вы тут без меня делаете, а?!
- Да то же, что и ты без нас, пьянь рудничная! – добродушно заржали кореша в ответ на приветствие.
- Чего жрать будешь? – рявкнул из-за стойки старик Сандр.
Уже изрядно подогретый отпускник устроился на добротном дубовом стуле за одним столом со своими. Те с готовностью потеснились, ожидая от свежего собутыльника какого-нибудь прикола. Антрон слыл среди своих весельчаком.
- Та-ак, - протянул он, оглаживая вороную бороду, - с суетой покончено, требуется покумекать. Анисовки мне, пожалуй, хватит. А не найдется ли у глубокоуважаемого Сандра чего-нибудь ржаного, чтобы горело?
Конечно, у старикашки нашлось. Получив граненый стакан с толстым дном, полный знатного пойла, Антрон с милой улыбкой обратился к землякам:
- Вот вам, ребята, трудная загадка. Кто скажет точно, сколько я сегодня выпил, получит приз: уши енота. А может, белки.
Он шваркнул на стол смешные полосатые ушки-на-макушке с кисточками. Такие на ближайшем углу раздавала прохожим стайка человеческих ребятишек. Веселые отпускники оживились еще больше: приз понравился всем. Немного найдется таких любителей почудить, как раскрепощенные выпивкой гномы. Предположения, одно лестнее другого, посыпались на Антрона со всех сторон:
- Штоф.
- Два штофа.
- Три!
- И еще бочонок пива!
Дождавшись небольшой паузы, Антрон, уже осушивший стакан, размашистым жестом сгреб со стола енотовы уши и нацепил их на себя.
- Это, чтоб не обидно было. Никто не угадал, мужики, потому что я еще не допил! Сандр, повтори, будь бобр… добр…
Великие Подземные Духи, Которых Не Называют! Так вот что жмет под подбородком: резинка от этих дурацких ушей! Он так и ходит… в смысле, лежит, увенчанный ими…
Ну да. Антрон провел короткопалой рукой по волосам, пребывавшим в художественном беспорядке. Никуда не делись ушки енота или белки. Одно торчит себе задорненько, второе запуталось в траве. А резинка туговата, кайло ей куда ни попадя, и не расстегивается. Нет, не сейчас. Надо еще немного полежать, собраться с силами.
Кажется, они у Сандра излишне разгалделись, потому что сварливый старик без церемоний вытолкал всю ватагу на улицу. Потом были еще какие-то кафешки, которые менялись довольно часто. Сплоченных любимым делом, спетых и спитых отпускников хоть что-то, да не устраивало в каждом заведении. То свет чересчур яркий, то музыка не та, то гномов среди посетителей маловато. Коллектив охрип от хорового пения и оттоптал все пятки, исполняя на каждом углу зажигательную джигу.
На Город незаметно опустилась бархатная ночь, намекая, что пора бы отдохнуть. Об этом же поведали веселящимся отпускникам дружинники. Мол, господа хорошие, мы все понимаем, и поете вы душевно, но хватит уже посреди улицы глотки драть. Либо сидите в кабаке, либо расходитесь. А то найдется для всех вас уютное местечко с караоке до самого утра.
Хорошенькое дело: расходитесь! Да они только-только разошлись! Горбатишься целый год на прииске, света белого не видишь, так и на отдыхе тебя норовят под крышу загнать. Ворча и хмуро оглядываясь на дружинников, которые не спешили продолжать обход, горцы поплелись в сторону ближайшего заведения. И тут Антрону очень кстати попалась на глаза любимая Капелька, припаркованная на площади.
- Мужики, я, пожалуй, пров-ветрюсь. – заявил он, сворачивая к авиетке.
- Эй, уважаемый! – окликнул гнома один из дружинников, - да ты, никак, полетать решил? Ты, с ушами! К тебе обращаются!
- Спакеля, с-служивый, - отмахнулся Антрон, заваливаясь на сиденье, - автопилот у меня – абсолютный т-трезвенник.
