В конце рабочего дня директор пригласил его в свой кабинет. Появилось пока еще не ясное, но крепнувшее с каждой секундой предчувствие чего-то очень хорошего.
- Дмитрий, у Орлова возникли, как он говорит, семейные проблемы, - осторожно начал шеф, изучая невозмутимое лицо подчиненного. – Я не мог ему отказать. Сам понимаешь, отсутствие двух сотрудников в отчетный период, это нонсенс. А у тебя ведь отпуск в декабре? В конце года наш славный коллектив и без того работает почти на износ. Я, конечно, понимаю: у тебя свои планы, но ты человек неженатый.… Давай-ка, собирайся, две недели в августе – это подарок судьбы, потом спасибо скажешь. Приказ я уже подписал.
Особых планов на декабрь у Дмитрия не было, и поэтому он согласился, внешне выказав чуть заметное недовольство. В конце концов, легкий намек руководству на недопустимость подобных решений, то есть, без длительных, с взаимными уступками, согласований, Дима посчитал правильным. Ну, это так … с расчетом на будущее.
Времени до отпуска оставалось немного, и он тем же вечером приступил к поиску горящих путевок. Через пару дней выяснилось, что сумма отпускных и стоимость приглянувшихся вариантов абсолютно исключали друг друга. И это было, пожалуй, единственным минусом подарка судьбы. Каких-либо серьезных накоплений он не сделал, полагая, что трех, предшествующих декабрю, месяцев хватит с избытком.
Ничего-ничего, бывает. В трудный момент ему позвонил друг и рассказал, каким образом который год поступают его продвинутые родственники. Молодая, не обремененная излишками денежных средств, супружеская пара, вдумчиво подходила к единственному и долгожданному отпуску. Оказывается, ребята через Сеть искали доступные варианты жилья, просчитывали дорожные расходы, визы, еда и развлечения также не оставлялись без внимания. А в результате, и волки сыты и овцы целы.
А сыты ли волки? После той поездки в Волчью пустошь прошло почти два года, но страшные воспоминания, видимо, навсегда останутся в его памяти. Время идет, и события сентябрьской ночи, порой кажутся ему фантастическими и нереальными. Это может продолжаться месяцами, но лишь над городскими крышами восходит полная Луна, Дмитрию, случайно оказавшемуся у окон, вдруг становится не по себе, и он тотчас закрывает шторы. Рассказать кому – не поверят, а, быть может, покрутят пальцем у виска. Пусть все останется по-прежнему.
Главное, не поддаваться унынию, найти занятия, способные отвлечь от неприятных воспоминаний. Путешествие в маленькую дружелюбную страну: черные горы - лазурное море, не самый плохой способ решить собственные проблемы. Так и надо поступить, а Интернет станет в этом помощником. Вариант, на котором он в итоге остановился, был бесконечно далек от исхоженных туристических троп, и это вызывало некоторое беспокойство. Но все сложилось, как нельзя лучше….
Десять дней в маленьком семейном отеле, в трех минутах ходьбы от немноголюдного песчаного пляжа, подарили ему удивительные впечатления. Здесь то он и познакомился с Юной. Стройная темноволосая девушка с южнославянскими корнями неплохо говорила по-русски, и вскоре Дмитрий знал о ней очень много. Юна приехала из большого города на севере страны, где жила и работала последние пять лет. А родом она была из этого чудного местечка, знала здесь все и почти всех. Знала, где вкусно и недорого накормят, где можно купить терпкое молодое вино. Ночные прогулки и купание нагишом в теплом фосфоресцирующем море, большие зеленые глаза на расстоянии девичьей ладошки и Дмитрий влюбился. Последние дни они почти не расставались: девушка лишь под утро уходила к себе, оставляя в номере у Димы странный и будоражащий запах. Нежный, еле уловимый. Долго не дающий заснуть.
Юна, свернувшись клубочком, уютно, по-кошачьи, рассказывала о местных обычаях, странных суевериях. Интересно рассказывала, с “картинками” и Дмитрий, поначалу чуть заметно хмурящийся при любых упоминаний о нежити, быстро привык, да и сидящая рядом девушка почему-то вселяла уверенность и спокойствие. Однажды ему даже захотелось поделиться собственными воспоминаниями, но, представив, что череда ужасных сцен опять пройдет перед глазами, вовремя остановился. Девушка долго смотрела ему в глаза: ждала и молчала. А потом, как ребенка, погладила по голове.
