Розы Сириуса (фантастика / фэнтези)

Она по-прежнему рылась во всех библиотеках, в книжных шкафах у подруг, в магазинах и на барахолках. Ее прозвали книжным червяком, но не простым - в меню у червя была исключительно фантастика. Стругацкие, Станистав Лем, Брэдбери, Кир Булычев... Она читала в любую свободную минутку, как будто собралась перечитать всю фантастику, когда-либо написанную. Нет, конечно, Вика читала и другие книги, но с неохотой и редко.
Еще она слушала странную музыку. Какое-то техно, кислотное, шатающееся, давящее на нервы. Кто-то, видно, и кроме нее слушал такую музыку, иначе ее не существовало бы. Подруги уже не просили у нее наушник, боясь оскомины. Попсу Вика ненавидела, к року относилась прохладно, даже морозно, а рэп, похоже, и не слышала ни разу.
Но если спросить, какая ее любимая книга или хотя бы писатель, Вика помолчит минутку в тяжелейших размышлениях, а затем из ее рта выкарабкается одинокое слово "Ничего...". И с песнями - та же история.
Но время шло, подруги менялись, анкет уже никто не предлагал, все подсели на хардрок, сменились кумиры, а Вика все еще рыскала по интернету в поисках новой музычки своего странного жанра, пролистывала книги в поисках непрочитанных рассказов. Зрение у нее почему-то не портилось, и многие книгопочитатели завидовали ее генам, ну а парни - те заглядывали в ее глаза - с темно-фиолетовой радужкой, глубокие и большие. Злые языки болтали, мол линзы, линзы, однако всем было известно, что линз Вика не переносит.
Еще одна странность была у Вики - она не знала, где ее родители. Она жила с бабушкой, а родители, по ее словам, ездили где-то по свету, - то ли актеры, то ли журналисты; Вика каждый раз давала им разную профессию. Подозрения, что она сирота, не оправдались - родители у нее таки были, иногда они звонили ей в самое неподходящее время - на уроках, например - и тогда Вика уходила от доски, кидала в пенал ручку, оставляла книгу - и неслась в коридор.
Чаще звонила мать. Она спрашивала, как у дочки дела, всегда интересовалась ее глазами (не болят, зрение не портится?), обещала, что они с папой скоро приедут забрать ее с собой. Вика и верила и не верила - время шло, первый класс сменился девятым, а мама обещала одно и то же - "скоро".
В тот рядовой вторник Вика немного опоздала на урок, ей надо было сбегать купить хлеба бабушке и скачать новую кислотную мелодию с диким названием "Розы Сириуса". Она не успела ее послушать - дряхлый наушник развалился еще вчера ночью, когда Вика случайно треснула им по спинке кровати. Сейчас она, думая, у кого бы одолжить наушники, вбежала в класс в своих легких желтых кедах. Учитель, к счастью, погрузился в какие-то свои записи, девятиклассники скучали;  понятно, что все обернулись, встречая взглядами опоздавшую.
...Так на нее еще не смотрели - с испугом, удивлением, растерянно, блондинка Света злорадно вперилась наклеенными ресницами в Викино горящее лицо - "что-то не так, где зеркало, черт...".
Она, нервно качнувшись, села за свое место. Ее соседка Агата смотрела на нее с непонятным выражением в глазах, защищенных очками.
  - В чем дело? - прошептала ей Вика, "включив" ручку.
  - У тебя глаза другого цвета...
  - Что-о-о!? - выдохнула Вика. - И какие же?
  - Они ярко-зеленые... и светятся. Слушай, ведь это линзы? Где ты их купила? Ух ты, ну прям как фонари!
  - Я не ношу линзы. - жестко сказала Вика, но достала мобильник и сфоткала левый глаз.  Ого, фотография вышла очень яркая, а ресницы от света светло-зеленые... И глаз тоже был веселого салатного цвета, от него отходил ореол, словно от солнца, когда его фотографируют. Вика от неожиданности зажмурилась и на миг увидела перед собой изнанку века - белую, с парой красных волосинок сосудов.
И как раз в этот момент мобильник завибрировал у нее в руке, и на весь класс зазвучало что-то настолько кислое и неровное, что лица у всех позеленели, а Света вовсе отравилась и тихо опустилась на парту презрительным взглядом вниз.
