- Если в толпе людей вы увидите коротконогого мужчину, с немного оттопыренными, словно раскаченными штангой, руками с корявыми пальцами-сардельками – вы вряд ли определите в нём фролля. Мало ли на свете таких мужичков – с пивным животиком, в трикотаже с ближайшего рынка? Даже, если вы вглядитесь внимательно в это грубовато отформованное лицо с тяжёлой нижней челюстью, носом-картошкой, ничего не выражающим мутно-светлыми взглядом, даже, если обратите внимание на коротко стриженый затылок и всклоченный чубчик над низким лбом, и то – вряд ли сможете с полной уверенностью сказать, что перед вами типичный представитель древнего племени – фролль!
Подобные размышления настигли Витта в терминале «G» Дританского Космопорта.
Рейс задержали. Витт занял крайний столик неуютного кафе и – для отмазки, за оккупированное местечко, приобрёл порцию «никакого» кофе. Напиток уже давно бороздил изломы Виттовых внутренностей. Пустая чашка в, который раз, не поддавалась настойчивости робота-официанта и оставалась на столике, в подтверждение эфемерных прав на место. А Витт предавался неспешным измышлениям.
- Та же самая проблема идентификации подстерегает вас и в том случае, когда вы сталкиваетесь с женщиной фроллей.
Красотой, с общечеловеческой точки зрения, они не блещут. И фигурой «девяносто-шестьдесят-на-девяносто», естественно, не обладают. И, глядя на приземистую, большеголовую женщину с туловищем-бочонком на тоненьких, но крепко упёртых в землю ногах, вы, возможно, решите, что женщине, мягко говоря, не повезло. И, конечно, подумаете, что химическая завивка на голове не добавляет ей ни красоты, ни изящества. И живот мог бы быть поменьше. И талия тоньше. И черты лица нежнее. И, и, и…
Впрочем, о чём мы? Фроляйнши по молодости лет могут быть даже, ну, если не миловидны, то обаятельны. Это и сбивает с толку – ни за что не догадаетесь – кто перед вами – фролляйн или просто женщина, которую капризная Природа Красоты обошла-объехала далекой стороной.
Но, стоит только увидеть фроллей в паре или, - ещё удивительнее – в семейном кругу – тут уже ошибиться невозможно!
Ему повезло. Огромная компания или семья фроллей расположилась напротив табло «отлёта-прилёта»! У Витта была уйма времени, и он щедро тратил его на разглядывание всех, кто попадал в поле его зрения.
Сначала он не обратил внимания на шумную компанию. Потом женщина с дочкой – ошибиться было невозможно(!) – прошла мимо - к киоску связи. И Витт, привычно окидывая взглядом любую женскую фигуру, ужаснулся нелепой пластике. Быстро перевёл взгляд на дочку. Те же лосины, такие же шлёпанцы! И, словно пытаясь вырваться на волю, скользнул вниманием по лицам. Внутри всё сжалось. «Бр-р-р! Бывают же такие экземпляры!» - отчётливо произнёс его внутренний голос, сражаясь с судорогой сжатых мышц.
В целях самосохранения, Витт отвлёкся на несколько секунд, провожая взглядом крашенную блондинку-грилль. Старовата. Или перезагорала…
А эти две уже шли обратно. И пока Витт пялился на обтянутые трикотажем крепкие, мясистые задницы, его вдруг настигло озарение – фролли! Это же фролли!!!
И всё встало на свои места. Фролляйнши органично влились в ту самую – шумную компанию себе подобных. Двое фроллей мужчин тут же вручили своим дамам по бутылке пива «Бочкарёфф». Родственницы и подруги, простодушно смеясь, комментировали ситуацию. Их речь была грубой и скудной, но благодаря эмоциям, и дополняющим жестам, становилась понятной даже тем, кто не знал земного языка.
Дочка, совсем юная девушка, с ещё почти человеческой грацией в фигуре, тоже радостно приложилась к бутылке. И с той же грубой жизнерадостностью отвечала на дружеские колкости своей компании.
Витт поймал себя на мысли, что – если бы так вели себя люди – так выглядели, так выражали свои эмоции – ему, наверняка, было бы неприятно. Но фролли – это же совсем другое дело! Они завораживали!
Карапуз фроллёныш, тоже не лишённый троглодитовой пластики, стоящего поблизости отца, выпал из летней коляски и заревел. Вокзальный гул жадно впитал в свою канву это архаичный вопль. И фролляйнша мать кинулась поднимать, отряхивать и отшлёпывать своё чадо.
Витт сидел неподалёку. И давясь приступами, еле сдерживаемого смеха, старался излишне не показывать свою заинтересованность всей компанией. В очередной раз, отказав роботу-официанту в претензиях на пустую чашку из-под кофе, он развернул над столиком пластинчатый экранчик газеты. Но читать не мог, да и не хотел. Семейство фроллей владело его вниманием.
Витта несколько удивила женщина, присоединившаяся к группе фроллей. Она подошла в паре с самым настоящим фроллем. А сама была ростом на голову выше каждого из компании, в том числе – и своего лампасоногого спутника. Витт не разбирался в фроллевских типах, и вполне допускал, что бывают фролли и такого роста, и такой сухопарости. Но, - подумал он, - может же так быть, что человеческая женщина становится женой фролля. Почему нет? Скажем, потому - что данная особа начисто лишена внешней привлекательности. Опять же – на сугубо человеческий вкус Витта. Хотя, пожалуй, она всё же фролляйнша – решил он, придирчиво присмотревшись к фигуре и одежде. А, донёсшийся звук её смеха, окончательно развеял последние сомнения – так смеяться могут только фролли!
«Да, - подумал Витт, - мне сегодня определённо повезло. Удивительнейшие создания – эти фролли. И не лишены своеобразного обаяния.
Лапушками их никогда не назовёшь. Привычки и манеры фроллей, на людской вкус, грубоваты. Но в компании, где все свои, - эти сальные похлопывания, глупые выходки, вроде вливания даме за шиворот полубутылки «Бочкарёффа» и последовавший взрыв искреннего веселья и, так называемого, смеха – всё казалось уместным и органичным. Фролли жили привычной жизнью - вокруг неизменного ящика с пивом. Казалось, им недостаёт только тапочек, дивана и плазмоэкрана домашнего кинотеатра.
- Да, пожалуй, ещё семечек, - подумал Витт, - вспоминая всё, что известно о фроллях.
Ан, нет! Не заметил сразу – семечки были! Старая фролляйнша щедро одаривала пригоршню за пригоршней маленькую девчушку-кубышечку, которой «Бочкарёфф» ещё казался напитком богов.
И, именно семечная шелуха, вперемешку с конфетными фантиками, салфетками, пробками и двумя дюжинами пустых бутылок «Бочкарёффа» отмечала место, где буквально только что ожидала своего рейса компания фроллей…
Всего на полминутки вниманием Витта завладел довольно привлекательный стан слегка кривоногой красавицы, сопровождающей седовласого папика. Лишь только, эскортируемый обладательницей скрипичного стана, папик скрылся из виду, Витт с сожалением обнаружил, что…. А ничего…. Нет фроллей – и всё тут…
Марина Гаки