Конкурс "Июнь 2012 - Лучшее" (Литературные конкурсы)

Интегралы
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272685/

устав от работы, любой аналитик
(вменяемый, прочих в расчет не берите)
божится «в гробу я видал эти числа»,
а сам, тем не менее, личное время
проводит в занятиях стереометрией:
фигуры вращенья, плоскости-простыни
в хорошей компании с миной серьезной
двумя пятернями берет интегралы
поверхностей всяческих шарообразных,
меняет углы, амплитуду и ракурсы.
запишет в тетрадку, заплачет от радости.
с утра, упиваясь, бахвалится числами.
всем прелесть в процессе, горбатым - в статистике…

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270096/

мой город стал похож на скотный двор,
в котором свúньи дорвалúсь до власти,
теперь в цене лишь грязь и комбикорм
и вне закона все, кто ест бекон...
опять свинью мне свúнтус подложил
за то, что я не встал в ряды их паствы;
но, к сожаленью, расстановка сил
такая, что для всех я – просто псих...

цензуры – нет, но творческих людей
по ложным обвинениям карают;
свобода слова только для свиней,
для непокорных – тю́рьмы и свинец.
пока свинодворянство копит жир,–
простой народ гниёт в сырых сараях,
но Золотой Телец – для всех кумир,
и много кто ему сердцá скормил...

я знаю,  мэр в душе – фашист, а суть
свою под маской демократа скрыл он;
и лишь один у нас остался путь –
устроить антипоросячий путч!..
пускай я спился и слегка обрюзг,
зато лицо моё не стало рылом,
хотя, быть может, станет к сентябрю...
и это Life? –
нет,
просто it's my Хрю.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271085/

Я к Вам пишу. Чего же боле?
На самом деле  - ничего.
Отсутствие письма – не горе.
О чем писать и для чего?..

…В глуши у нас всё так стабильно,
старО, как на беседке вязь.
Дожди идут всегда обильно,
А после них – сплошная грязь.
Графиня нынче овдовела.
За ней остался миллион.
Семь дней губерния гудела,
На что истрачен будет он.
А друг Ваш, князь (?) Владимир N-ский,
Один из первых женихов,
Издал свой альманах «Нетленки» (!),
А проще – сборничек стихов.
Вся молодёжь стремится в Питер,
Мамзели – замуж выходить…

…О чём писать, Вы мне скажите?
Конечно, проще позвонить!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272048/

По небу растекался сладкий мед,
клубочком средоточился над нами.
И чудилось, что солнце уплывет,
утонет под медовыми волнами.
Неслышными шагами по земле
топтался вечер, брызгал теплым ветром.
Привыкшие к обугленной жаре,
вдыхали воздух и молились лету,
и целовались много во дворах
сплетавшиеся пальцами подростки.
Такое лето выдалось на днях,
такой пейзаж на уличных подмостках.

               Нас рать!

                                  «Ой, ты гой еси царь батюшка,
                                    Сруби лихую голову!»
                                                   (Вера Инбер)

Нас рать, воистину – нас рать!
Встаю волной бурливой с рани:
я – мастер! мастер. Поп урвать
привык в раю благоуханий,
канон святому с ракой петь… –
Я – архидьяконом при Музе!
Гигант! – Её сестёр поеть –
по нос мой, Музу не конфузит.
По моде прочих, поп и я
не против накачать с ранья
в инете с «.ру» псалмы по вкусу.

Я ж, ó-па! – на тебя запал,
срывая с сущего покровы.
Люби за дерзость и закал! –
зови, тоскуй по мне грёзово.
Ты вспомнила?!! –
Ах! я – икал…

Осень всегда заливалась в меня проливными дождями,
Поднималась с земли, кружась листьями золотыми, сухими.
Она западала до дна чистыми небесами
И отзывалась, как эхо, на свое осеннее имя.

Осень всегда вызывала во мне чувство ревности –
Зыбкое, мокрое, прозябшее в чужой сырости.
Но куда же ты, и куда же я от тебя денусь то?..
Так и ждешь от себя, как избавиться от этакой дурости.

Осень напоминает мне временами депрессию,
Западает, как клавиши вниз, тугой меланхолией.
И теряешь все дни, где хоть как-то, но весело,
И ревнуешь ко всяким там Светам, Наташам и Олям, но…

Бывает и солнце греет в дни как бы бабьего лета.
Так и ты – напечешься, нагреешься вдоволь, как у камина,
Наберешься с запасом на зимушку тепла, позитива и света –
И живешь до весны, все надеясь родить тебе дочь или сына…

( не знаю, как ссылку сделать...не получается(((

Я - омега старой веры,
Ты - грядущей веры альфа,
Но восходишь так несмело
На воздвигнутый алтарь.
Подчинись господней воле,
Не ломай солдату кайфа,
Умягчи молитвой рёбра
И с конвоем не болтай.

Помнишь, вы однажды ночью
Вместе с тягостным апноэ
И расхристанным Иудой
Освятили мой альков?
Мы хлебов вкушали тело,
Пили кровь лозы запоем,
Ты кормил голодных рыбой
И растил её мальков.

Днесь потомки кистепёрой
Выгибают спины аркой,
Продают торговцы в храме
Блудным девам бигуди.
Делай, что душе угодно:
Хочешь, ересь пастве каркай;
Хочешь, ушлым фарисеям
О спасении гунди.

До критических значений
Сжался римской власти атом
И, того гляди, взорвётся,
Словно огненный болид.
И когда случится это,
Я пошлю Пилата матом -
Голова моя святая
После казни не болит.

А они говорят мне: - Кушай и улыбайся!
А я говорю: - Мне бы просто воды напиться
А они: - Не отказывайся, тупица!
Положи вон того еще белого и золотого!
Что за люди пошли – ничего святого!

А я говорю им: - От сладкого зубы ноют.
А они говорят: - Да полно, не зазнавайся!
А они говорят: - Ты так не шути со мною!
А они говорят: - Бери, не сопротивляйся.
Улыбайся, говорят тебе, дурочка, улыбайся!

Лето – рыжая девчонка,
Озорница, егоза,
За весной несясь вдогонку,
Раздавала чудеса.

Скинув белую рубашку,
Вдруг разделась донага.
И посыпались ромашки
На зелёные луга.

В речку бросилась, лихая,
Поднимая сотни брызг.
Разлетелась рыбок стая
Под девичий звонкий визг.

Подхватив стрекозок пару,
Повела их в хоровод.
Пчёлкам кинула нектару,
Чтобы зрел скорее мёд.

Пробежав сквозь лес еловый,
На колючку нарвалась.
Покатились капли крови,
В землянику превратясь.