  - Простите... Мне надо... - пролепетала Вика и опять оказалась за дверью. Учитель ее проигнорировал - он привык; к тому же был занят важной математической проблемой.
  - Привет, Виканария, - почему мама называла ее так, оставалось неясным. - Ну и как твои дела?
  - Мам, мам... у меня глаза светятся, зеленым! - выпалила Вика в трубку.
  - Да!? - мама почему-то обрадовалась. - У нас для тебя прекрасная новость - мы завтра приедем. Собирай вещи, ты уезжаешь. Попрощайся с подругами.
У Вики на мгновение захватило дух - "мама приезжает - они едут - наконец-то" - но тут же отпустило.
  - Мам, как здорово! Но... что мне делать с глазами?
  - Решительно ничего. Уходи домой после этого урока - я разрешаю. Уходи домой и собирайся, мы не сможем долго пробыть на земле. - тут трубку повесили.
Как надо было понять мамины слова? Наверно, они полетят на самолете, а билеты уже куплены. Вика вернулась в кабинет, прикрыв глаза. Учитель уже начал обьяснять какую-то функцию. У Вики слегка кружилась голова, она попросила у Агаты наушники, вставила штырек в телефон и включила "Розы Сириуса".
И тотчас что-то в памяти защемило, заныло, заскреблось, попыталось выбраться из завалов... Мелодия ударила в уши знакомыми звуками. Неужели она уже ее слышала? Не может быть... а голова взрывалась в усильи вспомнить, понять, поймать за хвост ускользающие воспоминания...
  - Что с тобой, Вика? - наушник нагло выдернули из уха, заменив тихим Агатиным шепотом. - У тебя такое лицо, словно ты... А глаза горят так, что просто невозможно.
Парта перед Викой ярко сияла. Вика бросила взгляд на буквы в учебнике - они тут же съежились и побледнели, выцвели, как будто их стерли плохим ластиком. Страница как-то вспучилась, приподнялась, все больше букв пропадало. В перепуге Вика закрыла глаза, опять заметив свои веки. Даже тьма закрытых глаз больше напоминала что-то давно любимое, фиалочье.
  - Жуть, Вика, у тебя глаза сквозь веки просвечивают... - донесся до нее голос подруги... и Вика отключилась.
...Проснулась со звонком, встала, механическими движениями сложила книги в ранец, подсвечивая его внутренности зелеными фонарями, прикрыв глаза, выскользнула из кабинета последней, кинулась к черному проходу прогульщиков и выбежала в школьный двор. Откуда только силы прилетели - Вика добежала до дома и захлопнула свою дверь, защелкнула замок. В комнате было неестественно тихо, "куда делась бабушка, да что ж это такое с глазами, скоро приедет мама, откуда мне знакома та мелодия...".
Через пять минут "Розы Сириуса" звучали на всю комнату. Мелодии почти не было - что-то скреблось, тихо пристукивали по дереву, компьютерный писк изредка мешался с мягким шелестом книжных страниц. Бабушки нигде не было, вышла в магазин, что ли. В ванной Викины зеленые глаза слегка искривили поверхность зеркала, оно вдавилось и помутнело. Опять пришло головокружение, и Вика свалилась в кресло, заснула...
Ее разбудила мягкая рука на плече. И знакомый - знакомый голос произнес:
  - Виканария, просыпайся, все хорошо, мы скоро уезжаем.
Оказывается, Вика проспала весь день и всю ночь. Перед ней стояла мама в кожаном костюме, с какой-то кофтой в руках, а рядом с ней помолодевшая бабушка оттирала тряпочкой морщинку под левым глазом. Обе улыбались.
  - Виканария!
  - Мам, ты приехала! Я так тебе рада! - Вика уже не помнила, когда в последний раз видела мать, но это была точно она. Но вот бабушка - с ней-то что, как это?
  - Виканария, бабушка собрала вещи за тебя, вставай, мы должны ехать! - мама приподняла ее руку, и Вика вскочила с кресла. - Одень очки, мы едем, папа ждет.
Дальше все было как в тумане - спуск по лестнице, проход какими-то закоулками, темное приземистое строение, его светлые внутренности, вспышка...
...А вокруг ярко сияли, шелестели, нежно попискивали голубые розы...
  - С возвращением на родину, Виканария, - донесся голос матери, и Вика шагнула вперед, под слепящее сияние Сириуса.
  
  © Диана Соловей, 2012