- Хеллоу, Дэн! - сказал Дэниелу агент по телефону, с поручением наблюдать за Светланой Герасимовой. – Твоя пташка сегодня заехала в алкомаркет, купила бутылку вина, шоколадные конфеты - все российского производства. Потом поехала домой. Мишель следил за ней из бинокля: в своей квартире она выпила бутылку вина, умудрилась опустошить коробку с конфетами.
Через десять часов Нельсону позвонили еще раз:
- Дэн она шла с тяжелыми сумками фруктов, внезапно перед ней остановился внедорожник, из него проворно выскочил ее бывший ученик Ахмед. Мы пробили по базе: окончил МГУ с красным дипломом, потом вступил в клуб по интересам под названием «национальная культура». Клуб местные власти считали кружком по народным танцам, пению и музыке, а в деле - это хорошо слаженная группировка экстремистов. Они русских, да и вообще европейцев терпеть не могут. Взрывы в метро-это их специализация. Мы его в уголовный розыск в интернете везде вывесили, плакаты на дверях, но ты же знаешь все: они все на одно лицо-шимпанзе какое-то, людям сложно отличить их одного от другого. Он у нее выхватил сумки, покидал их в багажник, а ее усадил на переднее сидение, дверцы тут же заблокировались, а стекла закрылись. Когда мы пошли на обгон, вытащив стволы, приготовились стрелять, в его руке сверкал всеми гранями нож, приставленный к ее горлу. Мы ничего не могли сделать. Дэниел молча нажал на смартфоне «отбой».
- Ахмед, прекрати сейчас же! – шепотом проговорила Света, опасаясь, что лезвие настигнет ее горло.- Ты что с ума сошел?
- Не-а! Заткнись пока и не разглагольствуй! Русские женщины редко делают после изнасилования аборт. Обычно они стыдятся, даже родным и близким боятся поделиться таким сокровенным, а потом рожают ребенка, а такие принципиальные (ребенок ни в чем не виноват), как ты, непременно рожают. Да и еще ты по убеждениям слишком русская, вот мужчины моего народа тебя ассимилируют, по - нашему заговоришь! Ну, раз мы с тобой знакомы еще до этого инцидента, то я или двадцать человек на выбор? Ты кого хочешь?
- Сволочь! – выкрикнула Света, когда Ахмед отвел нож от ее горла, чтобы она могла озвучить свое решение.
-У нас с тобой даже по ходу появились новые перспективы! У тебя оказывается крутой дружок, что нанял две машины охраны, мы за тебя выкуп получим, совсем как в классическом романе, вырастит еще чужого ребенка! А кто твой последний герой? Телефончик у тебя его есть? А то может ты ему оставила мобильный, ну как с девочками по вызову, желает оставаться анонимным? Но такие парни не тратятся на элитную охрану.
Ахмед вырвал у нее сумку, порылся в ней, вышвыривая из окна тушь, губную помаду, наконец, его рука извлекла записную книжку Дэниела Нельсона. Глаза у Ахмеда сузились, превратившись в щелки, толстые губы, как у негров, надулись еще больше, а низкий лоб сморщился, во всем его облике было столько неприязни и животного страха ( этот человек сейчас напоминал всполошившегося орангутанга), он сказал:
- Читала в детстве русские народные сказки, помнишь, как на уроках говорила нам, что они все прямо пышут мудростью. Так вот в последней строчке заключено предсказание вашей с этим неверным судьбы: умрут они в один день.
Свете стало по-настоящему страшно: Дэниел ее полюбил, расходовал на ее защиту больше денег, чем все остальные мужчины, обещавшие ей свадьбу, а потом испарявшиеся, как роса на стебельках травы при восхождении солнца, а она боялась даже находиться с ним в одной машине, а к этому села без сомнений. Дэниел теперь узнает, какая она дура!