Только к ночи притомилась,
Забредя в цветущий сад.
Там под яблоней «забылась»,
Снился деве звездопад.

Дача – это наши крики
И кузнечики в траве,
И венок из повилики
У сестры на голове.

Это солнышко в ладошке,
Это ветер в камыше,
И печёная картошка,
И ночёвки в шалаше.

Это небо в нашей речке,
Это ягоды в лесу,
Это счастье на крылечке,
Это лето на носу!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/267805/

Притулилась колоколица
Под литьём луны -
Заблудившейся паломницы.
Клёны пленены.

Пульс столетий ломкой линией
По зубцам в Кремле.
Ссыльный колокол былинный
Не забудет плеть.

Эхо, эхо, эхо Углича
Улицы кольнёт.
Утолит ли слух пикулечка?
Лето. Лет полёт.

Когтями свай вцепившись крепко в почву
стоял твой дом. Надменно, на своём.
Лесок антенн на крыше, растопорщась,
царапал чёрной тучи окоём.
Веселье в доме шло. Точней, бежало
во весь опор, наотмашь и стремглав,
И лестница испуганно дрожала
шагам бегущих в резонанс попав.
На чердаке глухонемые птицы
высиживали в гнёздах пустоту.
В подвале мыши доедали " Вискас"
на тризне по усопшему коту.
А в окнах веселящиеся тени
кривляясь, пробивали лбом стекло.
Весь город отмечал грехоПаденье
Тунгусского Пришельца с НЛО.
Жизнь хохотала, булькала, кипела
с упорством пароходного котла.
...В душе, отстыковавшейся от тела,
он мне казался выжженным дотла...
В нём не было - тебя... Поверить сразу
не легче, чем во Царствие Твое,
без объявлений: "Я ушла на базу...
Ушла в запой... Ушла в небытие...
УШЛА К ДРУГОМУ ...
...Вот и вся разгадка
анаморфотных сказочных зеркал...
О, Господи..
Пошли ж ты мне взрывчатку
Я б этот дом взорвал взорвал взорвал

Ни гроша в кармане, полночь, время «ч»,
дождь волынку тянет, виснет на плече:
– Никого не слушай, никому не верь,
будет только хуже, хуже, чем теперь.
Утро не настанет, не ударит гром,
улица пустая в городе пустом.
Жив еще, и ладно, или не привык?
Хоть иди обратно, все равно тупик.
Так что бесполезно, это на века,
кроме слез небесных, больше ни глотка...

С неба лунный камень покатился вниз,
дождь косой и пьяный на плече повис.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273113/

И опять я пишу, рассекая бумагу чернилами,
Своим страхам на голову вновь одевая ведро.
Так пускай все кричит! Ведь неважно сейчас кем бы были мы
И на сколько грехов мы, не зная, давали добро.
Мы из грязи творим и не требуем княжеских почестей,
Все великое можем мы с легкостью бросить к ногам…
Верим только в бессмертие и безнаказанность творчества,
А в размахе мы даже и дали бы фору богам.
Пусть сегодня на дне, вспоминая былое величие.
Нет, наверное это все чей-то испорченный вкус.
Между мною и классиком вы не найдете отличия.
Каждый третий в писателях нынче  застенчивый трус.
Потому-то все так, и скудны на стихи современники
Сколько бы ни перечили и не искали причин.
Лучше б стали писать неуступчивые невростеники,
Чем весь этот позор для великого рода мужчин.
Не беда! Не пустеет без слова история,
Не теряется смысл без забытой в стихах запятой…
Время все возродит, но при этом всегда есть условие:
Все великое не затемнять пустотой.
И поэзия вновь засияет как новая.
Мы напишем и даже за тех бесполезных парней…
Если только когда-нибудь сяду за этот стол снова я,
То лишь чтобы своих не стыдились потомки корней.
Верю я, сберегут эту искру наследники,
Не ударят лицом в вековую поэзии грязь.
Также грудью пойдут, не стесняясь запачкать передники.
Превзойдут, да и только упрочат с бессмертием связь.
Да! И пусть говорят: «Ради славы» и «Все из-за зависти».
Слов здесь хватит на всех и любому дадим мы понять:
Важно не отступать и уверенным быть в своей «правости»
Ведь зачем-то все люди Земли рождены побеждать.

"Он не искал себе зазноб."
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270017/
ДЛЯ ПОВЫШЕННОЙ КРИТИКИ!!!

Он не любил ее красивого лица,
Ее горячих, честных слов.
Не обернулся он, дойдя до самого конца,
Он не искал себе зазноб.
Она же шла, мечтала о любви,
Считала, он ее ведет,
Считала, будут счастливы они,
Но он считал, что он один идет.
Бессмысленны ее дороги по следам,
Он эгоист, стандартный сноб.
Она отстанет и останется одна,
Он не искал себе зазноб.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272984/

Дни летят в никуда, давят прессом года и усталость,
Загоняя в депресс, навевая тоску и хандру...
Что б не думать-гадать, сколько мне ещё в жизни осталось
Я в вечерний экспресс, cловно в космос бескрайный, войду.
В дребезжащий стакан мне нальет сладкий чай проводница,
И разложит сосед на газетке домашнюю снедь.
Мы возьмем по 100 грамм, и  тоска улетит лебедицей,
А за нею вослед все тревоги и мысли про смерть.
В разговорах "за жизнь" промелькнёт нe один полустанок.
Нас застанет врасплох, cловно школьный учитель, рассвет.
Что ж, ершись - не ершись, всё кончается поздно ли, рано,
Мир не так уж и плох, хоть ответа по-прежнему нет…
Pacпрощавшись легко, я вернусь к cинуcoиде будeн,
Не добавив в блoкнот новой строчки - "И.О. - телефон",
Но "считая слонов", вспоминать обязательно буду
Бормотанье  колес - "Все путём, все путём, все путём"…

о тяжёлой доле судьбы...

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271035/

быть судьбой нелегко: тут с каких не посмотришь сторон,
обзывают  злодейкой  (мне  слышать подобное  грустно) -
Он с большим чемоданом  выходит на темный перрон,
где-то рядом Она, вся в слезах и растрепанных  чувствах.
навсегда расставанье - надежды на "вместе" пусты,
и стоят, как чужие, когда-то любимые люди…
Он курить будет нервно, и часто смотреть на часы,
а Она - обещать, что его непременно забудет
через день или два… и конечно в запале соврет,
вспоминая  болтливых  подруг   расписные примеры
за бокалом мартини, в котором поблескивал  лед...
ну а Он, улыбнувшись, наверное...  ей не поверит.

