[size=2]Сатирическая баллада.[/size]
Я ращу, лелея, фикус размышлений.
Подрастает быстро на забаву мне
и, надеюсь, это будет не последний
о моей прекрасной русской стороне!
Уезжая из России, между прочим,
я украдкой горсть родной земли беру.
Сердце, как щенок, скулит, скучая очень
и глаза влажнеют, будто на ветру!
Чтобы не слезили правды хрен да редька,
размножаю с шуткой юморочка тлю.
А мой фикус размышлений я нередко
первоклассною сатиркою кроплю.
Жизнь, как шахматы, а люди, как фигуры.
Королевы женщины и не юли!
Соблазнительны, прекрасны, вздорны, хмуры.
Ну, а мы, мужчины, судеб короли!
Жаль, вот иностранцы Родиной владеют.
Только пальцем гнева никого не тронь!
Уподобит сразу жуткому злодею
управляющий в их пользу, скажем, конь.
Богачи, вольготно вам с конём живётся.
Не впервые бедных грабите, а вновь!
Впрочем, не марксист я в ранге чудотворца
и не поднимайте в недовольстве бровь.
Я не дую вам под нос табачным дымом.
Это неприятно, что ни говори,
как мне видеть на лице Руси любимом
иностранной власти жирные угри!
В эгоизме этих дней, кромешном, кстати,
мне выпячивать нельзя к Руси любовь.
Для цензуры это, как ведёрко в хате,
без канализации поднявшей бровь.
Я, признаться, просто честный русский малый.
Тот, что не дурак, и, видя кто есть кто,
русофобов чистит, не боясь опалы.
Даже если это лысый конь в пальто!
Потому вокруг да около я буду
пританцовывать с прискоками, бодрясь.
Фикус в зубы осуждения верблюду!..
Пусть жуёт и топчет русофобов грязь.
Не юлю, махровой лжи углы срезая.
Со времён царя народной власти нет.
Всё же есть миллиардеров хищных стая
и сомнительный коня авторитет.
Абсолютно добрым быть нельзя, конечно.
А отчасти можно, что ни говори,
споря в эгоизме этих дней кромешном,
но не тронув власти жирные угри!
Собирается гроза на русском небе.
Притеснения, скандалы, смерть кишит!
Не работают законы и молебен.
А указ коня измены ниткой шит!..
Иерархия имеется у власти.
Но опоры-то в народе, что внизу.
Отойди в сторонку, добрым будь отчасти,
и махина рухнет, разрядив грозу.
Я растил, лелея, фикус размышлений,
но верблюду осуждения скормил
и, надеюсь, братцы, это не последний.
Мне противен грязной госизмены ил!