И стартовал, не дожидаясь, когда ретивые молодцы с эмблемами Университета на рукавах до него добегут. Капля совершила вертикальный взлет, и Город провалился, превратившись в россыпь самоцветов на фоне ночи.
Вот, собственно, и все. Дальше были темнота, пустота и полная неизвестность. Задремал, наверное. Куда же его завез непьющий автопилот? И где сама Капля? Почему он спит головой на кочке, а не в уютной кабине?
Собрав все, что осталось от железной выдержки горца, в трясущийся кулак, Антрон совершил невозможное: разлепил веки. В следующий момент он заорал не своим голосом. А если честно, то сипло и одновременно пискляво заверещал. И это при врожденном-то гномьем басе!
На расстоянии какой-то пяди от его лица жутко ухмылялась некая длинная морда желто-зеленого цвета. Волосатый крокодил, - как еще можно назвать чудище, припавшее к земле напротив Антрона? Глазки красные, любознательные такие. Острющие зубы растут в несколько рядов, а нос – пятачком, как будто тварь его о стекло расплющила.
От позорного визга образина дернулась и куда-то метнулась. Антрон резко откатился в сторону, спасаясь от длинного чешуйчатого хвоста, который неминуемо должен был хлестнуть его по голове. Но хвостяра с несколькими растопыренными шипами на конце лишь смачно хлопнул по какой-то невидимой преграде, оказавшейся между участниками сцены. Заволновалась и быстро успокоилась густая трава. Только пестрая бабочка чуть меньше голубя величиной все кружила и кружила над Антроном. Так вот что за фея его разбудила…
Гном, жадно хватающий перекошенным ртом воздух, одну руку прижал к едва не лопнувшему сердцу, а другой осторожно проверил штаны. Трижды слава Духам Подземного Огня, - сухие.
В черепушке кипела и булькала, постепенно пригорая, невообразимая каша. Прочие внутренности вели себя ничуть не лучше; конечности также отказывались слушаться хозяина. И все же Антрон заставил себя подняться на пластилиновые ноги. В любой момент можно было ожидать возвращения мерзкой твари, юркнувшей в траву. А у него даже для шапкозакидательства ничего не имеется. Только шутовские уши, которыми не забодаешь. Куда же его занесло с Перекрестка, через какой такой дремучий Порог свезло просочиться прямо волосатым крокодилам на завтрак?
Сложив обе ладони козырьком, Антрон приступил к изучению местности. В целом она произвела бы благоприятное впечатление, если бы не самочувствие и душевное состояние наблюдателя. Лужочки, рощицы, кустики (о! Вот что требуется в первую очередь!)
После того, как ближайшим кустам были возданы все полагающиеся почести, гном заметил, что ясное утро застало его совсем рядом с цивильной дорожкой, мощеной плиткой песочного цвета. Пройдя по ней всего ничего, Антрон узрел жалкие останки своей «Хрустальной Капли». Тонкие детали корпуса жалобно серебрились на траве, а среди них ветерок лениво перекатывал наполовину сдувшиеся подушки безопасности. Обе две. Значит, его самого успешно катапультировало. И не факт, что до удара о землю. Будь на месте Антрона какой-нибудь доходяга из эльфов, он маялся бы сейчас помимо жестокого похмелья еще и многочисленными переломами. А мог и переселиться прямиком в свой скучный эльфийский рай.
Скорбеть над останками авиетки долго не пришлось, потому как Антрон заметил чуть в стороне свое спасение, - ручей. И устремился к вожделенной влаге со всей прытью жаждущего. Благо, что прыть ему в настоящий момент была отпущена самая мизерная. Напоровшись на прозрачную преграду, парень просто распластался на ней, а не отлетел назад, подобно мячику. Магическое защитное поле: классная вещь! Оно слегка пружинит и на ощупь кажется резиновым, как надувной шарик. И ничем такую дуру не прошибешь. Вот, значит, почему крокодил ушел без завтрака…
Но ручей сейчас ему самому жизненно необходим! Если не напиться в ближайшее время, то все, - кирдык. Безутешные родители, вдова и трое сироток будут рыдать над его могилой. Такого финала своей цветущей жизни Антрон допустить не мог. Он решительно прогнал мысль о том, что выхода к спасительному ручью может не быть вовсе, и поплелся по траве параллельно дорожке, ведя правой рукой по упругой невидимой преграде.