Да… труды псу под хвост из-за глупости и чепухи,
столько сил  разбазарено зря и потеряно время.
я ли их не сводила упертых, упрямых, глухих?
била лбами до звона, до искр и  в глазах потемненья…
ей шептала на ухо: "и где ты такого найдешь?",
а ему: "для тебя разве кто–то... сумеет быть лучше?"
бестолковые люди - ну  что с бестолковых возьмешь?
мне твердят: "не судьба", ожидая свой сказочный случай...

- Христос Воскрес!
- Воистину воскрес!
- Ты тоже видел?
- Нет, я только слышал.
Орал сосед с балкона, как бы свыше,
про благодать, сошедшую с небес.
Он раньше пил до чёртиков, а тут…
Вкусил огня немереную дозу.
Жена ушла. Смеялся: «Баба с возу…»
Мужик-то неплохой, но баламут.
Постится. Каждый день: вода и хлеб,
приправленные сахаром с дрожжами.
И чтоб душа и руки не дрожали,
вкушает горечь истины взахлёб.
А вот и «просветлённый», чуть живой.
Нарисовался, будто на портрете.
- Нам для бесед библейских нужен третий!
без нас не уходи, сосед, в запой…
…И троица воссела в гараже.
На улице жара, а там прохладно,
бензина запах им, как дьяку ладан –
привычнее,  ядрёнее, свежей.
Апостолы за праздничным столом
сидели благочинно и смиренно.
По чью-то душу взвизгнула сирена.
Раздался приснопесенный псалом
про горькую судьбу, про ямщика,
про степь кругом…
Тоска  плетьми по коже
трёх мужиков отчаянно, ничтоже
сумняшеся, хлестала по щекам.
Зажглись на небе звёздные огни.
Заканчивалась тайная вечеря.
И донеслось в распахнутые двери
откуда-то:
«Распни его, распни!»

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273464/

Я воспринимала в штыки Сашу Скула,
а ты воротил нос от Нойза.
Не акула пера, и даже не перо акулы,
не делала на Евро прогноза.
Тебя достали мои а-ля граммар наци,
но зато ты знал о машине Лада.
И сейчас глупо было бы отпираться
от моей глупости. Впрочем, я читала «Илиаду»,
пожалуй, это весомая причина,
чтобы потом кидать аргументами
почему не все должны разбираться в машинах,
и почему ты обязательно должен нести пакеты
из супермаркета вечером в будни,
а я тебе говорить о Маяковском,
и том, что он показал на «блюде студня»…
Ты бы непременно  скинул еще одну кучу
«правильных книжек»(например, Хомякова)
и с важностью произнес: « Это лучше
почитай, когда будешь дома».
Я, конечно, особо не утруждаясь,
пощелкала б мышью на эти ссылки,
но так бы ими и не зачиталась,
закидывая в аське смайлами улыбки).
Еще засоряя нашу историю сообщений
непременно бы отправила стишок Сингер.
Твои комменты: «Ну, не знаю, норм, но не гений…»
Я за это пустила бы в тебя американский Стингер
(к сожалению, или к счастью не храню дома оружия).
Регулярно давала советы прочитать Лекуха,
а потом жаловалась, что снова простужена
и опять возвращалась к теме его книг,
Но ты бы отвечал: «Он еврей, такой же как и муж у Лили Брик».
И на этом тема временно была закрыта.
Но всё же иногда тексты Скула у меня открыты,
а у тебя на телефоне откуда-то берутся песни Нойза
и тогда мне кажется, что у нас это серьезно/

Слышишь, Майки, всё это байки -
то, что временна боль потерь.
С каждым годом разлуки коды
лишь секретнее, ты поверь.
Страсти ветер свирепым вепрем
разрушает покой души.
Слепо лихо влюблённых психов,
погружённых в глюк-миражи.

Вечность, Майки, в любовной спайке
бесконечность сжимает в жизнь.
Станут дети счастливым третьим,
коль любви лепестки свежи.
Если в рифме семейных ритмов
нет фальшивых и ложных нот.
Возраст, Майки, снотворным маком
кайф дарует, а жизнь крадёт.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268915/

Ты моя горлица, в горнице сонные
Тени ведут хоровод,
Снежной шрапнелью о стёкла оконные
Бьёт Восемнадцатый год.

Окна зашторены, рамы заклеены,-
Каждый оконный проём.
Белые с Врангелем, красные с Лениным,
Мы между ними вдвоём.

Голодно, холодно, печи не топлены,
Трупы у царских палат.
Вьюга пугает зловещими воплями
Проданный тьме Петроград.

Всё, что любили, до края, до донышка,
Брошено в пламя костра.
Ты моя горлица, тёплое солнышко,
Мирно усни до утра.

Будут разлуки, цветы подоконные
Свянут в разбитом горшке.
Выспись родная в углу под иконами,
Крестик зажав в кулаке.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270234/

Нам жизнь казалась королевой, но не Снежной.
Целует в лоб, а не в уста… Вкус – безутешный!
Вот стынут льдинки на губах – слов быстротечность,
А так хотелось поиграть со словом «вечность».
Казался мир водой, огнём и трубной медью,
А был лишь стопкой для души, накрытой смертью.
И зачерствел, как на ветру, кусочек хлеба –
Не прикоснувшийся к нему, коснулся неба.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268041/

Я улыбаюсь в далёком где-то – веке ракет, а для вас – телег. Что там у вечности под корсетом, года трёхтысячного человек?
Мне тридцать пять. Горизонт – старение: скоро и мой посветлеет кров. Можно летать, растеряв оперение, лишь с неприветливых стенок в ров.
Старость – девица-ремикс на выданье, «с уровнем высшим» заподлицо: сколько людей щеголяют гнидами, лишь бы своё сохранить лицо.
Я закрываю глаза свои карие и представляю тридцатый век: в прошлом остался духовный кариес и чувствоплюйство людей-калек.
В храме моём – без икон и лавочки – пыльную обувь своей души я вытираю, терзая клаву, чьи буквы затёрты в сплошной ушиб.

Правда – не парна копытным слухам, осень седая – итогам лет. Хватит под старость святого духу честно признаться, что бога нет
там, где державят гламур и ботокс, девы равняются на чувих. Больно – это когда жестоко больно, что боли огонь затих.
Эпилептируя этой эклектикой там, где своими словами – пшик, напоминаю себе эпилептика, вдруг проглотившего слог души.
Я расскажу лишь Пина Коладе о том, что столичный пустынник скис, только поверить в своё же радио – то же, что резать себя в куски.
В городе этом довольно хворости: совесть – у честных попов и шлюх. Те и другие не жгут без хвороста: север – на севере, с юга – юг.
Неомываемым зурбаганом пристань глухая в «немытой» стране, только молчание барабана не говорит о любви и не...
Где не поют, а молчат красиво (солнцу не жарко, ночам – темно) аккузативом и аблативом номинативно трещит кино.
Мелочных днишек крупа темнеет: с(н)межных цариц-королев этикет: тысячи правд здесь одна «вернее» – вся голяком, голова – в платке.

