Витька первый заученно скороговоркой выдал Маяковского:
- Юноше,
обдумывающему
житьё,
решающему –
сделать бы жизнь с кого,
скажу
не задумываясь –
«Делай её
с товарища
Дзержинского».
Школьники много чего знали из Маяковского наизусть. Володька возразил:
- «Железный Феликс» - это железно. Помните, как он бесстрашно без оружия пошёл к бунтовавшим матросам-анархистам? Но сегодня время другое. Контру всю давно разгромили. С кем мы, как Феликс, будем бороться?
- Я бы написал про Чапая, - это уже Аркаша. – Всем героям герой.
- А что? – поддержал Володька. – Мы о нём такое напишем!
Кто в те времена не восхищался Чапаевым? Знали о нём по кинофильму. Фурманова мало кто читал, хотя книжку в библиотеке видели. Но после фильма казалось, читать, ни к чему. Так всё ясно. Таким героем хотел бы стать любой мальчишка. Но что о нём написать? Как о Чапаеве рассказать в школьном сочинении?
Витька:
- И что мы напишем? Мечтаем, как Чапаев, мчаться на белом коне в атаку, саблей сокрушая врагов? Против современных танков и самолётов?
Стали перебирать другие имена. Вспоминать героев Великой Отечественной войны, совершивших бессмертные подвиги: Зоя Космодемьянская, Саша Чекалин, Лиза Чайкина, Юрий Смирнов. Никак не могли остановиться на каком-то одном имени.
И тут Аркаша:
- Погодите. Мы же решили стать лётчиками. А кто самый знаменитый лётчик? Чкалов. Вот о ком надо писать сочинение.
- Тогда я напишу о Кожедубе. Он совершил свои подвиги в смертельной схватке
с врагом. Вступал в бой с лучшими фашистскими лётчиками и побеждал, на его
счету 62 сбитых самолёта, больше, чем у Покрышкина, тоже трижды Героя, - заявил Володя.
- Я тоже напишу о Кожедубе. Мой отец воевал на Курской дуге. Видел как
бесстрашно сражались лётчики, сбивая немецкие самолёты. В Курской
битве прославился Кожедуб, одержал первые победы, - сделал свой выбор
Витя.
- А я буду писать о Чкалове, - стоял на своём Аркадий. – И Кожедуб, и
Покрышкин, все воевавшие лётчики образцом для себя считали Чкалова,
стремились летать как Чкалов, воевать по-чкаловски. Помните как у
Матусовского:
И в советских лётчиках живёт
Твёрдая маресьевская хватка,
Чкаловский стремительный полёт.
За сочинения все трое получили «пятёрки», с таким энтузиазмом и восхищением написали мальчишки о полюбившихся героях.
Аркадий Львович достал с полки папку с наклеенной цветной фотографией из журнала во весь формат. На фото спортивный самолёт Як-18 на лётном поле. Лётчик в полный рост, одной ногой в кабине, вторая на крыле. Ладонью защищаясь от солнца, смотрит вверх, видимо следит за полётом своих товарищей.
Неспеша перебирает старый учитель вырезки из газет, журналов, статьи, цветные изображения летящих самолётов, перечитывает отдельные тексты, хранящие память о школьном детстве. Рассматривает портреты лётчиков. Больше всего с Чкаловым: вот он в лётном шлеме, улыбающийся; вот после перелёта через Северный полюс в Америку, всем экипажем, вся тройка; а тут с ружьём, позирует сидя, по пути на охоту; на календарном листке; в газете «Правда», номер целиком сохранился, в рубрике «Взгляд сквозь годы»; а вот портрет, выполненный художником. Ещё маленькая фотография, как на паспорт, это когда учились уже в восьмом классе. У девятиклассника был фотоаппарат со всеми принадлежностями, уважил просьбу, переснял из книги «Великий лётчик нашего времени В.П.Чкалов».
Сохранился плакат, многократно свёрнутый, чтобы уместиться в папке, на котором изображена эскадрилья реактивных самолётов, парашютный десант на поле Тушинского аэродрома, многочисленные зрители в день авиационного праздника и памятные для того времени слова: «СЛАВА СТАЛИНСКОЙ АВИАЦИИ!». Плакат выпущен в 1952 году. Висел над тумбочкой со школьными принадлежностями. Материалы Аркаша начал собирать раньше, с того времени, как решил стать лётчиком.
Это случилось летом после окончания четвёртого класса. Каникулы проводили в играх и забавах, ходили в кино, целыми днями пропадали на речке. Размышляли, какую выбрать профессию, когда вырастут. Больше всех усердствовал Аркаша.
