и с неба седьмого чуть пьяно
спускаемся мы босиком -
с высокой скирды на поляну, -
где в росные зеркальца трав
глядятся кокетки-стрекозы,
душевные муки поправ
и всякие там варикозы;
где воздух очищен, как спирт,
и солнцем разбавлен настолько,
что - огненный, с привкусом скирд -
сбивает нас с раннего толка:
мы в лес забредаем, как в дым,
и лес конструирует ночь нам -
с уютом подлунной скирды
почти в соответствии точном.
И вновь разжигаем пожар
под липами и тополями.
И вновь, что не сеял, пожав -
несу на руках до поляны.
Где в пьяном круженьи дубрав,
со зноем не ведая сладу,
стрекозы уж взвились, забрав
и зеркальца рос и прохладу.