Ты не уснул там, листая нюни? Я поднимаю здесь третий тост, чтоб сорок первые ваши июни не превращали любовь в блокпост.
Хочешь – копайся в суглинке книжном: был такой древний аул Москва, был интернет, и в угаре винном дым сигарет проникал в слова.
Корреспондент этой грустной песни, автор безумный, – не я, а жизнь... Ты там не кисни, дружище, если и для тебя белый свет закис,
если не синь под бровями росья, если не золото на голове. Это не к богу с таким вопросом, с этой гранатой – в другую дверь –
в мега-провинцию, в дымный гарлем, в громкого пастбища глухомань. Чарли упал – очень больно Чарли – в смехе кричат ему: «Ванька, встань!».
Хочется выйти из всех составов: клубов элитных, экспресса лет. Истина – там, где вина – отрава, там, где вина и в помине нет.
Стрелки часов продолжают виться... Кто их поймёт, эти все века: тридцать секунд и столетий тридцать – всё одинаково засекать.
Падать на каменную подстилку – дольно. Чем выше – тем больше доль. Время нанижет судьбу на вилку и перемелет годами боль,

выплюнет в очередную яму.
ПОЛЗАЙ – ЛЕТАЙ – УЛЫБАЙСЯ – В ПУТЬ!
Вечность потрогать нельзя руками,
можно лишь нужное подчеркнуть.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273503/

…а пошла бы ты «нах»,  лиходейка, безносая навь!
Да и «нах»-то никто не возьмёт – уж ты больно костлява.
Речку Стикс я  форсирую вплавь на байдарке трухлявой,
что зовётся причудливо  «Ratis inferna», представь.

На земле ждут дела, те, которые я ещё «недо»:
не допела, да недолюбила, да недодала.
Мне бы правдой засеять пустырь, где бесплодно лгала,
зеленя колыбелить в душе, пожиная победу

над гордыней да ячеством, ленью, пустым мотовством.
Накопить и раздать, бескорыстной упиться свободой,
и благие дела – не мостить, а топить в ясны воды,
простирнув свою совесть в прощёном ручье ключевом.

Я пока здесь нужна! Не маши косовищем в клешнях,
крылья чёрного пончо раскрыв для летального взлёта.
Признавайся, обратно одной улетать неохота?
Отвали! Мне с тобой - недосуг, да пошла бы ты «нах»!

Навь – вставший из гроба мертвец
Стикс— в древнегреческой мифологии —река в царстве мёртвых
«Ratis inferna» - ладья Харона, которая перевозила души умерших в царство мёртвых
Зеленя – молодые всходы.
Ячество - чpeзмepнoe выпячивaниe coбcтвeннoй пepcoны
Косовище – ручка косы

Лягушачьи страдания

Комфортабельно живётся
в тёплой зелени болотца.
Замечательно!
От икринки до лягушки
Я и все мои подружки
так мечтательны!
Тучей мечутся букашки.
Только бабушкины сказки
кружат головы.
Каждой чудится, наверно,
Что как-раз она — царевна
Заколдована.
Наши выпуклые глазки
наблюдают из-под ряски -
Ждём царевича.
И царевною прекрасной
будет он одарен лаской
нежной, девичьей.
Наконец-то, на рассвете
взгляд мой милого приметил.
А в руках — сачок.
Даром время не теряй-ка -
забирай меня хозяйкой
в терем-теремок.
Что же ты наделал,  милый,
чем тебе не угодила?
На распятие?!
Чтоб любовь продлилась вечно
вынимать моё сердечко
обязательно?..

      12.06.2012

Для тебя - мой снег - в начале Лета!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270714/

Господи, спасибо, что Ты есть!
Воздаю Тебе хвалу и честь!

Бело-серебристый...
Чудный... Чистый...
Снег летел, кружился, -
Песню пел...
Одевал в одежды,
Из батиста, -
Лик Земли, -
Так Бог Ему велел!

Не пропала
Ни одна снежинка!
Сохранив
Свой первозданный вид,
Танцевала
Звёздочка-пушинка!
Это был,
Воистину, "Блиц-Хит"!

Подскажите,
Где такое было?
На каких площадках
Мировых?
У кого-то
Есть такая сила?
Небыло! Не будет!
Нет таких!

Воздаю Тебе хвалу и честь!
Господи, спасибо, что Ты есть!
           ~*~*~*~

Всем всего доброго!

Пой, Ариадна...
Твой голос слаще всех голосов Сирен. (с)

Она привыкла к приставке «профи». Таких – по пальцам одной руки. Ей можно не торопиться в офис и даже выбрать любой прикид. Стараясь не наступать на грабли, не верит в магию и в Таро. Она не ценит свои награды, но не умеет идти второй. Опять петлей проводов провисших заденет ветер верхушки лип. Она всех прочих настолько выше, что это – Тартар, а не Олимп. Шаги погаснут в ковровом ворсе. Дела закончены: гейм и сет. И, возвращаясь с работы в восемь, она привычно выходит в сеть.
Весна лениво в зенит стремится, и месяц в небе убог и хил. Она находит в сети страницу и вновь читает его стихи.

Накрылись схемы и алгоритмы, запятнан снегом Москвы сатин. Она могла бы стать Маргаритой, когда б ни дикий страх высоты. Хватало в детстве спортивных секций и не тянуло в бродячий цирк, а если что и прельщало сердце, так только строчки холодных цифр. Слова обычные не чета им – корявый росчерк карандаша. Но в те мгновенья, когда читает, она не помнит, зачем дышать. Рассвет наварит из звезд бульона, довольный долей своей вполне. Над миром тихо, почти влюбленно звучит торжественный полонез.
И ей неважно, кто он, откуда. Мажор ли, парень ли от сохи. Она сегодня при свете скудном опять читает его стихи.

А там - спихнут ли, как бабу с воза, добычей новой внесут в реестр… Вторичны даже лицо и возраст, лишь знать бы только: он где-то есть. А яркость слова, еще к тому же, ведь не причина сдаваться в плен. Она по-своему любит мужа, хотя не терпит в быту соплей. Фортуне нравится горный слалом, пусть от рожденья слепа, как крот. Она бы счастья ему послала из тех немногих - доступных - крох. В обмен на горечь разгульных пиршеств и пляски огненных саламандр. Раз получилось - стихи он пишет так, как мечтала она сама.
Чужая искренность боль врачует получше блефа нелепых схизм. Она, как девочка, верит в чудо, пока читает его стихи.

