Таня на секунду замерла, с грохотом опустила тяжелый предмет на плиту и, вытерев руки о крошечное полотенце, присела за стол к соседу.
С сорокапятилетним мужчиной и его сыном-подростком девушка и ее подруга снимали вместе большую двушку на окраине города. Начало двадцать первого века, а люди по-прежнему не могут позволить себе свой угол - зато прекрасно разбираются в кооперации и жизненном сотрудничестве. Жить приходится как получается - неважно, в замордованной России ли, в безбашенной Голландии или Швеции, али в разнолицей Канаде.
Однако, семейная ситуация значительно разнилась у молодых девушек и "пожившего свое" Гриши, который уже пять лет как развелся с женой. Народив с ней сына и подняв мальца на ноги, запустив любимое чадо в долгую школьную жизнь, супруги неожиданно поняли, что как-то незаметно отдалились друг от друга, превратив семейный тандем в удобный, но нелюбимый катамаран для двоих. К тому же, в этот катамаран явно просился лишний пассажир - за женой Гриши начал ухаживать ее компаньон на работе, земляк обоих краснодарцев Максим. В итоге однажды Лена, Гришина жена, виновато заявила мужу:
- Давай разведемся.
Надо сказать, в этот момент муж был занят ремонтом сантехники, и поэтому так и замер с рабочим инструментом в руках. Первой его реакцией было именно - не скроем - сотворить с женой что-то страшное, но он сдержался.
"Да, а что, дорогая Леночка, случилось?", с убийственным сарказмом спросил он. Тогда Лена и повествовала в течение полутора часов, как они с Максимом любят друг друга - и пусть мужчина слегка прикладывается к бутылке, он все равно тот, кого она так давно искала и нашла. Григорий покачивался на кухонной табуретке и мечтал, чтобы смерть пришла к нему мгновенно и безболезненно - но дама с косой решила напоследок сладко помучить свою жертву.
Леночка уехала к новому мужу, состоялся развод, а Григорий получил, так сказать, на руки сына, которого обязался доучить, обеспечить его будущее и оказывать постоянную моральную поддержку. Ну это на языке соответствующих документов.
Лена уехала.
"Уехала, смоталась, избежала неприятного совместного старения и прочего", в тоске думал Григорий, так же курсируя по маршруту: дом-работа-дом-работа-дом-работа...
Гриша разуверился в любви, верности и тепле семейного счастья, поэтому теперь скептически смотрел на отношения двоих.
Затем, понимая, что теперь будет сложно одному тянуть все материальные тятогы, он пригласил снимать с ними жилье двух подруг-студенток, знакомых по проживанию с его дядей в соседнем доме. Дядя перестал сдавать комнату, потому что его семейная жизнь наладилась - старик вздумал жениться, а девчонки как раз искали новый угол.
Девочки оказались спокойными, опрятными и вообще беспроблемными соседками. Аня и Таня работали в одном офисе, и практически не пересекались с Григорием и его сыном - они возвращались поздно (работа, театры, концерты, музеи), когда мужчина уже спал, а мальчик тем более.
Неожиданно на Танином горизонте забрезжил свет: у нее появился парень. Вернее, свет прямо-таки ворвался в ее жизнь: как-то раз, возвращаясь с работы, она познакомилась с парнем - молодой юрист Сергей "Обаятельное лицо, приятный голос, тактичные манеры". И вот уже домашний телефон постоянно занят, Танечка стала больше краситься, носить более короткие юбочки и бриджи, а Анька так не вовремя, совершенно не будучи в курсе романа подруги, уехала в отпуск в Турцию.
Несчастный Григорий воспринимал как издевку, казалось, вынужденное общение с ним Татьяны, ему казалось, что и оплату за жилье она оставляла ему как залог его невмешательства в ее новую жизнь. Конечно, сосед не имел отношения к жизни молодых девчонок, но... ему было обидно! Они только начинали жить - и, казалось, удачно. Конечно, везение непредсказуемая (или нет?) вещь, но Танька вся светилась от радости ("Сережа позвонил, еду к нему, буду нескоро!", "У Сережки завтра корпоратив, мы на три дня в Репино", "Мы в боулинг, а после к Сержу"); Григорий скрежетал зубами во сне и тоскливо думал, что в его жизни этого уже не будет.
Однажды ребята засиделись в клубе, Сергей слегка принял на грудь лишнего и опасался вести машину сам из-за штрафов (Татьяна не имела автомобильных прав). Ребята поехали ночевать к девушке.
Дверь открыл Григорий, так как замок заело и молодые люди долго ковырялись в нем ключом. Действительно красивый подтянутый парень и раскрасневшаяся Таня вызвали у него ощущение сосущей зависти и сожаления о несправедливости судьбы.
Ребята были у Татьяны до утра; раскладной диван слегка поухивал, а ворочавшийся сосед долго не мог уснуть. В его душе было пасмурно, как на небе Питера.
Наутро, когда Сережа уехал, он и задал Тане тот самый вопрос - "Ну и зачем это все?".
