норовят в спину черти воткнуть флагшток.
Нас, живых, по пальцам пересчитать.
Тут без счёта, в общем-то, лишь песок.
У меня криком в горле застрял приказ,
недоказанный горстке, как я, немых.
Это войны, начатые ради нас,
это ж мы, не выигравшие их.
Мы идём уже месяц. Глухих пустынь
много видел, как эта же - ни одной.
По ночам идёт мелодия из глубин
темноты: скрипка, флейта, труба, гобой.
И за ней уходят строго по одному,
вчера Джон встал, хромая, в пески убрёл.
Это страх, тайный враг наш, вступил в войну,
это ж он, взяв солдат моих, плоть обрёл.
Я вчера у костра отдыхал один.
А по правде - в испуге, дрожа, сидел.
Он пришёл на рассвете, ободран и нелюдим,
слеплен из кусков кривых иссушённых тел...
***
Не плети венки, не стругай кресты,
боль и горечь нынче - плохой товар.
Это байка - из тех, что так любишь ты.
это ж я - живучая злая тварь.