Слуга покорный, не презрев сонета,
Как Герман в полночь лунную нейдут,
Ведь Дама Пик в объятиях Валета.
Сей Ла Валетт был на расправу крут,
Но честь её осталась не задета,
Напрасно бы отец готовил кнут
Для шкуры безутешного поэта.
Иным знакомы многих будуары,
Их сумрачный, задумчивый уют,
И нежных рук невидимые чары.
Иным покой, бездарный, но бездонный,
Всегда один коленопреклонённый,
Другого через час недолгий ждут.