Иногда кошка выпускала коготки: однажды вечером, когда все предвещало еще одну удивительную ночь, Юна оделась, поцеловала его и, сказав, что ждет гостей, направилась к двери. Странно! Какие гости на ночь глядя? Дима попытался остановить ее, но, увидев, как странно изменились глаза девушки, немедленно снял руку с талии. Ему даже показалось, что зрачки на мгновение изменили форму: большие, круглые, совершенно естественные для полумрака номера вдруг стали похожими на кошачьи. Ладно, пусть идет. Кошки, как известно, гуляют сами по себе, но всегда возвращаются.
Дмитрий немного покурил у открытого окна, но когда из-за горки появился краешек Луны, задернул шторы и лег в постель.
- В полнолуние жди гостей, … жди гостей, … жди, - тихо и убаюкивающе звучал в голове чей-то голос.
Уснул он быстро, и ему даже приснился сон. Сюжет не сохранился в памяти, но осталось очень хорошее чувство, чувство уверенности и защищенности.
Через две недели он, загорелый и отдохнувший, переступил порог родного офиса и, первым делом, совершенно искренне поблагодарил шефа. Ведь прошедший отпуск, действительно, стал самым настоящим подарком судьбы. Юна тоже возвратилась в свой город, пообещав приехать в Санкт-Петербург перед Новым Годом. Говорят, как его встретишь, так и проведешь. Они уже не сомневались, что лучше это сделать вместе. Раз в неделю, по субботам, Дмитрий звонил девушке, писал письма, по нескольку раз в день заходил в свой почтовый ящик, ожидая ответа. Молодой человек не сомневался, что полностью в курсе ее планов, но каким же неожиданным и очень приятным сюрпризом стал утренний звонок. А случилось это на исходе сентября.
- Здравствуй, - услышал он знакомый голос. – Я - в Пулково, только что прилетела. Сейчас - в гостиницу, а вечером – в твоем распоряжении.
- Юна?! Удивила, не скрою! Что же ты не предупредила? Какая гостиница? Я отпрошусь с работы на пару часов и отвезу к себе.
Девушка на мгновение замолчала, видимо, обдумывала его предложение, а потом продолжила, медленно, словно подбирая слова:
- Все неожиданно получилось, я только вчера почувст … узнала, что нужно в Петербург. У меня здесь срочные дела, и сегодняшний день, надеюсь, поможет их решить. А завтра опять домой. Не беспокойся, в гостинице мне будет удобнее. Правда-правда. Увидимся чуть позднее.
- Ну, хорошо. Вечером жду тебя … часов в восемь. Адрес ты знаешь, на такси от центра доедешь максимум за пол часа. Не опаздывай, я очень соскучился.
Дмитрий, наверное, с минуту смотрел на погасший экран телефона, прокручивая в памяти прошедший разговор.
- Интересно, какие у нее здесь дела? Да еще и срочные. Работа Юны никак не связана с командировками, к тому же нужна виза. А ее за день не сделаешь.
Странной показалась оговорка: “почувствовала”, какая-то озабоченность в голосе Юны. Да нет, показалось. Чувствовать – это от слова “чувство”, значит, от сердца. Просто она тоже соскучилась и решила сделать сюрприз. Билеты и визу подготовить за неделю вполне реально, а последний телефонный разговор был шесть дней назад. Это единственное и правильное объяснение. Что еще может быть?
*****
Солнце скрылось за огромными, окутанными сизой дымкой, елями. На небе, радуя глаз человеческий, показались одинокие звездочки, самые яркие ориентиры знакомых созвездий. Но совсем не надолго. С севера на деревушку уже надвигалась черная гигантская туча - хищная туша, равнодушно пожирающая еле тлеющие небесные искры. Сильный порыв ветра и волна пробежала по крапивным зарослям, окружающим избу. Почерневшую, согнутую временем, с дранкой, заросшей седым мхом. Холодная морось, предвестница затяжного дождя, черной тушью пролилась на крышу, и в Волчью пустошь пришла ночь, … лаская глаз звериный.