Всего труднее бывает, если нет смысла сетовать на судьбу. Она о чем-то мечтает в кресле, рабочий выключив ноутбук. Опять задержится до уборщиц, чтоб завтра утром на новый старт. Но с каждым годом как будто больше под сердцем странная пустота. И на пит-стопе в текущем ралли жизнь даст отмашку, мол, без пяти. Но вдруг удастся найти реальность, где их однажды сошлись пути. Без всяких вычурных вариаций, намеков тонких и слов вериг, не изгаляться, не притворяться, а выпить кофе, поговорить…
Он разогреет остатки пиццы, отыщет в плеере старый хит. А что сегодня ему не спится, совсем не повод писать стихи.

Взбиваю хвост у зеркала в прихожей.
Лицо пожаром радости горит…
Она играет в пальцах легкой дрожью.
Влюбленность изменила весь мой вид.

Не вижу ни единого изъяна
Бальзаковского возраста, и – ах! –
Как раз ты мимо шел и мельком глянул –
Я блузку поправляла на плечах.

Попутным ветром взгляда, словно парус,
Наполнилась душа...И наугад
Смышленые сотрудники диагноз
Поставили: влюбилась! – и стыдят…

Смеюсь в ответ – мне льстит такая шутка!
Но крикнула б воронам этим: кыш!
Мне быть разоблаченной ими жутко.
Тебе спасибо – только ты молчишь.

"ДЛЯ ПОВЫШЕННОЙ КРИТИКИ"

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274259/

Мы с тобой сидим вдвоем у потухшего камина...
Ты в ладонях держишь чай с запахом жасмина...
Я в руках держу коньяк... Целую бутылку!
Алкоголь ударил в мозг - прямо по затылку...

Комнату нам освещают лунный свет и звезды,
А часы двенадцать бьют... Значит уже поздно...
Ты молчишь и я молчу - нам слова не надо...
То, что рядом ты сидишь - лучшая награда!

Ты в сутане цвета ночи, ну а я сижу нагая.
Я с тобой не как со всеми, я с тобой другая...
Ты меня всегда поймешь, ты меня не бросишь.
Всегда рядом... А взамен ничего не просишь...

И пускай ты для людей кара и проклятье -
Мне с тобою хорошо, хорошо в объятьях...
Я тебя не испугаюсь, ты совсем не страшный,
Ты задумчиво листаешь фолиант бумажный...

Одиночество мое, ты мой верный спутник,
Ты порой мой господин, а порой распутник.
Иногда ты просто раб - ноги лобызаешь,
А бывает мной, как куклой, в "жизнь-театр" играешь...

Не зовут меня гулять ни принцы, ни бароны,
Лишь судачат о бо мне толстые матроны...
А пока вокруг меня нет самцов достойных,
С одиночеством моим я и так довольна!

Люба, Любушка, Любаша
Не красива, не умна,
Нет фигуры и мордашки
И, конечно же, одна.

Люба тонкая натура
И не курит и не пьёт
Статистическая дура
Так вот тупо и живет.

Дни и ночи в Интернете
Ну, а где ещё ей быть?
Словно первая на свете
Хочет жизнь свою забыть.

Страхи все сквозь кодировки
Там же страсть, любовь и боль
Без надежд и подготовки
Счастье ждет она там вновь.

Виртуальные интрижки
Очень дурам хороши
Хоть уроды те мальчишки
Но они ведь для души…

Масок нет - одна натура
Романтично, хорошо!
Не видна слона фигура
И не будет ничего.

Нет реального знакомства
Нет свиданий и проблем
Может быть одна загвоздка
Если полетит модем.

И романы там до гроба
А точнее до того,
Как покажут фоты оба
Тут история…того…

Дни бегут, за ними годы
В жизни Любы тишина
А хотя я вру немного,
Она снова влюблена.

Плюс провайдера сменила
Мышку, клаву, монитор…
Черту «в 30» проскочила
Не спустив с ружья затвор…

Посадила к черту зренье
Обросла прыщами вновь
Поревела, покряхтела
И пошла, искать любовь.

Что случилось с ней? Не знаю.
Но могу предположить:
Крокодилица слепая
Снова жаждет всех любить.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270304/

Гей, славяне! Пробил час
Для кроссовок и футболок.
Может быть, на этот раз
Обойдемся без разборок?
Про Качиньского, Катынь
И про Армию Крайову –
Набираем в рот воды
И не вымолвим ни слова.
И Лжедмитриев (троих)
Поминать не станем всуе
(мы сусанинский для них
чудо-баннер нарисуем).
Геть, Пилсудский-русофоб,
Душу русскую не мучай,
Геть, геноссе Риббентроп
Вместе с пактом злое...получным.
Bardzo dobrze, пробил час.
Говорю не для прикола:
Может быть, на этот раз
Ограничимся футболом?

Время мерно чеканит привычный расчёт:
кто упал, кто пропал, кто сдаёт, кто ведёт...
Время рубит с плеча, подставляет плечо
и лукаво влечёт в авантюры.

Рельсы, рельсы... И серые пролежни шпал...
Телефон, телеграф, Интернет и вокзал...
Пусть летящий вперёд паровоз опоздал -
на перроне стоит диктатура.

"А" упала - лишь только круги по воде,
"Б" пропала, а кто-то остался сидеть...
И на Трубной взахлёб воет ветер в Трубе,
будто с ветра содрали три шкуры.

Кто сидел на крыльце - нынче в третьем лице:
царь, царевич... С припиской "посмертно" в конце...
А по осени вновь Царскосельский лицей
объявляет набор штукатуров.

Вновь волнуется море на "раз" и на "два",
вновь в пучине безмолвия тонут слова...
Но в момент, когда с плахи летит голова,
замирает любая фигура.

Аты-баты... Мы шли, не считая солдат,
и, похоже, опять не заметил отряд,
что благими идеями теплится ад
под кипящим котлом политуры.

Кем ты был? Кем ты стал? Кто ты будешь таков?
Что посеешь на стыке железных веков?
Время глухо гремит кандалами замкóв,
прошлых зáмков измяв арматуру.

Нас ещё сосчитают: кто будет водить,
и кто будет сидеть на крыльце у воды,
кто пройдёт по воде, оставляя следы
невесомой строкой субкультуры...

Слышишь?..
Время чеканит привычный расчёт...

Учи меня, словарь, словесным оборотам,
И тайны сохранять учи меня, портфель.
Учи меня, рояль, мелодиям и нотам,
Болячки врачевать – учи меня, шалфей.

