Почему втискивать? А очень просто, поэзия, выразившая свой народ, а в этом случае – это народ Слобожанщины, пограничной области между Россией и Украиной, так вот, такая поэзия не помещается в рамки никакой статьи. А тем более – заметки о творчестве. Здесь я умолкаю, а Вы наслаждайтесь неповторимостью образов.
За ожиной
ладони протискивал,
пил с криниц молодую звезду.
Обходную дорогу отыскивал...
Натыкаясь на борозду,
наблюдал, как на травы влажные,
на высокие пики осок, опускался
огромный
оранжевый,
к долу клонящийся висок.
Лягушка, словно мошку, словит
звезду и выродит звездят
в глубинах родины прозорой,
где злыдни розами звездят.
Но ты-то знаешь, там для белых,
белейших мазанок родни, -
с дороги кизяки сгребает
столиц должница в наши дни.
Ты знаешь, из чего восходит
туман над маревом ботвы, -
чумной братвы своей угодник,
хулитель выходок блатных.
Свой дивный пригород,
в котором давно не те и быт не тот.
Степь распанахана забором...
И под забором не цветёт;
и всё ж - общению открыта
душа. И обретает смысл
всё, что завесою овито
из тайн кромешных, но не спит.
Под хор
родни моей хохлацкой и безразличье детворы
согласья,
загнанный под лацкан,
зверёк
впрягается в хоры,
и сносит томною печалью,
меха души расколыхав,
к такому давнему причалу,
что ты и слыхом не слыхал.
Привет тебе, юдоль мирская,
где, сонмы звёзд сгребая в зёв,
росой по травам расплескалась
теплынь оврагов и бугров.
Привет!
Заманчивая трезвость - сыпучей млечности просвет!
Не бойся, ревностная! Грейся,
сыпь в неотторженный послед!
....И держит яблоко в подоле вся в звёздах -
яблоня в ответ.
И содрогается раздолье: позарься!
Смилуйся, мой свет.
БЫВАЕТ ТАК. Проснёшься на рассвете,
раздвинешь шторы: за окном туман.
Пожухлый лист, помедлив в пируэте,
бессильно ткнётся в перекрестье рам.
Ни чуткости, ни кротости особенной,
но от себя едва ли утаишь
от здешнего
такую обособленность...
Глаза закроешь - у реки стоишь.
Спокойна гладь. Ничем не озабочена.
Крошится в воду жёлтая слюда...
Холодный дождь ударит по обочинам,
и задрожит зелёная вода...
Не хочется выходить из метро
к ревущим машинам и чёрному снегу.
Как быстро прогресс нас вгоняет в нутро
земли,
расщеперив утробную негу.
У входа в гранитное лоно любви
стекаемся,
не выходя из потока,
и тщетно стремимся остаться людьми,
где всё подготовлено как для потопа.
Слепи меня. Слези глаза ветрами.
Захлёстывай солёною водой.
Лупи под дых - не опущусь до брани,
пока хожу в не сгубленных
Тобой.
Ты не потворство.
И не для нытья!
Пока нам слитость гордая по силам,
мы лишь сильнее будем от битья
в Твоей
остепеняющей крестильне.
Я знаю, что уже не сохранить
Ни цвета слов, ни соловьиной браги,
Как ни дрожала б в строчках
смысла нить,
Чураясь водворенья на бумаге.
Надолго ли удержится теперь
Томлений остановленных цветенье?
Заждавшийся такого утоленья,
Прости, и у любви не без потерь.
У жалости не первый ученик,
Но столько здесь пригублено соцветий,
Что рано или поздно - быть при лете
За всякое задетое - в ответе;
Пред теми, кто и мешкать не привык,
Божиться, что не ближе напрямик.
Какою мукой отплатить?
Какою болью откупиться?
Дорожной пылью золотой
над изголовием клубиться!
До нескончанья ноги мыть
водой, настоянной на звёздах.