Скрипнула дверь, и на крыльце появились две тени в длинных дождевиках: коренастый мужчина с руками до колен и субтильный подросток лет пятнадцати. Они смотрели во мрак дверного проема, внимательно слушая невидимого собеседника.
- До города вам часа четыре на машине, времени хватит, но все же поспешите. Плохо, если оборот в дороге случится. Тогда точно не доедете, да и водителю вашему не повезет, - проскрипел старушечий голос. – Сегодня Димочку нужно увидеть, поговорить по душам. А дальше, как получится.
- Увидим и поговорим. Я сам по нему скучаю, - ухмыльнулся мужик. – Малой заодно город посмотрит, там есть, чем поживиться.
- Ладно, ступайте. Хорошей еды, малой.
Мужчина и подросток спустились по гнилым ступеням на едва заметную тропу и побежали на восток, к темнеющему в сотне метров лесу. Шквальный ветер согнул некошеную траву, разверзлись хляби небесные.
Они миновали накренившийся столб с открытым настежь трансформаторным шкафом, перепрыгнули через спутанный клубок проводов и потерялись среди гигантских деревьев. В избе тотчас захлопнули дверь.
Напарники бежали, не останавливаясь, уверенно и быстро, оказавшись через пару километров на краю старой вырубки. Меж пней уже поднялась шмура, труднопроходимая лиственная поросль, но это ничуть не замедлило бег. Звериная тропа, малозаметная неискушенному глазу, вела в нужном направлении – на восток, к Волчьему ручью. Справа остались слуды, полуразвалившиеся штабели из догнивающих бревен, чем-то напоминающие пирамиды ацтеков, слева – бивак лесорубов с высыпанной в кострище грудой мусора.
- Хорошие времена были, малой, - оживился мужчина. – Сытые!
Спустя четверть часа они достигли ручья. В этом месте – хозяева бобры, это их владения. Здесь вброд не перейдешь: русло запружено и на сотни метров простираются глубокие водяные блюдца, окруженные заболоченными берегами. Неопытному путнику пришлось бы долго идти вверх или вниз по течению, чтобы обнаружить переправу, но только не аборигенам. Умеющим видеть в темноте. В зарослях тростника напарники нашли край бобровой плотины и по узкой глиняной полоске, чуть возвышающейся над уровнем воды, ловко протискиваясь меж стволами густого кустарника, устремились на восток. Пятиметровая глиняная дуга смыкалась со следующей, короткие прямые участки опять переходили в причудливые лекала - так до противоположного берега. … И черная вода по обе стороны плотины, с высокими фонтанчиками от дождевых капель. Мужчина раздвинул заросли и показал малому бобровую хатку: для неискушенных - высокую кучу хвороста, сваленную на крохотном земляном пятачке.
Они ступили на берег, без труда нашли новую звериную тропу и все также уверенно и быстро побежали к автомобильной трассе. До нее оставалось пол часа пути.
Напарники вышли к автобусной остановке, сняли плащи – дождя здесь не было и в помине, и мужчина извлек из кармана модной куртки белую тряпицу. На ней большими буквами, начертанными бурой заскорузлой краской, сообщалось, что путешественникам нужно в Санкт-Петербург, срочно, а водительский труд будет щедро оплачен. Но так, чтобы не вызвать подозрений, и в то же время пробудить алчность человеческую.
*****
Дмитрий решил накрыть стол на балконе, благо, что для этого здесь было все необходимое: два мягких стула с подлокотниками, хорошие динамики - в обшитых деревом стенах, шаговая доступность к плите и холодильнику, а самое главное – из окон открывался прекрасный вид на лесопарк. Достаточно перейти асфальтовую дорожку, опоясывающую дом, и сразу очутишься на зеленой, до сих пор, траве, среди белоствольных берез. В глубине рощи есть глухие места, но здесь, под окнами - красиво и ухожено.
В восемь часов приехала Юна. Дмитрий расплатился с таксистом, и через минуту девушка сидела за столом, напротив, на расстоянии вытянутой руки. Она улыбалась, но Дима почувствовал какую-то еле заметную напряженность.
- Как твои дела? Все удалось сделать?
- Да, почти. О них сейчас говорить не хочется. Ничего интересного, правда. Ты обещал удивить меня ужином. Удивляй, немедленно, - девушка неловко ушла от ответа.