Учи меня, фонтан, стремиться только ввысь и
Внедряться, не боясь, в пространство новых сфер.
И научи, игрок, под маской прятать мысли
Про раны, про фонтан, про ноты, про портфель.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274687/

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274765/

Вместо эпиграфа.

                                       ...ло.

                   Докричаться до чита- и слуша-телей
                   так же просто, как до стены,
                   вот только им всё равно, что ты кричишь,
                   есть ты или тебя никогда не бы...

                                                           Чайкин Андрей.

  Это что за подоплёка?
  Это что за акварель?
  Я вчера был осьминогом,
  А теперь я гвоздь в гробу.
_______________________________________________

Вместо эпилога.
Видеоверсия стихотворения:

В клипе показано, что мысли автора отскакивают от мозга читателей и слушателей точно так же, как звуковая волна от стены. В конце Юрий Шевчук объясняет, кому автор пытается всё это донести, но не объясняет зачем.

    НОЧНОЙ ПРУД

В пруду утонула Вселенная.
В тихом сельском пруду.
Приду.
Паду на колени.
Вниз лицом упаду.
В кометы, планеты, созвездия.
В гладь небесную.
Но
Где ж ты, звёздная бездна ? -
...Дно...

И как сделать ссылку ?

Если жаждет душа возлияний,
Если разум сбежал налегке -
Пусть предстанет в багровом сияньи
Грозный гном с мухобойкой в руке!

И поскачешь, как пони в упряжке,
Заниматься по всем ЛФКе:
Приседанья, упоры, растяжки,
Страшный гном с мухобойкой в руке!

Сердце прыгает бешеной блошкой,
Забываешь, где сон, а где явь.
Рядом гном, мухобойка в ладошке,
Ты на милость надежду оставь!

Умереть просто так не удастся -
Тренер лют, и диету блюдёт.
Будет бицепс горою вздыматься,
И появится плоский живот.

Будем плыть на волне оптимизма,
Нам не дело валяться в тоске!
...Как же вовремя ты появился,
Грозный гном с мухобойкой в руке.

11 июня 2012

От фарфоровых чашек, стоящих уютно на полке,
До распахнутых окон, глядящих в просторы лугов –
Двадцать восемь шагов. Для кого-то, конечно, не долго.
Для улитки души – двадцать восемь к свободе шагов.

Двадцать восемь кругов, хоть и знаешь, что может быть меньше,
И на круге восьмом неизбежно придется сойти,
Но своё доползешь, от того постепенно чумея,
Что мечту васильковую бережно нежишь в горсти.

Улыбайтесь дома, ваши крыши давно уже едут,
Улыбайтесь деревья, корнями ушедшие в грунт,
Двадцать восемь шагов до свободы – душевное кредо.
И не верьте улиткам, они непременно соврут.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271436/

Мы  были  когда-то  с  тобою  знакомы...
«Когда-то»  –  такое  огромное  слово, –
в  нём  запах  столетий  и  вкусы  былого,
в  нём  ярость  титанов  и  сумерки  гномов.

Когда-то...
где  мир  был  оправданно  плоским,
и  птицами  звёзды  спускались  на  крыши
двух  каменных  зáмков...
Ты  видишь?..  ты  слышишь?.. –
ты    з н а е ш ь:    мы  сами  в  себе  –  отголоски.

Когда-то  мы  были...
с  тобою...
когда-то... –
но  волны  о  берег,  как  память  о  время,
разбились...
и  всё  же  мы  как-то  умеем
хранить  в  себе  мужество  аристократов.

А  наша  любовь...  она  тоже  –  когда-то
была...  но  вернулась...
и  память  бунтует
порою:
мне  хочется  вспомнить  иную
тебя
в  перечёркнутый  день  невозврата.

поэтам - не поэтово...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/269625/

Поэтам – не поэтовы даются сны и звания.
Наверное, поэтому за окнами с геранями
не спят на пьедестале, где все музы переменчивы,
а держат их за талии – от вечера до вечера.

Ухаживают – знаючи, влюбиться – дело плёвое.
Хорошие товарищи, хоть часто – непутёвые.
За водочкой с огурчиком – о вечном, как о тёщином,
и тяготеют к лучшему, хоть видят чаще - прочее.

А жизнь у них обычная – другой и не бывает... Но –
летают, горемычные. Хотя и редко – маятно.
Тогда о чёрном – набело, тогда они серьёзные,
не замечают правила, и соблюдать их поздно им.

И может быть, поэтому им после - фиолетово,
борщи рубая с музами - зовут ли их поэтами.

«…я островитянка с далёких островов»
Марина Цветаева

Я островитянка
с далёких островов.
Русскою была,
барышня-крестьянка…
Колюч-трава мой кров –
дальние края.

Дом в родной сторонушке
запалился враз,
там – моя земля…
Вечно в обороне жить,
брат на брата – враг…
Дольние края.

Поножовье по сердцу,
нет нужды тужить.
Сколько воронья…
По морю и посуху,
от полегших жит –
в дальние края.

Я островитянка
с далёких островов –
горние края.
Только мне, крестьянке,
готовый в осень кров –
русская земля…

24-29.06.2012

http://www.grafomanov.net/poems/edit_poem/id.275017/from.public.lim20-lst0/

Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нём, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своём действовании.
(Иакова 1:25)

В детстве крещён не по воле своей,
Спрашивал батюшку: Как же так вышло?
Поп мне ответил: «Нет Веры важней.
Веруй сын мой. Это Промысел высший».

Не воровал,чтил папашу и мать,
Имя Его не выбалтывал всуе,
Промыслом чьим-то:служить-воевать,-
Заповедь всё же нарушил. Шестую.

Шпарил на скрипке в оркестре войны,
Пальцы привыкли к смычку спусковому,
Демоны музыкой были пьяны,
Танцами смерти- все черти довольны.

Чешется шрам под крестом на груди,
Даже не рана, а так… оплеуха,
Жжёт пятернёй, изнутри бередит
Ласка войны, неразборчивой шлюхи.

Чин табуретный правленья бразды
Бросил и дырки для звёздочек сверлит,
Вера – ему глубоко до звезды.
Впрочем, мне тоже. Я больше не верю.