Через полчаса Ахмед завел ее в подвал, она кусалась и брыкалась, но он еще со времен студенчества выигрывал турниры в восточных единоборствах, а потом, закончив институт, тренировался в бешеном темпе, накапливая мышцы, как сокровища. Нельсон назвал бы это «золотом дураков». Применение физической силы устарело со времен дикого запада, когда появились первые револьверы. Загорелась единственная лампа накаливания желтым режущим глаза светом. Она висела на проводе, покачнулась, когда низкорослые мужчины с черными глазами бросились к девушке: их ноги походили на колесо, веками они жили верхом на лошадях, что отразилось на их телосложении, солнце прокалило эти лица до кирпичного цвета, ветер сделал черты жесткими. На запястьях у девушки защелкнулись наручники, ее приковали к крышке железного стола. Света подумала о том, сколько девушек истязали здесь до нее, но когда с нее сорвали платья, а чьи-то мозолистые руки, царапая кожу, спустили с нее нижнее белье, она перестала соображать. Она пыталась выдернуть руки из наручников, но острые края растерли запястья, засочилась кровь. Она кричала, но подвал построен под землей, ее никто не мог слышать. Носок чьего -то ботинка больно вклинился в лодыжку, она подвила в себе стон, но почти сразу же ощутила как в нее врывается член, теперь боль стала такой, что голосовые связки онемели, член с жуткой быстротой продвигался внутри нее, потом в нее впрыснулась сперма, как заливают бензин в автомобиль, она вспомнила слова Дэниела о том, что эти неокультурившиеся животные имеют только вид людей, физиологические признаки, ее трахали как суку, как самку, предназначенную только для таких потребностей. Следующий вставил в нее свой член, а его руки мяли ее грудь, как давят орехи, а на десятый раз (тело перестало вмещать в себя столько спермы) по ее бедрам потекла белесая липкая жидкость) она зажмурилась от омерзения.
- Все, ребята, достаточно, сейчас позовем ее заграничного дружка, а грохнем их из этих пушек, а из них быков да буйволов глушат, – сказал Ахмед.
Девушку освободили, она натянула порванное платье ( хоть что-то, да прикроет), нижним бельем побрезговала: оно вывозилось в грязи и пыли, представляя бесформенный комок с оторванными кружевами, он благосклонно протянул ей телефон и записную книжку Дэниела, с коротким приказом:
- Звони!
А Света вызывающе посмотрела на Ахмеда, развалившегося в мягком кресле, и отвернулась.
Ахмед набирал номер Дэниела, предварительно включив все звуковое сопровождение и громкую связь, от писка динамиков (у нее не айфон, а самый дешевенький сенсорный телефончик, какой удалось купить в магазине со скидкой) и нервного напряжения девушка чуть сознание не потеряла. Но уверенный ровный голос Нельсона придал ей сил:
- Да, я вас слушаю?
- Ну, мистер Нельсон, приезжай за своей голубкой с одним миллиардом, – сказал Ахмед со смешком. – Нам ее эскорт не понравился… Адрес такой…
- Они убьют тебя! – выкрикнула Света.- Не надо! Но кто-то сзади зажал ей рукой рот.
- Помнишь, как я говорил, что все меняется? – бесстрастно проговорил Дэниел. – Если бы ты умоляла меня приехать, то это значило бы, что я для тебя средство выживания, как канат для падающего в бездну, но ты - против, а для меня это - признание в ошибках. – Ахмед внезапно отключил связь, а Света вдруг поняла, что он приедет, что он ее любит и ради нее этот гениальный и правый во всем человек погибнет в этой глуши. Рыдания захлестнули девушку, она их пыталась стереть, но когда увидела, что красный лак на ее ногтях облупился, а эти вожделеющие ублюдки смеялись над ее горем (она заранее оплакивала смерть Нельсона, ей неизвестно верил ли он в Бога, в рай, она - то наивно верила во все и всем, а если у него оборвется жизнь, попадет ли он в рай, в другое измерение? Последнее время по телевизору говорили, что если человек не ходит в церковь, не исповедуется и не причащается, то он остается где –то посередине, вне пространства. Она бросилась к Ахмеду, от жгучей боли внутри в глаза посыпались яркие звездочки, но ее кулак угодил прямым ударом в челюсть подонка. Она больше не будет ошибаться… Ахмед впервые пропустил такой простой маневр, но быстро опомнился, со зверской силой отшвырнув ее к столу, на ее руках снова сомкнулись заостренные кольца наручников, он проорал в бешенстве:
-Задайте ей двести ударов плетью, чтоб и шевельнуться навстречу любимому не могла.