Посмотрели фильм про подростка-ровесника, который сам с друзьями отремонтировал старый паровоз, и он у них поехал. Пошли на железнодорожную станцию, где скопились вышедшие из строя паровозы и решили, как паренёк из фильма, отремонтировать и самим поехать на настоящем паровозе. Но не знали что делать, с чего начать.
Тогда переключились на автомобиль. В лесу попался на глаза кузов американского «Виллиса». Колёс и двигателя не было. Но это не смутило. В книжном магазине, к радости ребят, оказался в продаже альбом с техническим описанием «Виллиса», отдельных агрегатов и узлов. Книжку купили. Изучали вместе и внимательно. Не знали, где достать недостающие детали. Так что и от этой затеи пришлось отказаться.
Тут в руки Аркаши и попадись небольшая книжечка авиаконструктора Яковлева «Рассказы из жизни». Читал не отрываясь. Завидовал детству будущего конструктора. В 11 лет Саша Яковлев прочитал всего Жюль Верна. Гимназисту были доступны книги Майн Рида и Купера. В послевоенное время в городской библиотеке две-три книги Жюль Верна, Майн Рида и Купера вообще не было. Зато прочитали «Кортик» Анатолия Рыбакова, «Четвёртая высота» Елены Ильиной, книги Льва Кассиля о войне, о герое-пионере Володе Дубинине.
А как здорово сложилась судьба Яковлева. Строит летающие модели самолётов в школьном кружке. Побывав по счастливому случаю в Крыму на первых всесоюзных планерных соревнованиях, замышляет построить планер. Воспользовавшись лекциями Ильюшина, даже неспециалистам известного по знаменитому штурмовику Ил-2, в то время слушателя Академии воздушного флота, и рекомендованными книгами конструирует и строит в своей школе, которую недавно окончил, планер, собрав целую группу помощников. На вторых по счёту соревнованиях в Крыму планер показал хорошие лётные качества, и юный конструктор удостоен премии.
После двух лет работы в учебных мастерских переходит в лётный отряд на аэродром, наземная обслуга. В 1927 году, заработав трудовой стаж и построив свой первый самолёт АИР-1, Яковлев поступает в Военно-воздушную академию. В 1931 году по окончании академии – инженер на авиазаводе. Дальше непростая, многотрудная, полная тяжких испытаний карьера от рядового инженера до Генерального конструктора ОКБ, носящего его собственное имя. Первая книжка Яковлева описывает его жизненный путь до начала Великой Отечественной войны.
Эти бесхитростные рассказы ставшего знаменитым авиаконструктора определили выбор школьника Аркаши, породнили с небом. Книжечка в каких-то сто страниц вдохновила парнишку не на конструирование самолётов, а породила неудержимое стремление летать, стать лётчиком, первым испытывать такие замечательные машины, которые создавали талантливые конструкторы.
Аркадий решил, будет лётчиком. Его увлечённость поддержали друзья. Им тоже захотелось стать лётчиками. Читали взятые из библиотеки книги, в которых рассказывалось о бесстрашных завоевателях пятого океана, рекордных перелётах, достижениях сталинской авиации. В те годы лётчиков называли сталинскими соколами. Все трое мечтали о дальних перелётах, надеялись, что им первым удастся осуществить мечту Чкалова облететь вокруг «шарика», как он почтительно называл нашу планету. Но при этом, как Чкалов, стать непременно лётчиками-истребителями и заниматься испытанием новейших конструкций самолётов. Ведь это такая мужественная профессия. Им так не терпелось проявить своё мужество.
Прошли годы, да какой там годы, десятилетия, фактически жизнь прожита. Аркадий Леонидович не стал лётчиком, но любовь к небу сохранил, с мальчишеским задором, с заразительным восторгом рассказывал на уроках, когда заходила речь о тридцатых годах, о подвиге челюскинцев и участвовавших в их спасении лётчиках, первых Героях Советского Союза, о папанинцах, покоривших Северный полюс, которые были туда доставлены экипажами во главе с Водопьяновым, о рекордных перелётах Чкалова, Громова, Гризодубовой.
Учитель истории после событий 1991 года, заново изучая историю Советского государства, столкнулся с переоценкой деятельности личностей, которых в советское время прославляла официальная пропаганда.
Сталин любил в каждом деле, в каждой сфере социалистического строительства определять лучшего, первого, единственного. В поэзии собирался провозгласить Пастернака. Тот вежливо, со Сталиным по-другому нельзя, воспротивился. Тогда Сталин назвал великим, первым поэтом советской эпохи Маяковского. До самой смерти Сталина десятиклассники на уроках литературы обязаны были называть величайшим поэтом Страны Советов Маяковского, независимо от личного отношения и восприятия поэта.
