блажь, метафора; но поэтам известны тропы,
по которым однажды мы навсегда придём:
оставляя под утро азии и европы,
пережаренную планету, сырую плоть,
мы вернемся в неплотно сбитую тропосферу, -
даже если сомнений в Бога не побороть,
это будущее несложно принять на веру.
Так, всей грудью вдыхая терпкий хмельной эфир
на высотах, откуда каждой букашке виден
не один третьесортный рим, но напротив - мир,
где иные метаморфозы узрит Овидий,
мы прочтём, как любая жизнь - может быть, души
или только иголки в тёмном бору сосновом -
объявляет себя не криком среди глуши
и не взрывом, а лишь спокойным и ясным Словом.
