Сотовый Нельсона зазвонил, причем телефон не смог опознать, кому принадлежит номер, а свои-то номера Дэниел не раздавал, как всучивают рекламные буклеты продавцы на улице, и все телефоны друзей записаны в контакты с именами и фамилиями. Но Нельсон ответил: чтобы это ни было, это серьезно, раз у человека есть его номер. В динамике прозвучал взволнованный мужской голос, какой-то смутно знакомый, позже Нельсон понял, где встречался с этим человеком, мужчина говорил сбивчиво, невнятно, но в голосе слышались обреченность и страх, путающий его слова и мысли, он даже не представился:
- Дэниел, помните меня? Я в такси работал… Вы мне тогда еще свою визитку дали. Я тогда правда ее чуть не отправил через окошко, но вот сейчас пригодилась. Я Вам уже три месяца пытаюсь дозвониться, но не отвечаете.
Нельсон вспомнил, как отключил сотовый, у него везде с собой скайп, через него и разговаривал, как это не лояльно.
Это чудо какое-то, - продолжал бормотать парень, – что дозвонился, когда остался последний день, если доживет до завтра… У моей жены рак, я потратил уже пять миллионов на лечение-все деньги, какие были, даже машину продал, но Вы мне говорили, что все сделаете бесплатно…
- Они смогут перевезти ее из клиники?
- Нет, они сказали, что сейчас она не транспортируема.
- А адрес какой?
Осчастливленный муж назвал ему адрес, а Нельсон и Купер поехали к пункту назначения на автомобиле Дэниела. Нельсон вел ее так, что Тима вжимало в сидение, а он беспрестанно повторял:
-Дэн, мы проводили такие операции, на ранней стадии, когда еще ничего не болит, а сейчас это будет называться садизмом. Даже если она выживет после всего. Но я бы на ее месте я согласился бы на эвтаназию, чем перенести все это. Я скажу этому парню, что ждет его жену.
- А потом я скажу тебе, что тебя ждет увольнение сегодня. Если с ним начнутся проблемы, я позову Барни, самому убеждать некогда.
Взору открылся фасад здания клиники, как у дворца: весь обрамлен зеленью, только что с крыши лианы не свисали для полного сходства с джунглями, в бесчисленных клумбах росли оранжевые и насыщенно фиолетовые цветы. Большое пространство для парковки, где Дэниел и поставил машину. Перед входом он показал свои документы охраннику, тот только имя прочитал, вызвал по рации какого-то Алексея Петровича, сказал с каменной учтивостью:
- Сейчас подойдет наш директор, Алексей Петрович Синицын, он проведет экскурсию по нашей клинике европейского стандарта.
- И в Европе стандарт не единственный. Мы обойдемся без гида. Мы заберем пациентку и уедем. Охранник кисло улыбнулся, будто только что прожевал лайм и запил его лимонным соком.
Навстречу им выбежал молодой, бритоголовый парень в очках в толстой роговой оправе, костюм, сшитый для него под заказ, идеально подогнан по его мускулистой фигуре. Мышцы у него даже больше, чем у скоромного, по сравнению с ним, охранника. У того под пиджаком лишь угадывались контуры.
- Какую пациентку хотите забрать? – жизнерадостно спросил Алексей Петрович .
- В палате 217.
- О,- энтузиазм директора как ветром сдуло, - наши специалисты говорят, что она не перемещаема. Да, печальный случай. Муж ее сутками дежурит возле кровати.
- Выделите нам двух человек, для того чтобы перенести ее в мою машину?
- Конечно, конечно…
Когда женщину перенесли в машину Нельсона, он трансформировал заднее сидение в подобие кушетки, включил фиксацию, потом захлопнул дверцу и сказал, отдавая свою визитку директору, где пропечатан телефон:
- Пришлешь мне отчет всего лечения: с ценами, наименованиями препаратов, указанием услуг, всего, что вошло в эти пять миллионов. А я возьму анализ крови, и проверю на наличие того, что ты там напишешь. Если есть расхождения, ты не только отдашь недостающую сумму, но и получишь тюремный срок здесь, в России.
Парень тоже уселся на заднее сидение, с краю.
Когда машина тронулась, Дэниел сказал коротко, протягивая Максу бумаги и ручку:
-Вы подписываетесь в договоре, как клиент. Нет полной гарантии того, что мы ее вернем в этот мир. Но если у нее хорошее сердце, то все пройдет замечательно.
- А при чем здесь сердце? Что ей придется выдержать?
Тим открыл рот, приготовившись говорить, а если надо будет то кричать, взывая к этому безумному парню, уже поставившему свои подписи на двух экземплярах. Но Тима настиг угрожающий взгляд Нельсона, и он, откинувшись на спинку кресла, запрокинул голову в отчаянии.
- Мы очистим ей кровь, - проговорил Нельсон, - от обезболивающих, от радиации, от витаминов. Придем к очень болезненному результату. Только через час это прекратится. Но этот час останется в памяти вашей жены, если она выживет, как вечность. Если же не хотите больше ее мучить, то я могу предложить эвтаназию…
Дэниел достал с полки уже набранный шприц, развернулся в кресле, придвинувшись к девушке, Тим принял управление на себя.
- Только вы ее больше не увидите… живой.
Макс подскочил, заслоняя собой жену:
-Нет, я против. Я.. ей подходит первое, она все перенесет,
Нельсон криво улыбнулся Куперу, когда тот настраивал компьютер, чтобы не сигналил о чрезвычайности бесперебойно:
-Люди исполнены эгоизмом так же, как исполнены чувством долга. Они это путают. Ни один человек не лишит близких жизни, даже если они будут умирать сотню лет. Только сам человек, приговоренный к смерти, способен просить эвтаназию. Но не близкие.
- Зато ты прописался в книге рекордов Гиннесса. Нет знакомых тебе людей, делающих собственный выбор. Ты везде ставишь галочку за них.
- Значит таковы люди. А если бы в газетах написали, что из моей машины выгружают мертвого человека и я ему сделал эвтаназию? И как это будет выглядеть на политической арене?
- При всем твоем призрении к большинству людей, ты создаешь о себе великолепное впечатление. Все-таки они тебе не так безразличны, как ты это хочешь представить.
Они спасли ее…