Тропа понемногу отдалялась, не исчезая из вида. Ручей, издевательски сверкая под солнышком, становился все ближе, но оставался пока недоступным. Миновав густую рощицу, Антрон увидел пару массивных розовых животных с хоботами, у которых был в разгаре веселый водопой. Разве можно так глумиться над добрыми законопослушными гномами?! Розовые слоники, значится, хлещут водичку, поливают друг дружку из своих шлангов, а ты любуйся и делай выводы! Мораль, как в басне. Кто бы все это не затеял, они просто негномы какие-то…
Многовато зверья в здешних пампасах, и все оно совершенно несуразное. Вон пасутся пегие козы с двумя головами: спереди и сзади. Нечисть какая! Пролетела птица с человеческим туловищем. Чуть башку несчастному гному крылом не снесла. Пришлось падать носом в траву и пережидать, пока чумная пташка скроется из виду. Ни один уважающий себя гном не поселится в таком опасном месте. А значит, помощи бедняге Антрону ждать неоткуда. Неужто суждено пропасть во цвете лет? Сил совершенно не осталось, а близость недостижимой воды сводит с ума. Напиться бы сейчас, остудить гудящую голову, да прилечь в тенечке… Ага: мохнатым крокодилам на радость!
Холмы за ручьем как-то незаметно превратились в отвесные скалы красного гранита. И над ними тоже кружились, то паря на раскинутых крыльях, то дурашливо кувыркаясь в воздухе, крупные рогатые птицы. Ты бредишь, Антроша, тебе совсем худо. Сгинешь в этой сумасшедшей долине, и никто никогда не проведает, где и как закончился твой отпуск.
А вот и море показалось, именно к нему спешит ручей. Морская синева слепит так, что невозможно смотреть. Залив почти правильным полукругом вдавался в сушу. И море, стесненное высокими берегами, плескалось, словно шаловливый ребенок в ванночке; билось о скалы и дышало соленым ветром. Антрон в теперешнем состоянии был согласен уже и на морскую воду. Хуже не станет, потому как некуда.
Вдруг дорожка, виляющая в отдалении, резко свернула наперерез ковыляющему гному и устремилась к ручью. К ручью, мать моя гномиха! Через поток живительной влаги был перекинут самый настоящий мостик, и дорожка вела к нему. Спасен! Великие Духи позаботились-таки о своем непутевом сыне. Спасибо вам, родные! Огромное гномье спасибо! Чтоб он еще когда выпил больше трех пинт за день…
Оторвавшись от упругой стены, которая до сих пор поддерживала его, Антрон порывисто шагнул к дорожке. Ноги подкосились, и гном рухнул на четвереньки. А, так даже удобнее. Он пополз вдоль тропы, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Не-ет, врешь! Вода уже близко, он чувствует ее свежий запах. Прорвемся!
Прорываться действительно пришлось: через густые заросли незабудок на самом берегу. Но вот и долгожданный ручей. Антрон ворвался в него подобно пушечному снаряду. Как был, - на четвереньках, распугав нежившихся на камнях лягушек. Пара ужей, решившая перебраться с противоположного берега на этот, остановилась на середине ручья. Высоко подняв над водой плоские головы, змеи с изумлением взирали на странное существо, ворочающееся на мелководье. Что с них взять, - они никогда не видели счастливых гномов, дорвавшихся до опохмелки.
Наслаждался Антрон долго. Он пил, нырял с головой, фыркал и отплевывался, не помышляя покидать прохладную водичку. Ужам пришлось двинуться вверх по течению, чтобы обогнуть нелепое чудовище, перебаламутившее весь ручей.
Наконец гном почувствовал себя немного легче. Он встал на песчаное дно; глубина здесь была чуть выше колена. Проклятые уши, о которых Антрон давно и думать забыл, упали, залепив ему оба глаза. Грязно выругавшись, Антрон сорвал их с головы и швырнул в воду. Ушки енота, вчера казавшиеся такими забавными, почему-то не утонули, и ручей понес их к морю.