Больше уже не взмолюсь: «Помоги !»,
Двери наверх замурованы скверной,
Промысел сделал мой разум другим:
Зверь не из-вредности Миру не верит…

Только не видно Дороги иной,
Столь же приемлемой и человечной.
С Верой,наверно, как с первой женой:
Если повенчан, то это – навечно.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268622/

Узнал меня? Когда слова ключом
прозрачным льются, влагой наполняя.
Когда уткнувшись в голое плечо
шепчу, целую - глупая, шальная,
пытаясь сжаться в тёплый, мягкий ком,
урча котёнком ласковым и сонным,
чтоб спрятаться от мира целиком
в твоих широких трепетных ладонях...
До споров ли? До блёклой суеты?
До путаницы выдуманных игрищ?
Мне б только знать, что где-то рядом ты
моё лицо опять губами ищешь,
дыша со знойным летом в унисон.
Не выжжено, что просится наружу...
Пренебрегая тайнами имён,
я снова равновесие нарушу
Превознося, роняя, вороша,
пытаясь прорасти в твоей изнанке
без выспренно-картинных антраша,
со сдержанностью страстного фанданго.
К чему нам труд замысловатых поз,
когда по ощущениям - любима
уже давно. И кажется, всерьёз...
Молчи! Я всё прочту по маске мима.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268223/

Вражда, а ты сближала нас когда-то
Сильней, чем это может делать дружба.
Я помню четко все места и даты
Недобрых встреч, которым было чуждо
Тепло непринужденной обстановки,-
Им свойствен был оттенок декаданса.
Никто не помышлял об остановке
В предельно жестко выстроенном танце,
В котором мы кружили словно волки
И знали цену каждому движенью.
Ракушкам душ разламывая створки,
Мы видели друг в друге отраженье
Своих желаний дерзких и амбиций -
Опоры прочной противостоянья,
Не думал я, что смогут поселиться
Во мне тоска и боль от расставанья -
Но вышло так. Мой враг в порыве странном
Решил уйти из жизни раньше срока.
А ты, вражда, растаяла туманом –
И мне теперь безмерно одиноко.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/275040/
http://www.grafomanov.net/files/fileinfo/6557/

Мысли и сны изрезаны,
В клочья семейный быт.
Каждое утро — как пытка мне:
Тело всё, сплошь, горит!
    Я обожжён любовью
    Твоей весь до Зари.
    Кофейной гущей смазан
    Снаружи и внутри...
Словно кошмар, повадилась
Кофе носить в постель.
Лучше налей, пожалуйста,
Эту бурду под дверь!..

Долго с тобою мучаюсь,
Но не поймёшь никак:
Чашка для кофе создана!
Всё, что не так — бардак!

Солнце лучами по городу чиркнет,
Кровли оранжевым воспламенив;
День налетит и ухватит за шкирку -
Точно такой же, как прочие дни,

Рядом со мной порысит - безразличен
К платью "Диор", аромату "Кензо",
Мимо витрин, разномастных табличек:
"Дешево ланч!", "Осторожно, газон!".

Девять утра. Тротуар уже липок,
Знойного марева вяжет нуга,
Запах медовый проснувшейся липы
Перебивает асфальтную гарь,

Вот и контора. Начальница стерва
Демонстративно достанет часы,
Взглядом попробует вскрыть, как консервы,
Втайне мечтая, чтоб яркая сыпь

Фейс мой украсила. Сяду за кипу
Вряд ли кому-нибудь нужных бумаг,
В них с головой погружусь и... на Кипре
Где-нибудь вынырну - там, где гамак,

Желтый песок, обжигающий пятки,
Море - сияющий яростно блик,
Берег, играющий с волнами в прятки,
Огненный ром, ледяное Шабли...

Вздрогну, вернусь к сослуживцам и сплетням,
Сделаю вид, что не скучно ничуть...
А за окном полдень плавится летний.
Господи, как же я в отпуск хочу!!!

Что мне клады, золотые прииски,
Нефтяных магнатов миллионы?
Знаешь, как тихонько после выписки
Ты на шапке трогала помпоны?

Ранняя зима в снега укутала
Сонные кусты, деревья, крыши…
Серебрилось небо хрупким куполом,
Птичьими следами снег был вышит.

Ты спала... А в детской пахло свежестью,
Молоком, ромашкой и присыпкой.
Шумный мир казался нам нелепостью –
Радость золотой плескалась рыбкой.

И ночник, как робкий подосиновик,
В темноте маячил красной шляпкой…
Домовёнок в туфлях парусиновых
За тобой присматривал украдкой…

Небо плачет, слёзы ручьём,
Одинокую жалко ель,
Пушистую пасмурным днём
Оставили в злую метель.

На улице Кельвина два,
На улице лютый мороз.
В одиночку дышит едва,
С трудом прикрывая свой нос.

Срубили её в Новый год:
Гирлянда, игрушки, звезда,
Улыбки детей, хоровод
И счастливы все, как всегда.

Жаркое, шампанское, тост
И праздничный в небе салют,
Неразведенный в полночь мост,
Кругом, где пьяные снуют.

Прошла Новогодняя ночь,
Гирлянду убрали, звезду,
На улицу выгнали прочь,
Замерзать, оставив одну.

Мои товарищи, ели,
Ствол стынет, успею сказать:
Люди всех сгубить хотели,
Пока живы – надо бежать.

Крона её онемела,
Погасло дыхание, тьма,
Спастись она не сумела,
Сковала людская тюрьма.

Зарыдало небо сильней:
«Что же вы, люди, творите?
Не жалко природы своей,
Одумайтесь, не губите!..»

Интрига стриженых дубрав, загадка местного разлива:
Пропал из дома юный граф. Чем не сюжет для детектива?

"Он тягу к странствиям имел, всё изучал моря, пустыни..." -
Признался сухопарый Сделл - в трёх поколеньях камердинер.

А вдруг фрегат или корвет уносят юнгу к дальним странам...
И чем, скажите, не сюжет для приключенческих романов?

Кухарка Сдобсон, средних лет, дала такие показанья:
"Граф не докушал винегрет и прихватил с собой лазанью".

Лазанья - вам не бутерброд, и вносит новую интригу.
Достоин этот эпизод войти в поваренную книгу.

Ключитта, экономка, вслух сказать боялась, но шептала:
"Пропал наследственный кожух, веревка, перстень, два бокала…"

А вдруг таинственным письмом в трущобы графа заманили?
На шабаш? В крипту под холмом? Выходит любопытный триллер…

Вернулся на закате граф в имение по тракту слева.
Он в залу главную стремглав вошёл с прекрасной юной девой.

И станет графовой женой дочь ювелира Серебрелли.
Жаль, сказки о любви давно всем в нашем графстве надоели...

Кровать пустует, на часах почти полтретьего.
Мигрень скребется в голове чумною крысою.
Я написал бы о любви, большой и трепетной,
О верной дружбе, доброте и бескорыстии,
О горизонтах, золотистой дымкой сотканных,
О белокаменных дворцах с резными башнями,
Да только дар мой не желает знать высокого,
Ему милей моей души застенки страшные.