Коснуться вишней налитой
прогорклых губ от соли слёзной!
Обнять ветрами.
....И дождём
узнать горячечность желаний
тех, чью любовь не бережём,
и встречами - боимся ранить.
Нас меньше, чтоб, слетев дроздом,
чужою мукой упиваться,
хмельного избегать злорадства,
смяв одиночества резон...
А выйдет голосу пожить,
на вздох откликнуться... на запах.
И в хорах звучного блажить,
у зычного притихнув в лапах.
Я не хочу безветренности этой,
Пустых аллей и трезвости во всём,
Поры, когда
придирчивы к ответу,
А ты ещё не знаешь, что почём.
Стучатся в окна птицы.
Что вам, чивы?!
Я отвечать и слушать не хочу.
Я проведу свой день неторопливый,
Где сердце радо каждому лучу.
Не жалко головы своей...
И жарко
от этой мысли вздорной.
Потому,
Что пахнет детством дедова цигарка
В холодном и прокуренном дому.
Заквасив жбан капусты и четвертину браги,
Мой дед любил на зорьке обкашивать овраги.
Подпив, стучать в ворота соседа-дезертира,
Крича: "Ты жив, сволота! Померяемся силой?"
А чтоб не погубили хозяйство или злоба,
Ещё любил дорогу до Травяного лога.
И часто на рассвете брал внука в Голубое
С заплатанною торбой, не скомканной судьбою.
Там шмат ржаного хлеба, цукерка для малого
И, словно звезды с неба, соль крупного помола.
И что примечательно, стихи эти написаны давно, а потом отлежались несколько десятков лет, и вдруг… .
НЕОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ
К "ЛИСТКУ ИЗ АЛЬБОМА" ВАГНЕРА
О, промышляющий трепетом жил,
лучше б, комахе кораблик сложил!
В зной на пилотки
пустил по возам
ноты что волю дарили слезам.
Церковь в осаде горбатых стволов,
Вагнер напутствует кату дворов.
Счастлив - кто в поле песней - в песок
с божьей коровкою - на волосок...
Смилуйся, Отче!
Где ж Твоя рать?
Сима,
ни в чём не повинна тетрадь.
....Тум-бала,
Тум-бала,
тум балалай...
Слушайся, детка.
Сильных не лай.
Некуда взявшему скрипку лететь.
Незачем плакать,
рулями вертеть...
....Тум-ба на тумбу:
"ха-лам-ба-ла-лам"!
....некуда,
....некогда,
....незачем нам.
Выпал заложенный Богом листок.
Короток здешнему
неба
сосок.
....высшая раса,
холуйская спесь,
не обойдётся петлёй в нашу честь.
Вложится
листика выпавший вальс
новой закладкою лучшего в нас.
Как души ни изранены судьбой,
но, если
сердце помнит о своём,
....ещё споёшь,
хоть с кем наперебой:
- Держи меня, мой шарик голубой!
Прикрой меня!
Я волею войны на острие атаки роковой,
не дай им оторваться от земли
и "взять на мушку" скопом - одного.
Была б душа, а тело нарастёт!
Но зубоскалит дура-амбразура.
Ещё рывок
и вздыбится в нём тот,
которого уже не образумить!
Где ты моя Атлантида?
Голубь амброзию нес.
Аж до последнего вскида...
Спутанных с перхотью звезд...
Так вот, голубушка Ксюша.
Чтоб не пенять - перенять,
Съездим на вечер к Илюше.
Гулю на слове поймать.
С весточкой от Гадира,
В освисте считанных лет
Взять от того еще пира,
Только и может поэт.
Только и сможет ... тревожа,
Мимо Пегасовых губ ...
Ровно на стольких и множа,
Чтоб залетал серцегуб.
Пора заканчивать, а то уже из заметки получается замять. И это только малая толика стихов в горсти. И если наш сегодняшний собеседник не выпустит хотя бы стайку своих стихи в Инет, придётся ещё много таких опусят писать мне.