Потом, когда он ушел, ничего так и не добившись, она мылась, терла губкой лицо, язык, чтобы не осталось ни капельки его запаха, его слюны, чтобы забыть это, как страшный сон.
Еще не раз этот старый, - как ей казалось тогда, - сорокалетний еврей, ловил ее, когда родители уезжали на работу из Дома отдыха, оставив детей одних. Однажды он подловил девочку, идущую с пляжа по пустынной дороге, затащил за дерево, и, просунув пальцы ей между ног, раздвигая губы, ласкал горячее гладкое тело, с силой затолкав ее руку себе в плавки. Он не понимал, что вызывает только панический ужас своими поступками, и не знал, что женщина чувствует вкус к сексу почти всегда только после родов.
Слава Богу, сезон, а с ним и мучения девочки, закончились. Но память осталась. И в навсегда определила ее женскую судьбу. Теперь ей всегда хотелось, чтобы ее ласкали именно так, и возбуждение захватывало неожиданно, в необычных местах, - в номере гостиницы, в лифте, в офисе. «Стокгольмский синдром», - кажется, так это называется, - когда жертва начинает оправдывать и любить своего мучителя, получив самые яркие сексуальные чувства в стрессовой ситуации.
***
Много лет прошло с тех пор.
Сейчас она лежала в гостиничном номере с мужчиной, которого очень, очень хотела. Он сделал всё, чтобы ей было хорошо, и ей было хорошо. Но…
- Нет трения, прости, - говорил теперь этот милый, лучший в мире человек
- Либидо уже не то, - так говорил, будто извиняясь.
- Трезвые вишни, - грустно пошутила она.
А у нее всё трепетало внутри, и стыдно было, и не могла из-за этого чувства свой огонь выплеснуть наружу, потому, что не нужна была ему, не-нуж-на! Такая.
И никто не был виноват в этом. Ни – кто!
Крушение надежд. Такое бывает. Как будто ночью упал с кровати, - не очень больно, но чувствительно. И возвращает на Землю.
А завтра…
Что их ждало завтра?
Они были, как на станции метро, где ветки соединяются и разбегаются в разные стороны.
- Станція "Хрещатик", перехід на станцію "Майдан незалежності".
Нет у них перехода. Не будет. Встретились, и разбегутся в разные стороны. Один влево, другая - вправо. К новой жизни.
И не будут одиноки, нет же! У него, - будет «трение» с другой, - какое-то время. Но он будет менять их, высасывая молодость, жизнь, купаясь в роскошных телах, пока в один прекрасный момент не сможет только смотреть и любоваться, и, сглатывая пересохшим ртом, с вожделением нажимать на женские соски́, пока они не превратятся в спелые вишни.
Она будет, рыча как львица, облизывать и ласкать молодые, упругие тела, пользуясь их неутомимым темпераментом, познаниями в сексе и искренней любовью к таким, как она.
Всё будет так же, как тогда, в её детстве. Только зеркально, наоборот.
- Станцiя …
05.08.12