Все мои по тебе страдания - это тяжкий, безумный бред. Мать звонит. Передайте ей, что меня а сегодня нет. Я-то что? Я в порядке, да. Все кручусь и верчусь волчком. Мы всегда с тобой будем парою, и неважно, что не вдвоем.
Официант! Можно мне пирожное? А потом посчитайте нас... Я сказала совсем немножко, но в душе кровит ссадина. Я пойду, меня дома ждут... Ну надеюсь, что кто-то ждет. Если боль перекрутит в жгут, то я справлюсь - да ну ее!
Если ты вдруг решишь увидеться или просто мне написать, прибегу к тебе даже при смерти. И, надеюсь, ты будешь рад. Это чувство своей ненужности так пульсирует и болит, что, наверно, не хватит мужества оторвать это, отпустить.
Ты уедешь сегодня вечером? Драгоценный мой, в добрый путь! Я купаюсь в своей же нежности и боюсь, что в ней утону. Утону, и никто не поможет мне. Это странная благодать. Официант! Отменю пирожное. Надо матери написать:
"Так и так, дорогая мамочка, это, знаешь, уже конец. Мне отчаяния достаточно. Там, где счастье, уже нет мест. Я уеду вечерним поездом в край, где много свободных ниш. И не смей по мне слезы лить. И прости...
Я надеюсь, простишь."