Почти довольный теперь своим существованием гном выбрался на берег и огляделся. Требуется отдохнуть. Вода вернула его к жизни, но она все-таки не пиво, - полностью снять похмелье не может. Вот под этим развесистым кустиком и ляжем. Головой в тени, а все прочее чтоб на солнышке осталось. Пораскинув слегка просветлевшими мозгами, Антрон решил не раздеваться. Конечно, по отдельности он и одежда просохли бы куда быстрее. Но как знать, не подкрадется ли какая-нибудь зверушка, от которой придется спасаться бегством? Приятно пробежаться по травке голышом, спору нет, но – при других обстоятельствах. Он сейчас не на празднике сенокоса, а практически в разведке. Вот и надо вести себя, как в тылу врага. Только воду из сапог выльем, и все.
Устроившись со всеми удобствами, Антрон стал погружаться в дремоту. Передвигаться он сейчас просто не в состоянии. Куда идти – все равно не знает. Требуется для начала придти в себя, а затем уже решать, что делать дальше.
Ласковое солнышко пригревало, подсушивая безнадежно испорченные травой рейтузы. Куртке досталось меньше, но она и сохнет дольше. Как бы не села, и без того в обтяжку. Дурнота стала терпимой, но совсем отступит еще нескоро. Ничего, ручей под боком, можно освежиться в любой момент…
Все-таки он заснул, разнежившись в тени и позабыв о бдительности. В древности кочевые гномы чувствовали опасность загодя. Правда, и кочевали предки по горам на трезвую голову. Вот только что все вокруг было тихо, приятно и спокойно, как вдруг прямо над головой раздался чудной звук, - нечто среднее между рычанием и мурлыканьем. И тут же, не давая опомниться и хоть как-то среагировать, на Антрона обрушилась нешуточная тяжесть с крыльями и когтями.
Гном заорал, рванулся и открыл глаза, - все одновременно. Дергаться оказалось бессмысленно и даже опасно. Потому что огромная темно-синяя кошка, рухнувшая, казалось, прямо с небес, лишь сильнее выпустила длинные когти, рекомендуя добыче лежать спокойно. Синяя! О, Духи! И с золотыми крыльями!
А массивная тварь тем временем нежно обняла его всеми лапами, не убирая когтей, и дыхнула в лицо сырым мясом. Антрон, и без того не до конца просохший, взопрел, как мышь под веником. Многовековой опыт его народа, не так давно истребившего под корень пещерных львов, утверждал, что гномы вполне съедобны. И даже с бодуна не ядовиты для представителей семейства кошачьих.
Шевелиться ему тварь не давала, очень чутко реагируя когтями на малейшее движение. Оставалось вопить, - так все-таки легче. Вдруг крокодил или еще кто из местной фауны заглянет сюда полюбопытствовать. А поскольку кошка, поймавшая его, находится сверху, то начнут с нее. Или хотя бы отвлекут…
А тварюга, припав к Антрону еще теснее, принялась вылизывать ему лицо. Вернее, бороду. Шершавый язык моментально превратил гномью гордость в нечто непотребное, зализав ее снизу вверх и склеив липкой слюной. Нет, только не это! Лучше сожри, скотина, но бороду не трожь!!!
Антрон тщетно извивался, натыкаясь на острющие когти и чувствуя, что сейчас задохнется, удушенный собственной бородой. Съездил, Дух его, в отпуск! Оторвался на Перекрестке, столице миров! Он захлебывался криком, уже зная, что погиб, что не вырваться ему из этих цепких когтей. Сейчас киса наиграется с мышкой и вопьется клыками в беззащитное горло.
Отважное гномье сердце сжалось в предсмертной тоске, словно до него уже добрались когти хищника, издающего довольное урчание. Не обнять больше Антрону любимую жену, не увидит он малых деток, которые так похожи на отца. И на прииске впредь будут как-то обходиться без его трудолюбивых рук. Гном даже орать перестал, смирившись с неизбежностью гибели. И поэтому смог услышать сердитый женский голос:
- Левка, прекрати немедленно! Я кому сказала?! Левка, фу!!!