Силки бессонницы верней любого карцера.
Сквозь муть реальности - иных созвездий сполохи.
Весна в разгаре, под окном цветут акации,
Но мне все чудится, что в доме пахнет порохом.
О чем ни силюсь рассказать, о чем ни думаю,
Из-под пера опять выходит злая исповедь.
И в однокомнатном прокуренном аду моем
Мечты становятся чудовищами исподволь.

Рассвет туманным молоком на стекла выльется.
Всю ночь ворочается бес в моей чернильнице.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268982/

*

…чай сухарист… За окнами – гроза, –
сухая и скупая продавщица
той памяти всебабской, что со зла
и не со зла в ладонь легко ложится
мышонком длиннохвостым… Хвост – о том,
что гром и крен – а ты одна, и это –
горей горее.

Сделана!
Рядном
накрыта.
На полу исчадья ветра
кусают ноги.
Зябко.
Выше ног.
В груди лопух трепещет.
Словно танки,
ползут гудки.

…как вечно!
Как смешно! –
сдыхать и жить, как кукла ванька-встанька…

*

Я сделана из преданных божеств –
блаженства и покоя,
из сезамов
разбою слёз, садящихся на шест,
как попугаи…

Детство – в тон Сезанну –
из палевых и режущих глаза
оттенков – блеклой тряпкой трёт под носом…
…а в нём охотник знает, где – фазан…

…а вне его я знаю, где – кокосы,
где падают кокосы с молоком
твоих отказов и моих агоний,
где мотылёк, пропахший пепелком
и хрипотой, сбивает в телефоне
полка железных жирных пауков
из «н» и «е» – и падает, солдатом
войны за близость
(близость дураков! –
из талой ваты – в блюдечке щербатом,
как хищный и протяжный – в годы! – Лун….)

Я – сделана.
Из тряпки.
Трущей сопли…

Под утро сон, как маленький колдун,
прикладывает к горлу щит дамоклов –
пуд тишины, ах-мат-ной тишины,
не той, что – всмятку – вместе – в утро – с вышки…

…и попугаи, сном обожжены,
молчат, как «Отче наш», – «от-не-на-ви-жу»…

А завтра, завтра! –
Сердцем –лопухом –
под ноги небу, с потолочным гребнем…
И туша тучи чёрным петухом
над слабостью в четвёртый кукарекнет –
добить!
Доделать!

И куда – под стол?..
Где тень Никто удушит, потакая
боязни боли?!

…пятым лепестком
чай сухарчит.
И дышится песком.
И носятся в ресницах попугаи…

В голосовании могут принимать участие любые авторы, оставляя под этой рецензий список понравившихся произведений.
В списке должно быть указано как минимум имя автора.
Повторное голосование от страниц-клонов запрещено.
ПОБЕДИТЕЛИ, НЕ ПРИНЯВШИЕ УЧАСТИЯ В ГОЛОСОВАНИИ, НЕ НАГРАЖДАЮТСЯ.
За 1, 2 и 3 место в шорт-листах жюри начисляется 7, 5 и 3 балла соответственно. За голос участника или читателя начисляется 1
балл. Каждому произведению проголосовавшего участника автоматически добавляется 1 балл.

Минимум в шорт-листе:  3. Максимум в шорт-листе:  15.

Подробнее правила голосования и подсчета голосов здесь: http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/132566/

Голосование продлится до 20-00 по времени сайта 06.07.2012.

Список конкурсных произведений:

1. Анонимный Конкурсант 1. Интегралы
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272685/
2. Аэль Дороро. it's my Хрю
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270096/
3. Татьяна Проскурина (ПесТня). Провинциальное
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271085/
4. Люська Лидина. По небу растекался сладкий мед...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272048/
5. Андрей Злой. Нас рать!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271863/
6. Елена Евтушенко. Осень
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/269832/
7. Саша Эпигонов. …от Лонгина
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272632/
8. Берсенёва Елена. Дурочка
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272582/
9. Людмила Денисова. Лето - рыжая девчонка
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272065/
10. Марина Старчевская. Лето на носу
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/269933/
11. Курильчук Виктор Петрович. Колоколица угличского колокола в Тобольском Кремле
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/267805/
12. Виталий Айхалов. Твой дом
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268135/
13. Александр Степанов. Ни гроша
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273072/
14. Konstantine. И опять я пишу…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273113/
15. Lara Grin. Он не искал себе зазноб
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270017/
16. Вера Рехтер. В дороге
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272984/
17. Олег "guslik" Слободянюк. Поезд в НИКУДА
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268053/
18. Женя (Гнедой). о тяжёлой доле судьбы...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271035/
19. Йегрес Вокашу. Троица на Пасху
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273458/
20. Татьяна Клокова. посвящается Сашке
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273464/
21. Ирина Ашомко. К Майки…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270622/
22. Николай Бицюк. Горлица
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268915/
23. Кульков Михаил. памяти недавно ушедшего
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270234/
24. Тимур Раджабов. Письмо в будущее
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268041/
25. Имум Коэли. Распри на операционном столе
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273503/
26. Бабушка. Лягушачьи страдания
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270929/
27. Валентина Егоровна Серёдкина. Для тебя - мой снег - в начале Лета!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270714/
28. Юрьевская Татьяна. Она читает его стихи…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271105/
29. Ольга Королева. Взбиваю хвост…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274210/
30. Злыдня. Любовь слепа
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271444/
31. Гулевич Сергей. Россия - Польша
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270304/
32. Женя Махно. Привычный расчет
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271621/
33. Нина Лёзер. Учи меня
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274687/
34. Шептовицкий. Ночной пруд
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274708/
35. Оксана Кукол. Стиш о ЗОЖ
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/270563/
36. Ирина МелNik. Двадцать восемь шагов
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274915/
37. Вадим Овчинников (Nord). Когда-то мы были…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271436/
38. Антания. Доверюсь своей молодой и застенчивой музе...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/274933/
39. Анна Лившиц (Галанина). бессонница №..
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271943/
40. Сергей Вострецов. Дальние края
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273424/
41. Борис Старче. Франтцузы, 1812:
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/269275/
42. Алекс Галексов (Galex). Промысел
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/275017/
43. Сахара. узнал меня?
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268622/
44. Андрей Жихарев. Тоска по вражде
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268223/
45. Яворский Леонид (steepman). Кофейный кошмар
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/275040/
46. Персея. Хочу в…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/272507/
47. Шкодина Татьяна. Дочке
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/273103/
48. Светлана Алексеева (Братислава). В поисках жанра
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/271770/
49. Елена Шилова (Leana). Я написал бы...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/275267/
50. Маргарита Ротко. Сделана
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/268982/

Проверяйте, пожалуйста) награждения завтра.