Самое интересное, Таня прекрасно поняла, что он имел в виду. Поставив чайник, она присела напротив и попыталась изложить свою концепцию счастья:
- Понимаете ли, Гриш, когда любишь - мир меняется. Все приобретает несколько эфемерные черты, но несмотря на это, отчетливо осознаешь, что просто... не можешь без этого человека, что без него мир не такой как прежде.
- Но это влюбленность, - возразил Григорий. - А как пройдет еще пара лет...
Таня вздохнула. "Я и сама об этом думаю. Но полагаю, что готова принять на себя эти трудности. Понимаю, что высокая Любовь уйдет, останутся только ее угольки, но даже на них можно приготовить ужин - создать семью и родить детей. Вот только надо обоим раздувать эти угли, чтобы костер постоянно был. Это сложно, но если двое хотят этого...". Она прервалась: прозвучал телефонный звонок. Таня извинилась и убежала болтать с Сережей. Вскоре прозвучал ее звонкий смех и девушка звонко чмокнула своего ухажера в трубку. Затем она уехала на работу, оставив Григория над тарелкой застывшего супчика из полуфабрикатов (готовить он не любил и делал это крайне неохотно).
Гриша понимал, что не хочет снова ошибаться. Опять затевать этот "конфетно-букетный" с его неизбежным созданием иллюзорного мира "истинно любящих душ", а потом так больно обламываться. Нет, зачем ему все это? У нас в стране слишком много одиноких женщин, готовых пойти на уступки, менять свои быт, характер и внешность ради шанса создать отношения и семью с потенциально готовым мужчиной. К Григорию на работе, почти не скрываясь, кадрилась средних лет женщина, Юлия, она была также готова на многое ради него; в уютной Юлиной трехкомнатной квартире жила она с десятилетней дочкой и барбосом Шариком. Однако, Григорий боялся нового чувства. Он наглухо закрыл свое сердце и, хотя это прежде всего ему самому причиняло немалые страдания, мужчина решил дожить свою жизнь одному, растворившись в потребностях взрослеющего сына, который уже старался сбросить эту гиперопеку отца, как надоевшее ярмо. Постоянное "Я сам!" только и звучало в разговорах с сыном, расшатывающим клетку отцовского контроля и заботы. Девушки считали, он проживает жизнь сына вместо собственной. Григорий был одержим благими намерениями. Но счастье больше не осеняло его своими широкими крыльями. И так раздражало, признаться, чужое счастье...
Анька тоже завела роман в Турции, о чем в упоении писала подруге; но, казалось, у Таниной подруги все ограничивалось только постелью. Таня с Сережей же были оба в настоящей любви. Да, пусть это пока самый пик ее страстей и взаимных обещаний и клятв в верности, но оба уже не мыслили жизнь и мир друг без друга. Как корни двух деревьев, они переплетали в постели ноги, они сливались в одно ночами, бесстыдно целовались на эскалаторах в метро, они доставляли друг другу взаимное наслаждение, а после стыдливо краснели, шепча об этом на ушко в публичных местах. Это был их мир - по-муравьиному крошечный и одновременно огромный до невозможности.
Полдень. Офисное совещение; на пейджер Сергея Валерьевича приходит сообщение: "После работы едем в Паттисон-центр, покажу тебе удивительное кафе". Сергей отправляет смайлик в ответ и с нетерпением ждет конца совещания.
Три часа ночи. Сообщение от Сережи: "Соскучился. Бери такси и приезжай!". Таня наспех красится, надевает лучшее платье, заказывает машину и выходит встречать ее на крыльцо. При выходе дверной замок громко щелкает, Григорий морщится во сне и просыпается.
Наконец он встает, выходит на кухню (замучила изжога) и, потягивая молоко из банки, выглядывает из окна. Он наблюдает за соседкой.
У подъезда Татьяна ждет заказанную машину.
На летнем северо-западном небе клочьями облачка; луна нетерпеливо подмигивает девушке. Еще не по-Питерски холодно, но уже прохладно ночами. Пахнет свежестью от земли и травы, никого нет на улице, неподалеку из куста под куст прошмыгнула юркая кошка. Подняв лицо, Таня видит, как сверху ей улыбается сосед и поднимает уголки губ в ответ.
Такси едет быстро и уверенно, прошивая маршрутом весь город. Наконец, прибывает к его подъезду, молодой человек встречает девушку и расплачивается с шофером. Машина уезжает, двое остаются одни и не спеша смакуют губы друг друга. Начинается дождь, но под Таниным зонтом обоим нет до непогоды никакого дела. Они неспешно целуются, Сергей обнимает подругу и ведет к себе.
Дома они долго тонут друг в друге и, когда утомленный взаимными ласками-проникновениями ее мужчина засыпает, Таня смотрит на небо из окна и понимает, что счастлива.
Конечно же, и она может ошибаться, но есть сегодня. И есть тот, без кого сегодня было бы невозможно или просто стало бы совершенно другим. Такая вот обыкновенная любовь!