В авиации первым, лучшим, великим Сталин назвал Чкалова. Всё, что было написано о Чкалове, всё, что смог прочитать о Чкалове Аркадий на протяжении всей своей взрослой жизни, подтверждало, Чкалов – лучший лётчик советской эпохи. Современники, а тем более все последующие поколения советских лётчиков считали Чкалова для себя образцом. Не ошибся пятиклассник Аркаша, когда в сочинении «Мой любимый герой» назвал имя Чкалова. Образ Чкалова всплывал в сознании в трудную минуту. А таких минут в жизни каждого человека набегает немало, сложить вместе годы получатся. Аркадий не подражал, в нужный момент он был таким как Чкалов, смелым, решительным и мудрым. По крайней мере, старался быть таким. И как ему казалось, у него это получалось.
Но вот наступило время, когда убеждения подверглись сомнению, поколеблены, требуют подтверждения, переосмысления. Авторы телефильма «Кремлёвские асы» заявили, что Чкалов не единственный и не самый лучший. Взять того же Громова. По тому же маршруту, что и Чкалов, пролетел через Северный полюс, достиг более отдалённого района, установив рекорд дальности.
Сильно поколебала отношение Аркадия Львовича к Чкалову информация, что гибель героя во время последнего трагически закончившегося испытательного полёта была по вине лётчика. Чкалов нарушил полётное задание. Ему предписывалось без уборки шасси, с ограничением скоростей совершать полёт по кругу над аэродромом на высоте 600 метров. Продолжительность полёта 10-15 минут. Чкалов успешно выполнил первый круг и пошёл на второй. Второй круг сделал на значительном удалении от аэродрома и с набором высоты до 2000 тысяч метров. Чкалов – опытный пилот. Убедившись, что двигатель работает исправно, лётчик увеличивает радиус второго круга, но с одновременным набором высоты.
Он рассчитал, что с этой высоты долетит до аэродрома даже при остановившемся двигателе. Но произошло непредвиденное, чего не мог предусмотреть такой мастер пилотажа, как Чкалов. Самолёт снижался быстрее, чего не знал и не мог знать лётчик. Это был первый вылет испытуемого самолёта. Затем двигатель и вовсе заглох. Если бы… Если бы второй круг совершался без нарушения лётного задания, строго над аэродромом и на высоте 600 метров, могла быть авария, авария без гибели лётчика и самолёта.
Самолёт был отвергнут. Перспективная машина снята с разработки.
Можно представить, какое разочарование к выдающемуся лётчику, кумиру с детства испытал Аркадий Львович. Как огорчился он, когда в девяностые годы из другого телефильма узнал, что лётчик-испытатель удалился от аэродрома, чтобы над дачей Сталина совершить каскад фигур высшего пилотажа, продемонстрировать вождю накануне его дня рождения самолёт, равного которому не было в авиации ни одной страны мира. Это лихачество прославленного Чкалова, любимца Сталина стоило ему жизни, привело к гибели самолёта, аресту неповинных в аварии специалистов, о чём в сталинское время не было даже упоминаний.
Один из авторов, не обращаясь к документам, как заклинание повторял на протяжении всей статьи: Говорят… Говорят… Говорят… «Говорят, что по этому делу было арестовано 60 человек». Про фигуры высшего пилотажа Аркадий Львович не поверил, а многочисленные аресты вполне могли быть.
Тогда Аркадий Львович предпринял собственное расследование. И вот что он для себя установил.
Обычно историю нового скоростного истребителя И-180 заканчивают гибелью лётчика-испытателя и самолёта. Работы по проекту И-180 прекращены. У Поликарпова, главного конструктора последовала полоса неудач. Ни одной удачной конструкции знаменитому «королю истребителей» создать и запустить в серию не удалось. А в 1944 году Поликарпова не стало, тяжелое заболевание – рак желудка и смерть. Версия, что удача отвернулась от конструктора, стала распространяться особенно усердно после его смерти.
Но оказалось на гибели Чкалова история И-180 не заканчивается. Построен
И-180 – второй экземпляр. Во время одного из испытательных полётов в феврале 1939 самолет развил рекордную скорость 540 километров в час. Был рекомендован к серийному производству. И-180-2 продолжал успешно проходить последующие испытания. Первый полёт И-180-2 состоялся 19 апреля. А 1-го мая того же года лётчик Супрун демонстрировал машину на воздушном параде над Красной площадью.