Сегодня Дима старался, как никогда: мясо по-аргентински получилось на редкость вкусным. Даже Юна, знающая толк в готовке, отметила его кулинарные таланты. И за разговором три часа пролетели незаметно. Бутылка вина, того самого – молодого и терпкого, которую он приберег для такого случая, опустела, и Дима пошел за другой. А, вернувшись, увидел, что девушка приникла к окну.
- Смотри, облака уходят. На горизонте уже звезды видно, - она смотрела в небо. – Сколько сейчас времени?
Дмитрий остался за ее спиной и обнял за плечи. Поцеловал, чуть сдвинув в сторону волосы.
- Скоро полночь. Устала?
Девушка обернулась, положила руки ему на грудь – между ними сразу образовалась дистанция - и виновато сказала:
- Дима, мне пора. Самолет утром.
Такого поворота Дмитрий и представить себе не мог: оба мечтали о встрече, дни считали, и вот …
- Я тебя не отпущу. Переночуешь у меня, а прямо сейчас закажем такси …. Мы все успеем. В конце концов, я соскучился.
- Не обижайся. Мне нужно собраться, - она поцеловала его и холодно отстранилась.
- Отлично! Вот это подарок - подарок судьбы. Как легко все испортить, несколько бесцветных слов, равнодушный поцелуй…. А что делать дальше? Сделать вид, что понял? Что поверил наивным объяснениям? – подумал Дмитрий, но вслух произнес:
- Я провожу, поздно уже.
Юна, направившаяся было в прихожую, вдруг остановилась:
- Зачем, не нужно! До такси я сама дойду.
- Что случилось, Юна? Мне все это не нравится. Посажу в машину, запомню номер. Так мне будет спокойней.
Девушка немного помолчала, изучающе разглядывая Дмитрия, а потом улыбнулась:
- Наверное, ты прав. Останусь у тебя, завтра заскочу в гостиницу за вещами и сразу в аэропорт. Мне только нужно хоть немного поспать, я действительно устала.
Злость мгновенно улетучилась: вот ведь, как мало надо для счастья.
- Умница! Полотенце я тебе приготовил, все остальное в ванной. Душ – в твоем распоряжении, а мне нужно постель застелить.
- Это не мужское дело, я сама все сделаю. Лучше ты иди первым, а я - потом. Знаешь ведь, что у меня быстро не получается, - она подтолкнула его к двери.
Дмитрий услышал, как девушка прошла в комнату, как откатилась створка шкафа, и только потом включил воду - тугие горячие струи быстро сняли напряжение. Отсутствовал он не более десяти минут, а когда вышел из ванной – Юны уже не было. В комнате остался лишь ее запах: странный, будоражащий, еле уловимый. На столе, под пустым бокалом он нашел короткую записку.
Извини и до свидания.
Целую.
Юна.
Дмитрий вышел на балкон и, достав сигарету, развернул стул к окну. Западный ветер разогнал облачность, почти полностью открыв звездное небо. Уже появился краешек Луны – еще несколько минут и желтый диск повиснет над верхушками берез.
- Даже не знаю, как поступать в таких случаях. Вот передумает она, вернется…. И что? Сделать вид, будто ничего не случилось? Тапки в зубах принести? Не выйдет! Я мужчина или нет? Провожу до такси и. … Дальше будем думать, - он открыл бутылку и наполнил до краев бокал.
- За подарки судьбы! – тост получился с горчинкой.
Телефон в ночной тиши зазвенел чересчур громко, и Дмитрий вздрогнул. На дисплее высветился номер Юны. Не прошло и полгода, только что о вас вспоминали.
- Да, - ответил он, стараясь сохранять хладнокровие.
На другом конце отвечать не торопились: слышалось тяжелое дыхание запыхавшегося человека и, скорее всего, мужчины. А вот теперь все понятно – герой появляется в последнем акте. Зачем нужна была эта комедия!
- Здравствуй, Димочка, - после паузы произнес низкий мужской голос. – Вот мы и пришли. Как обещали.
- Где Юна, кто вы?
- Молчи и слушай. Времени мало, а нам нужно сначала поговорить. Привет тебе из Волчьей пустоши.
