В больницу я вошёл, когда там не было ещё ни одного пациента. Не мешкая, я прошёл прямо в кабинет к Тальбергу, и едва не споткнулся о стоящий у двери чемодан.
- Майкл, вы? – ахнул доктор, который, несмотря на раннее утро, уже что-то писал, сидя за большим бюро.
- Я. Вы куда-то собрались, Тальберг?
- Ах, это, - врач кивнул на чемодан. – Не обращайте внимания, у меня появились дела и мне нужно уехать. Обещаю вам, я вскоре вернусь. Но вы…почему мы встали? И как вы себя чувствуете?
- Ах, это, - ответив ему в тон, я коснулся виска. – Не обращайте внимания, царапина. А встал я, потому что спешил к вам с новостью.
- Неужели? – доктор вскинул брови. – Я вас слушаю.
- Я нашёл убийцу.
- Уверены? – он запнулся, увидев, как я живо покивал головой. – И кто же это?
- Тот, кого я меньше всего подозревал, - произнёс я сакральную фразу, ставшую моей любимой.
- Кто? – повторил он.
- Вы. Это вы, Тальберг.
Я следил за тем, как его лицо вытянулось.
- Мне непонятны только две вещи, - продолжил я. – Как вы переносите солнечный свет, и зачем вы столько лет преследуете Долорес. Но про солнечный свет, конечно, интереснее услышать.
Доктор долго молчал, глядя на меня. Постепенно с его лица исчезли все выражения, и он тихо, но грозно засмеялся. Маска спала – передо мной стоял не вдумчивый и серьёзный Тальберг, а какой-то паяц с мерзким оскалом и звериным взглядом.
- Быстро догадался, - процедил он сквозь зубы. – Всегда был умён.
- Ну, так уж вышло, - пожал я плечами, разглядывая вампира. – Это всё из-за Долорес. Сегодня ночью она вдруг пришла ко мне…вначале я подумал, что её визит имел другую цель. Я думал, она меня убьёт, ведь это её я грешным делом принял за вампира. Но девушка меня опередила, и в самый интересный момент достала осиновый кол, и нацелила мне его в сердце. Представляете? Мы приняли друг друга за убийц. Она мне рассказала, что её мать уехала из нашей глуши в город, влюбившись в вампира. В вас, видимо. Рассказала, как миссис Пирс, узнав, кто её избранник, спешно бежала и вышла замуж. Рассказала и о своей странной схожести с матерью, и о её смерти, и о том, как сама Долорес вынуждена была скрываться здесь. Мать предупредила её, что вы будете её искать, но девушка не знала вас в лицо, и приняла за вампира меня. Она думала, что я инсценировал собственное нападение, чтобы попасть к ней в дом. Когда же я напомнил ей, что даже врач, то есть вы, сказали, что на меня действительно напали, Долорес заявила: «Я думала, вы заодно». Вот тут вы и попались, Тальберг.
- Бред, - скривившись, бросил он. – Вы, дорогой мой мальчик, знаете далеко не всё. Разумеется, ты не мог помнить меня, когда я жил здесь под видом простого лесоруба лет двадцать тому назад. И, разумеется, вы недостойны даже того, чтобы произносить имя этой божественной женщины, миссис Пирс. Да, видите, вампиры тоже могут любить, и любят, как никто другой! Мы сбежали с ней вместе, бежали вдвоём, я и она. Но вдруг, когда она поняла, кто я, она сделалась богобоязненной. Она назвала меня чудовищем, меня, которого она обещала всегда принимать таким, каким я есть!
Тальберг стремительно метался по кабинету, и я поражался его бесшумной манере двигаться, как у огромного хищника. Мне оставалось молиться, чтобы он не вздумал кинуться на меня и вцепиться мне в горло.
- Я оставил её на время, я хотел пережить её предательство. А когда я понял, что всё это: бессмертие, вечная жизнь, - для меня ничто без неё, когда я вернулся, она была уже замужем и воспитывала дочку. Я следил за ней долгие годы, я умолял её одуматься, но она лишь больше боялась меня. И, когда она умерла… я ожил, увидев Долорес. Внешне она вылитая мать, но внутренне…она совсем другая. Столько ласки и столько твёрдости духа одновременно…моя любовь жива, благодаря ей.