5 сентября 1939 года полёт на достижение максимального потолка, 53-й по счёту. Через 21 минуту после взлёта с земли увидели на высоте 3000 метров в штопор вошедший самолёт, который перешёл в пикирование и врезался в землю. Лётчик-испытатель Томас Сузи покинул машину на высоте 200-250 метров, парашютом не воспользовался и разбился. Аварийная комиссия пришла к заключению, что на максимальной высоте лопнул кольцевой маслорадиатор. Кипящим маслом ослепило лётчика, он потерял сознание. На высоте 3000 метров пилот очнулся, попытался воспользоваться парашютом, но не успел. Была ещё одна версия, у лётчика случился сердечный приступ, потерял управление машиной.
К этому времени прошёл госиспытания новый двигатель М-88. Для отработки новой силовой установки построен третий экземпляр И-180-3, выпущено 10 серийных машин. Первые три серийные машины были показаны на параде 1-го мая 1940 года. В июле из-за дефектов в эксплуатации был снят с производства двигатель, предназначенный для установки на И-180. В августе полёты на И-180 запретили, серийное производство было остановлено. Потом завод получил новое задание: начать производство ЛАГГ-3 за подписью заместителя наркома авиапромышленности авиаконструктора Яковлева. Так в ином свете предстала фигура полюбившегося с детства конструктора, книжка которого определила выбор и судьбу Аркадия Львовича.
Состарившийся учитель читает: «Сказалась недобросовестная конкуренция авиаконструктора Яковлева, референта Сталина по вопросам авиации».
В «Википедии» на странице, посвященной Яковлеву, делается попытка защитить «любимца Сталина»: «На должность заместителя наркома по опытному самолётостроению он был назначен лишь в начале 1940 года, и таким образом не мог быть ответственным за сложности, возникшие при создании истребителя И-180 в 1938-1939 годах». И ни слова про второй и третий экземпляры И-180, ни слова о том, что И-180-3 снят с серийного производства в августе сорокового за подписью Яковлева.
И уж совсем нельзя игнорировать ход работ и испытаний истребителя И-185. Проектирование закончено в начале марта 1940 года. Возникли проблемы с двигателями. Первые испытания прошли в январе-марте 1941 года, до эвакуации. Потом эвакуация в Новосибирск. В январе 1942 года в Новосибирск доставлен один из экземпляров нового истребителя. После испытаний НИИ ВВС рекомендовал принять И-185 на вооружение. Самолет прошел дополнительно фронтовые испытания. Мнение фронтовых лётчиков единодушно: самолёт превосходит все имеющиеся на вооружении.
Серийное производство И-185 не состоялось. Недобросовестность авиаконструктора, занимающего высокую административную должность, оказалась решающей и в судьбе самолёта, и в судьбе конструктора.
Так в сознании Аркадия Львовича померкло имя авиаконструктора, имя с благоговейным трепетом на протяжении всей жизни произносимое в ряду самых знаменитых конструкторов военного и послевоенного времени.
А Чкалов? Он ценой собственной жизни расплатился за нарушение полётного задания. И не только собственной. После гибели Чкалова арестованы заместитель Поликарпова, ведущий конструктор Д.Л.Томашевич, директор авиазавода М.А.Усачев, начальник главка Наркомата авиапромышленности С.И.Беляйкин, начальник лётно-испытательной станции В.М.Порай. Усачев и Беляйкин получили по 15 лет лагерей, Порай – 10, по статье 58-7 УК РСФСР (вредительство). Усачев в 1943 году освобождён досрочно «за успешное выполнение ряда заданий оборонного значения». Ведущий конструктор Томашевич был осуждён тем же судом и по той же статье, что и остальные. Но его сразу направили в «шарашку» - так называли конструкторское бюро за колючей проволокой в ведении НКВД. Успешно принимал участие в создании боевых самолётов. Позже под руководством Челомея работал над крылатыми ракетами. Доктор технических наук, профессор. Преподавал в Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского. В 1953 году удостоен Сталинской премии, в 1969 – Государственной. Сочетал преподавание в Московском авиационном институте с работой в работой в КБ-1.
- Вряд ли мы вправе сегодня судить выдающегося лётчика, действительно и по-настоящему великого за допущенную роковую ошибку, - рассуждал сам с собой Аркадий Львович. – Сколько каждый из нас допустил в жизни больших и малых ошибок? Но свои ошибки мы себе прощаем. Тем более должны с пониманием относиться к ошибкам, которые происходят в экстремальных ситуациях. К ошибкам, с которыми сопряжена профессия лётчика-испытателя. Всей своей жизнью и даже гибелью Чкалов доказал, что я вправе считать его своим любимым героем.