- «Мне снилась осень в полусвете стекол»…
- Вот! А мне вчера стекло привезли на дачу – ни по размеру не подходит, да и цена страшная!..»
Сдохни, товарисч!
Добрые и умные люди. Особенно, «добрые люди, убившие Нага», - как говорила одна змея, расстроенная потерей мужа. Здравствуйте. Живите долго. Живите счастливо. Но, Вашу мать, не претендуйте на понимание, ладно? Просто, берите двустволку или зовите Рикки…
Сказать, «надоело» – ничего не сказать. Более того, сказав, «надоело», потом еще и извиняться придется. Дескать – да, не в ТЕБЕ дело. В СИСТЕМЕ дело. В том, что раз за разом. Меняя имена и обстоятельства. Меняя степень любви или ненависти. Всегда. Одно и то же… «А мне вчера стекло привезли на дачу…»
Соколу все равно. «Птица помнит абрис, зато не помнит имен». Но даже птица не выживет, раз за разом промахиваясь мимо хомячка в картонную аутентичную модель: «Ты же хотел охотиться – вот и охоться. Бескровно».
Милая, я хотел мяса. И крови. А без этих компонентов мне голодно. Храни хомячка в клетке, только не рисуй его подобие на картоне. Или рисуй, но не выставляй в поле. Ибо там уже все по-другому. Там – не игра. Там – пища. Которая или есть, или нет. Либо жить, либо умирать.
Есть простые альтернативы: «Живи на этой ветке, а хомяков я тебе буду приносить сама». Ну, хищники, кто согласен? А кто согласен – те не хищники…
Есть еще проще альтернативы: «Да, как хочешь – и сколько сможешь»… А как хотеть? И сколько мочь? И где брать хомячков, если все окружающие вокруг декларативно – вегетарианцы. То есть – травофилы. И мясофобы. А если что случайно и попадается, то только под хорошую компанию – и не своей рукой зарезанное. А то – карма плохая…
Ну и куда волчаре деваться?
А, да, еще флажки ваши… И ваша в них святая вера. Прямо до того святая, что аж неудобно перегрызть горло идиоту с двустволкой, который хочет забавы ради у тебя отнять жизнь… Обойти его, что ли? А то ведь играть не будут… Ну, хрен-то… Погрызи своей крови, снежком разбавленной…
Я понимаю тебя, охотник. И хозяйка охотника наизготовку с солью для моей шкуры и со сковородкой для моего мяса (хотя вы его и не любите – но не пропадать же добру?!) – я тебя тоже понимаю. И кости ваши для меня – не лакомство. Лакомство – олень нежный, любая дичь с кровью природной – не ваша экология, где и гемоглобина-то… на понюх. Я понимаю вас. Но вы для меня – не пища. Как и я для вас – не добыча. Вы для меня – враги смертельные, как и я для вас – способ самоутвердиться. А как сойдемся на выживании – «будем пана рвать на части, пусть белеют в поле кости»… Мицкевич? Славно, поляк, славно. Любо.
Давайте понимать друг друга. Или враг врага. Так все же куда приятнее, согласитесь. И вы меня бояться станете – разумно! - и я вас жрать стану только от голода. Не от спортивного интереса. Упаси и вас ваш Господь от спортивного интереса в мой адрес… Понимаете?
Ну, за понимание!
