(Хоть она итак в предзимье солона),
И лежит на голых сопках белой болью
Бабьелетова обида.
Седина
Так привычна мрачной северной природе,
Так надолго белой маской ляжет грим
На колымское лицо, что люди вроде
Перестанут замечать уродство зим.
Будут рьяно холода дробить работой
И томиться ожиданием тепла,
И надеяться на лучшее на что-то,
Что судьба на Северах не додала.
Только шабаш нескончаемых метелей
По ночам безбожно давит на виски
И в груди, как в сиротливой колыбели,
Беспокойно бьётся сердце.
Мне близки
Беспощадная уверенность мороза
И безмолвие нетающих небес.
Для меня зима – не зло и не угроза,
А размеренное время тихих месс
И раздумий.
…По утрам твержу: не трусь!
Я сегодня одолею боль и грусть
И болеть себе тоскою не позволю!
…Небо землю посолило крупной солью…