Он удовлетворённо усмехнулся, и я не мог понять, как я раньше не увидел, что это – не человек. Сейчас это казалось очевидным.
- Мне ничего не стоило приехать сюда следом за ней, под видом врача, - продолжал он уже спокойнее. – Да, видите, вампира действительно трудно узнать! Особенно когда вы ищете чудовища, а находите простого человека, который не шалеет при виде крови, не боится солнца, и не спит в гробу. Но я даже не успел подобраться к Долорес, как все слетелись к ней, словно пчёлы на мёд. И этот щенок Дэвис, и этот мельник, - у Тальберга вырвался какой-то звериный рык. – Он потребовал от неё любви. Но девочка оказалась храброй, она просто подняла его на смех. Тогда он вспомнил легенду о вампирах, и решил выставить Долорес одним из этих чудовищ…он знал, как это сделать, ведь он был здешним старожилом. Внешнее сходство с матерью сыграло роковую роль. Её приняли бы за вампира, и немедля четвертовали бы. Я не мог этого допустить, но и самому ввязываться было нельзя. Тогда я сказал Дэвису, что мельник оклеветал Долорес. И это почти сработало. Я надеялся, что Дэвис убьёт его в драке, но этот щенок оказался ни на что не способен. И я всё-таки вмешался. Одно жаль, - он обернулся ко мне. – Дэвис-старший вернулся невовремя, и увидел, что я сделал с мельником. Но удрал. Я всё ломал голову, не призрак ли мне померещился. Но тут ты, Майкл, очень помог. Ведь это тебе Дэвис побежал всё рассказывать в первый же вечер после твоего приезда. И рассказал бы, если бы я не спугнул его. Но он не успокоился, и наведался к тебе на следующий день…и тогда, по дороге, он бежал не от тебя. Когда он оглянулся, он увидел, как я следовал за тобой по пятам. Пока ты разговаривал с Уэйдом, я расквитался с последним свидетелем. Всё бы ничего, да тебе никак на месте не сиделось. Я уж пытался выдать за вампира вместо себя кого угодно, но ты тоже, как и твой дядя, выбрал не ту кандидатуру. Долорес нельзя было трогать. А ты даже Дэвису сказал, кого подозреваешь…Тем ты подписал себе смертный приговор. И я почти тебя убил…
- Если бы не Уэйд, - облегчённо выдохнул я.
- Да, Уэйд, - с ненавистью повторил он. – Я убью его, пожалуй.
- За что? – изумился я. Вампир пожал плечами.
- Бесит. Вечно мешает. Надоел.
«Весомая причина», - подумал я.
- Никогда бы не догадался, что вампиры тоже курят, - осторожно заметил я, увидев, что он вертит в руках коробок спичек. Вампир усмехнулся.
- Чего только не сделаешь, чтобы тебя приняли за человека. Ну, так как, Майкл, ты доволен? Молодец, разгадал мою загадку. Всё, хватит, игра окончена! Долорес моя, хочет она того, или нет, и я подарю ей бессмертие, - это меньшее, что я могу для неё сделать. Вещи уложены, я забираю девушку и уезжаю с ней… но перед отъездом убью этого щенка, Уэйда.
- А я? – но и про меня вампир не забыл.
- Майкл…живи, конечно. Благо, тебе есть, для чего. Ведь это тебя потом обвинят в убийстве твоего товарища по детским играм, - он слащаво улыбнулся мне, и обернулся к чемодану. – Между прочим…
Выстрел. Второй. Третий. Всю обойму я выпустил в Тальберга, как только мне попался подходящий момент. На протяжении всего разговора я ждал этого, сжимая в кармане рукоять «кольта».
Тальберг не шевелился, когда дверь в кабинет распахнулась, и на пороге возник Уэйд.
- Чего так долго? – спросил он у меня. Я отёр пот со лба.
- Любопытно было послушать всю историю до конца, - ответил я. – Скорее. Пули не надолго его остановят.