Добрый и всепрощающий Тим, когда узнал от Нельсона, куда влипла его знакомая, автоматически забыл о том, как она его назвала, парень вообще не злопамятный. Его очень интересовало, что задумал Нельсон, зачем он разговаривал с Ромео, зачем взял с собой дорогущий ноутбук с гигантским дисплеем, но когда Дэниел попросил его сделать ему укол, протягивая уже набранный шприц, и потребовал следить за его реакцией, он задал глупый вопрос, а таковыми он считал все, оставшиеся без ответа:
-Что это?
Когда сделал укол, Дэниел великодушно объявил, что это его новая разработка для военных: при любой потери крови сердце докачает эту кровь в необходимом объеме, повышенная выносливость и все такое…
Купер вытаращил глаза, сказав, что это даже еще не прошло исследований, что еще ни один человека в мире на себе это не тестировал.
- Ну, я всегда привык быть первым, в Европе таких людей именуют первооткрывателями, гениями, в России, к сожалению, это пионеры, что переводится на других языках, как солдаты. А меня Генри выслал сюда, в древнюю, неотесанную Русь, с нефтью, газом и сумасшедшими в дремучих лесах. Обещаешь мне помочь девушке, чтобы не случилось?
- Если ты будешь мертв, то и ей жить не придется. Мне ее только если усадить на электрический стул разрешат. А может, я и рядом умещусь с благодушного волеизъявления Генри…
- Ты очень плохого мнения о нашем премьер-министре…
- Нет, просто он о тебе слишком хорошего!
- Когда я выйду из машины, позвонишь Барни, скажешь что дело срочное, и что я вспомню долг в пять миллионов, если он откажется оказать мне услугу….
- Ты что хочешь сказать, что ее изнасиловали? Странно, но мне жаль, что она так поздно поняла, кого можно поносить такими экспрессивными словечками…
Нельсон вышел из машины с ноутбуком, его тело уже разогревалось от жары, сердце искусственно набирало обороты. Ноутбук легкий, а корпус из авиационного алюминия приятно охлаждал тело, он отличался хладнокровием, выражаясь фигурально и физиологическими терминами, но теперь внутри у него раздувался костер, но любви ли? Почему он так рисковал? Из-за ненависти к этим зверям или из-за любви к Свете? Ромео говорил, что достаточно выбрать врага и у тебя появится друг или то, чему ты посвятишь свою жизнь и будешь предан до конца дней. Да, скорее всего, последний факт повлиял на него, и он полюбил эту девушку как—то беззаветно, он не мог ее не любить, иначе она погибнет, такая непосредственная, лишенная шаблонов, а теперь и иллюзий. Да она ему сразу понравилась, а теперь он ее полюбил, Дэниел перешел на уверенный спринтерский шаг. Иссушенная солнцем земля не оставляла следов от его обуви - не дурное ли это предзнаменование, или он стал кем-то вроде того мальчика, что по глади воды ходит, как по паркету, а босые ноги не оставляют следов на земле. Да, сердце у него билось как у космонавта, но космонавты тоже люди, он один раз попробовал те чудесные способности, сказав себе, что это что-то, с чем справится ему не под силу. Тут нужно быть нравственно чистым или очищенным, а он слишком много знал, чтобы мыслить алгоритмами добра. Дверца маленького склада, судя по конструкции, уходившей под землю, нечто с плохой вентиляцией и полумраком распахнулась, он вошел в темноту, а пока спускался по ступенькам, ярость разрасталась в нем, слепо пуская корни в душу. Нет, нужно сохранять, спокойствие, иначе Генри взбесится, когда додумается, а он не глупый…