Дима почувствовал, как задрожали ноги, как ледяными стали кончики пальцев, сжимающие телефон. Стараясь побороть оцепенение, он косноязычно выдохнул в трубку:
- С-слушай-те … вас.
- Молодец, хороший мальчик. Выгляни в окно, ты увидишь, что мы совсем не страшные…пока. Спускайся, и поговорим, о тебе, о девушке твоей. Только помни, что у тебя очень мало времени. Луна зовет!
Дмитрий посмотрел вниз: от деревьев отделились два силуэта и вышли на освещенную фонарем лужайку. Обычные, неплохо одетые люди. Очень знакомые: взрослый мужчина и подросток.
- Обо всем можно договориться: и волки будут сыты, и овцы останутся целы. Ждем пять минут, а потом пеняй на себя, - подвел итог мужчина и отключился.
Дмитрий вздрогнул, кинул трубку на стол, а потом бросился на кухню. Схватил разделочный нож и застыл, чувствуя, как опять отнимаются ноги.
- Запереть дверь на все засовы, что-нибудь тяжелое придвинуть. Да и вообще, маловероятно, что они в квартиру полезут. Тут такой шум поднимется. А Юна? Ей уже не поможешь, шансов – ноль. Вот ведь угораздило, осталась бы на ночь, так нет…, - мысли путались, мешая принять окончательное решение.
- “И волки сыты и овцы целы”. Что это значит? Может все-таки есть шанс, похоже, они что-то от меня хотят. Надо идти и торговаться, использовать эту возможность. Немедленно, пока они еще не обернулись.
Дмитрий сунул нож в потайной карман ветровки и открыл дверь.
- Ну вот, а ты сомневался, - ухмыльнулся мужчина, обращаясь к подростку. – Говорил, не выйдет, испугается. Плохо ты нашего Димочку знаешь.
Гости остались стоять в тени деревьев, поджидая пока Дмитрий приблизится.
- Где Юна? – спросил он, стараясь обуздать страх. – Пока ее не увижу, говорить не о чем.
- Увидишь и домой заберешь, если договоримся. Сегодня играем по нашим правилам. Советую, соображай быстрее. Малой уже от Луны глаз не отводит.
- Что вам нужно?
- Эдика вспоминаешь? Хороший был мальчик, исполнительный. Только жадный немного. Это ведь ты его подставил. Ну, так вот. Будешь работать вместо него. Будешь-будешь, и не дергайся. Деньги на машину мы тебе дадим. Прямо сейчас. Да и вообще не обидим, как сыр в масле будешь кататься. И всего-то за одну поездку в неделю. В пятницу привезешь человечка, в субботу будешь дома.
- Отпустите Юну, и я сделаю, что вы хотите.
- Красавицу твою мы сейчас покажем, ничего с ней не случилось. А вот заберешь ее после первой ходки. Заберешь и деньги получишь. Не бойся, отдадим, ты уже кровью будешь повязан, да и мы за долгосрочное сотрудничество. А пока, от страха, наобещаешь все что угодно. Иди за нами.
Мужик направился в глубь рощи, Дмитрий был вынужден встать ему в затылок, шествие замыкал помалкивающий до поры мальчишка. В тишине, они прошли пару сотен метров и очутились на небольшом, свободном от деревьев пятачке. В центре стоял двухметровый огрызок с зазубренным концом – все, что осталось от столба старой линии электропередач.
На земле перед ним лежали какие-то тряпки вперемешку с обрывками веревок.
Дмитрий оттолкнул мужика и подбежал к одежде, Юниной одежде. Луна висела над головой и ошибиться было невозможно. На веревках и платье еще не высохли пятна крови.
- Зачем? – Дима обернулся, доставая нож.
- Похоже, не договоримся, - подросток в первый раз открыл рот. – А жаль! Живая она была, да видно кто-то еще здесь охотится. Все – пришло время, прощай овца.
Малой, закрыв глаза, вытянул шею к Луне, и на мгновение замер, словно прислушиваясь к чему-то.
- Сейчас или будет поздно, - Дмитрий шагнул вперед, неумело выставив перед собой нож. – Несколько секунд - пока он беспомощен.
Мужчина мгновенно вырос у него на пути, сжимая в руках совершенно неподъемную перекладину с блестящими в лунном свете клыками-изоляторами.