Но Уэйда не надо было подгонять. Достав заранее приготовленные кол и молоток, он склонился над Тальбергом. На миг сердце у меня сжалось – а вдруг всё-таки я ошибся? Вдруг Тальберг такой же человек, как и мы? Но первый же удар Уэйда рассеял все мои сомнения. Как только кол пробил сердце и вышел с другой стороны, вампир вдруг резко распахнул глаза. Он силился вдохнуть, и скрюченные пальцы уже тянулись к горлу Уэйда… Я направил «кольт» на Тальберга, забыв, что уже выпустил все патроны. Но оружие было ни к чему – через миг агония кончилась. Перед нами, на полу, с колом в сердце, лежало существо с высохшей кожей, похожей на пергамент. В один миг молодой человек превратился в древнего старика, - передо мной словно разыгрывалась финальная сцена из «Портрета Дориана Грея».
- Держи, - я сунул Уэйду его «кольт». – Береги его. Ещё пригодится.
Да, история этого вампира была занимательной. Жаль, он не удосужился выслушать меня до конца. Мне тоже было, что рассказать: как после разговора с перепуганной Долорес я понял, кто убийца, как я тщательно выспросил у девушки всё, что она знала о вампирах, - ведь её мать опасалась их, вернее, его. Он бы услышал невероятное повествование, как я битый остаток ночи уговаривал невыспавшегося и мрачного Уэйда помочь мне, как я убеждал его, и как он мне поверил.
Вампира с накрепко вбитым колом мы с Уэйдом сбросили в водопад за городом. Туда же отправились вещи доктора Тальберга.
- Уэйд, прости меня, - сказал я, когда мы молча стояли на уступе и смотрели в бурлящий водный поток, хранивший отныне страшную тайну. – За то, что я тебя подозревал.
- Ну, тогда и ты прости меня, Майкл, - ответил он, смерив меня мрачным взглядом своих тёмных глаз.
- За что? – удивился я.
- За то, что считал тебя ублюдком.
В городе знали лишь то, что доктор Тальберг внезапно получил наследство в Америке, куда и уехал. На его место прислали другого врача, - кажется, вполне обычного. А от доктора Тальберга якобы пришло письмо, в котором говорилось, что он устроился в Америке. Письмо было почти настоящим. Пришло оно из Флориды, где его умело подделал мой старший брат, по моей просьбе. Я рассказал ему всю правду. Не знаю, поверил ли он мне на самом деле, но в помощи не отказал. Ведь как бы не велико было расстояние между нами, наши души по-прежнему были близки.
Мать я оставил вместе с Розали. Вдвоём они умело справятся с хозяйством.
Теперь письма из глухого городка шлёт мне не только мать, но и Уэйд, мой верный друг и соратник, который не бросил меня в самый трудный момент. Он держит меня в курсе того, не объявится ли кто ещё из вампиров, но пока всё было тихо. Впрочем, я уверен: даже если они и появятся, вдвоём мы с ними обязательно справимся.»
- Вопросы есть? – спросил напоследок доктор Брайтон.
- Нет! – дружным хором завопили мои однокурсники.
- Тогда я вас не задерживаю. Но только попробуйте мне провалить модуль!
Я дождалась, когда смеющаяся толпа студентов поредеет, и в аудитории никого не останется. Подойдя к кафедре, я протянула Брайтону потрёпанную книжку. Он взглянул сначала на неё, потом на меня.
- Только не говори, что всю ночь читала. Глаза вон какие красные.
Я гордо кивнула. Подумаешь, красные глаза. Мелочи жизни.
- И всё прочитала?
- Всё прочитала.
Брайтон забрал у меня книжку, и сунул её в портфель.
- И что скажешь?
Я потёрла подбородок.
- Это писал ваш друг? – уточнила я. Брайтон кивнул.
- А вы не знаете, что случилось с Долорес?
Брайтон вскинул брови.
- Долорес? – переспросил он.
- Ну, да. О ней он почему-то ничего не написал.
Я следила за эмоциями на лице Брайтона, и в конце концов спросила:
- Её фамилия теперь Дэвис, да?
- Да, - сухо ответил доктор. Ну, неудивительно. Я угадала.
- Доктор Брайтон, - спросила я, чувствуя себя провокатором. – А о чём вы думали, когда стреляли в вампира из «кольта»?
Всё ещё погружённый в свои мысли, преподаватель пожал плечами.
- О чём думал… да ни о чём. Думал, как бы спастись, и…
Внезапно он понял, что проговорился, и с возмущением завопил:
- Ты ничего не поняла из прочитанного!
- Куда уж мне, - рассмеялась я, пулей вылетая из аудитории. – Я же ленивая, упрямая личность с амбициозным эгоизмом!..