Кошка вздрогнула и принялась еще энергичнее работать языком. Приободренный чьим-то присутствием Антрон набрал в легкие побольше воздуха и заорал:
- На помощь!!!
Крик получился все-таки сдавленным. Кошка, усердно сопя, торопилась завершить начатое, то есть, размазать измусоленную бороду по лицу владельца ровным слоем. Обладательницу сердитого голоса Антрон видеть не мог. Но она быстро приближалась, не переставая кричать на Левку. Вот она уже совсем рядом. Тяжесть, давящая гному на грудь, немного уменьшилась, но когти впились в тело еще сильнее. Антрон заверещал по-заячьи, кот зашипел разъяренной змеей. Его медленно, но верно отдирали от жертвы с криками:
- Сейчас же убери когти! Фу, Левка, фу! Чтоб я тебя еще с поводка отпустила! Когти спрячь, кому говорят!
И когти нехотя убрались, а ставшие мягкими лапы соскользнули с добычи. Почувствовав, что руки свободны, Антрон кое-как соскреб с лица испоганенную бороду и смог увидеть свою спасительницу. Рыжая растрепанная человеческая девчонка обеими руками тянула кошку за ошейник, а та упиралась, пытаясь отбиваться крыльями. По счастью, девчонка оказалась чуть сильнее. Она все-таки сдернула кошку с несчастного гнома, пристегнула к ошейнику поводок и, не обращая внимания на громкие протесты, привязала Левку к дереву.
Антрон сел, судорожно ощупывая себя трясущимися руками. Вставать, как он подозревал, было преждевременно. Девица остановилась напротив него, уперев кулачки в тощие бока. И смотрела на спасенного так, будто гном занял у нее год назад крупную сумму, и до сих пор не отдал. Где-то он эту рыжую пигалицу видел. А может, не ее, а еще кого-то с такими же яркими волосами. Разве их разберешь, людей этих?
- Кто ты такой и как попал сюда?
Если бы он сам знал! И потом: куда - сюда? Ответить гном мог только на первую половину вопроса:
- Антрон я, - проворчал он, тщетно пытаясь расчесать пятерней бороду.
- Зоопарк сегодня закрыт для посетителей, - грозно наступала на него девчонка, - как тебе удалось сюда пробраться?
Опа: зоопарк! Слышал он о таком заведении, открывшемся пару лет назад. Значит, Перекресток им вовсе не покинут, и отпуск продолжается. Ежась под суровым взглядом пигалицы, Антрон промямлил:
- Дык это… я еще вчера… залетел…
- Залетел?!
Девица нависла над Антроном, и он почувствовал себя еще неуютнее, чем под синим Левкой. И что у них за манера ходить в шортиках, выставляя напоказ голые ноги? Ни одна гномиха себе такого не позволит. Коленочки на диво гладкие…
Забытый хозяйкой Левка противно взревел и встал на дыбы, натянув короткий поводок и расправив крылья. В этой позе синяя зверюга живо напомнила гному геральдического льва. С трудом отвлекшись от маячащих перед глазами загорелых коленок, Антрон заискивающе спросил:
- А что это за зверушка у тебя, красавица?
Девчонка скривилась от докатившегося до нее перегара:
- Фу! Ну и выхлоп! Это – грифон, совсем еще котенок.
- Он меня чуть не сожрал, котенок твой!
- Нужен ты ему! Он просто игручий. А нечего было сюда залетать!
- Я не нарочно!!!
И тут Антрона осенило: раз девчонка живет на Перекрестке, значит, она – чародейка. Здесь все такие. То есть, она сумеет сотворить все, что пожелает.
- Девонька, ты бы наколдовала мне пивка, а? Не видишь: помираю совсем, - жалобно попросил он.
Задрыга фыркнула:
- Еще чего! Рассолом обойдешься.
- Тогда – побольше, и лучше капустного, кисленького такого, - простонал Антрон, закатывая мученические глаза.