- Даже и не думай.
Мальчишка присел, широко расставив ноги – в этот момент он стал похож на гигантскую, прильнувшую к земле, жабу. По телу его прокатилась судорога, в груду тряпок, хлопком, превратилась одежда, и Дима обреченно понял, что опоздал. Эту картину он уже видел два года назад. С неестественным хрустом трансформировался человеческий костяк: лицо вытянулось и приобрело форму звериного рыла, конечности обросли узловатыми мышцами, вширь раздалась спина, обтянутая смуглой лоснящейся кожей, из которой шевелящимися пучками поднималась шерсть. Ликантроп выпрямился во весь рост, оказавшись на голову выше Дмитрия, и скосил глаза на жертву. Из пасти выпал на траву смрадный сгусток слюны.
Кровь в жилах превратилась в колючие ледяные кристаллы, Димины руки безвольно опустились, нож выскользнул из разжавшейся ладони и беззвучно вошел в мягкий дерн. Он на инстинкте сделал шаг назад, но уперся спиной в огрызок телеграфного столба. Подогнулись ноги, и Дмитрий сполз на подернутую инеем траву. Ужасало то, что он не мог отвести взгляд от немигающих глаз-угольков оборотня.
- Ну и мне пора, - мужик аккуратно повесил на сучок свою модную куртку. – Вещь хорошая, может завтра пригодится.
Он упал на корточки и под ужасающий вой малого стремительно обернулся в квадратного безобразного волколака, с выступающими буграми позвонков. Вздыбилась спутанная с проплешинами шерсть, и он подхватил эту страшную песню.
- Вот и все, - Дима обреченно ждал, прикованный яростным взглядом ликантропов. – А я - овца!
Вой неожиданно оборвался – наступила гнетущая тишина. Оборотни одновременно, как по чьей-то неслышимой команде, повернули головы направо, к густым зарослям ивняка. Крылья носа у малого завибрировали – он отчетливо уловил посторонний запах. Из кустов, заполняя опушку, сочилась угроза. Уверенно и неотвратимо. Жертвенная овца была немедленно забыта – приближалась по-настоящему серьезная опасность. Волколаки согнулись, касаясь передними конечностями травы, и приготовились к схватке.
На поляну, мягко ступая, вышла черная кошка. Неестественно крупная, но размерами почти в два раза уступающая ликантропам. Она обнажила огромные клыки и припала к земле, вытянув хвост в струну. Прижала уши и угрожающе зашипела.
Оборотни атаковали первыми: малой бросился вперед, намереваясь когтями вспороть подбрюшье обнаглевшей твари, опытный напарник мгновенно оказался с противоположной стороны. Но кошка оказалась быстрее: удар малого пришелся в пустоту – в воздух лишь взлетел огромный кусок дерна. Скорость, с которой она перемещалась по опушке, казалась фантастической. Неожиданно для всех кошка оказалась за спиной акселерата, прыгнула на загривок и сомкнула челюсти на его голове. Череп лопнул со звуком переспелого арбуза. Тело еще не успело упасть, а кошка, увернувшись от броска квадратного волколака, сбила его с ног и вырвала передними лапами сердце. Пульсирующую плоть она брезгливо стряхнула с когтей на землю – все было закончено.
Победительница повернула голову в сторону Димы и лениво спрыгнула с безобразной туши.
- Какая разница, кто тебя сожрет, - равнодушно подумал Дмитрий. – Она хоть сначала убивает.
Кошка занесла лапу над головой, и он закрыл глаза, лихорадочно пытаясь вспомнить хоть какую-нибудь молитву. Тщетно.… А потом провалился в черную бездонную трубу. Последнее, что осталось в памяти – это тепло кошачьих подушечек. Что-то очень знакомое, напоминающее ласковое прикосновение человеческой ладони….
Очнулся Дмитрий от холода, руки на скованной инеем траве онемели, начав ощутимо побаливать. Он осторожно открыл глаза и с удивлением обнаружил, что поляна пуста: ничто не напоминало о произошедших событиях. Лишь в центре пятачка лежал побелевший кусок дерна.
Дима глубоко вдохнул морозный воздух и вдруг почувствовал еле уловимый запах. Будоражащий, нежный и очень знакомый.